— Ты мне нисколько не мешаешь.

Шорих встала, вышла из ванны. Взяла откуда-то — Русане показалось, что прямо из воздуха, — мохнатое голубое полотенце, обернулась им, убирая влагу с шёрстки.

— Ты забавная. И такая же рыжая, как я. Что ж, присаживайтесь.

Пуфы уже стояли в углу возле колонны. Как и диванчик, куда забралась с ногами хозяйка, уже одетая в бело-лазоревую тунику. Цвета ртаари Хайса — Орелик училась распознавать местную символику. Спросила первое, что в голову пришло:

— Мы тут уйму комнат видели, пока к тебе добрались. Ты не знаешь, как они вмещаются внутри дворца?

В голубоватых глазах девушки появилось недоумение, рука потянулась ко лбу. И Орелик поняла, что разговор с этой орайре окажется не более содержательным, чем с остальными. Единственно полезным стало наблюдение за взаимоотношением обитательниц чце-ригхтоэ’ох. Они старались выглядеть добрыми соседками, но некоторая натянутость ощущалась.

Орайре были неважными помощницами в изучении тайн золотого дворца, а ртаари не спешили уделять внимание гостье. Русана начала злиться. На собственную беспомощность прежде всего. И на ту, что обещала «показать» и исчезла. «Русит, не сердись! Джуга очень занята». — «Что же она делает?» — «Она делает кхиров». Ощущение было, будто разгадка проскальзывает сквозь пальцы.

Когда Сахра вновь заглянула в её сон, Орелик спросила: «Почему ты не приходишь ко мне наяву? Не хочешь, чтобы я увидела твой настоящий облик?» Девчонка утвердительно тряхнула головой: «Угадала». — «Но мне надоела эта неопределённость! У вас здесь всё призрачное, иллюзорное, — комнаты, предметы. Может, я и не просыпаюсь вовсе? Может, это сон во сне?» Сахра задумалась. «Что есть сон, что есть явь? Как ты их различаешь? Сознание оперирует образами, рождающимися в мозгу. Как узнать, что стоит за ними?» — «Тогда…» — Русана лихорадочно искала контраргумент. Реальность небесного дворца затягивала как трясина. Она барахталась, пыталась найти опору и не находила. «Тогда что мне здесь делать? Это бессмысленно — жить, не имея уверенности ни в чем! Могу я уйти?» — «Тебе не нравится наш дом?» — «Не нравится! Мне нужно хоть что-то вещественное! Увидеть, потрогать…»

— Хочешь видеть — смотри!

Голос вторгся так резко, что Русана проснулась. Открыла глаза и замерла. Рядом с ней на краешке кровати сидела светловолосая женщина в рабочем костюме космофлота. Елена Пристинская из дедушкиного мем-альбома. Нет, Кхарит-Джуга.

— Это явь, — подтвердила ртаари, едва их взгляды встретились. — Извини, я оставила тебя слишком надолго.

— Да уж, — приходя в себя, хмыкнула Орелик. — Я уже пожалела, что приняла твоё приглашение. Внешний мир мне нравится гораздо больше, чем эти ваши постоянные иллюзии.

— Это не иллюзии. Здесь всё не менее вещественно, чем снаружи. Это твоё сознание пытается защищаться — мир, в котором ты родилась, слишком статичен, я недооценила это. Тебе в самом деле нужна передышка. Сходи, прогуляйся.

— Как?!

— Девочки не догадались показать тропу… — Джуга встала, протянула руку: — Пошли, я покажу.

Они шагнули прямо в белое марево. И тотчас прошли сквозь него, оказавшись… Более всего это походило на балкон без перил. Очень высоко от земли — Орелик отшатнулась, невольно ухватившись за руку спутницы.

Весь ц’Аэр лежал у них под ногами. Долина, леса, синеющие у горизонта вершины гор. Стоило задержать взгляд на них, и земля начала проворачиваться, приближая точку фокуса. Зрелище завораживало. Это не было имитацией полёта, она оставалась на месте, лишь взгляд неудержимо скользил над лесом, над горами. Промчаться бы так над всей планетой! Сверкнула синяя полоса океана, стала шире… Движение остановилось.

— А дальше?

— Всё. Это граница Кхарита.

— Ясно… Нет, не ясно! Как ты делаешь это? Я не вижу никаких приборов.

— А чце-ригхтоэ’ох чем не прибор?

— Так это тоже иллюзия… — Русана разочарованно вздохнула.

— Да нет же! Пошли!

Ртаари тихонько подтолкнула её — прямо на мягкий песок пляжа. И сразу в лицо дохнул солёный аромат океана. Волна, ударив в берег, вскипела белой шапкой. Помедлив, Русана шагнула ей навстречу. Влажный песок скрипнул под босыми ногами, кольнул кожу прохладой.

Она резко развернулась, не зная, чего ожидать. Небесного дворца за спиной не было, только двухкилометровая полоса песка и зелень леса вдали. И не было женщины в форме космофлота. В нескольких шагах за спиной стоял высокий мужчина в линялых шортах. Загорелый, плечистый, с курчавой русой бородой.

Скрыть изумление Русане не удалось, поэтому незнакомец поспешно вскинул руки:

— Не пугайся, я — Джуга.

— Вовсе не испугалась! К чему этот маскарад?

— Тебе не понравилась такая внешность?

— Мне надоели твои маски! Перестань меня гипнотизировать. Сейчас же!

— Это не маска. Можешь потрогать.

Он с готовностью протянул руку. Секунду помедлив, Орелик хищно ухмыльнулась.

— Не маска, говоришь? — И молниеносно сжала пальцы на тыльной стороне предплечья.

Мужчина взвыл, отдёрнул руку, уставился на багровеющее пятно.

— Эй, щипаться не договаривались!

— Скажи ещё, что тебе больно!

— Естественно. Попробуй себя так ущипни.

— Но это тело не может быть настоящим! Минуты не прошло, как ты был… была… Послушай, как к тебе обращаться? Ты мужского пола или женского?

— Какого угодно. — Мужчина аккуратно слизнул синяк, возвращая руке первоначальный вид. — Твои представления о взаимосвязи мира чувственного и мира вещественного несколько… поверхностны. Всё значительно сложнее.

— Вот как? Ну, раз ты такой могущественный…

Орелик замолкла, готовясь загадать желание. Но Джуга опередил, отрицательно покачал головой.

— Я не могу вернуть тебя на родную планету. И оживить твоих погибших друзей не могу. Для этого моей силы недостаточно.

Русана прикусила язык. Конечно, это были её самые заветные желания, ртаари угадал.

— Что же ты тогда можешь сделать? Для меня?

Мужчина помедлил. Затем улыбнулся, чуть-чуть, одними кончиками губ. И протянул руку.

— Вот это. Для тебя.

Пальцы бережно держали маленький розово-синий цветок. Аквитанский ирис, абсолютно невозможный в этом мире.

Поколебавшись, Русана приняла цветок, поднесла к лицу. Тонкий, немного пряный аромат подтвердил — настоящий ирис. И океан в двух шагах, хоть всего несколько минут назад была от него за сотни километров, настоящий. И добрая улыбка в серых глазах — настоящая?

— До сих пор жалеешь, что приняла моё приглашение?

Орелик не спешила с ответом. Несколько минут придирчиво осматривала спутника. Улыбнувшись, пожала плечами:

— Пока не решила. Посмотрю, как ты будешь себя вести. В каком обличье ты явишься следующий раз?

Мужчина обвёл себя взглядом.

— Кажется, этот образ удачно получился. Мне нравится. А тебе?

Он спросил это так озабоченно, что Русана не удержавшись, прыснула. Тут же дерзко вздёрнула подбородок.

— Мне без разницы, как ты выглядишь!

На плечо упала капля из ползущей с запада тучи. Капля была прохладной, да и со стороны океана тянуло свежестью. Орелик поёжилась.

— А назад как мы добираться будем, господин бог?

Отвечать Джуга не стал. Миг, и мир вокруг утонул в белом мареве. Ещё один — за мраморными колоннами открылась успевшая стать родной комната. Но внешность Джуга не изменилась. Он насмешливо помахал рукой:

— Ещё увидимся!

Время скользило мимо небесного дворца, не оставляя следов. Лишь выбираясь на очередную прогулку, Русана видела, как лето постепенно сменяет весну. Она больше не скучала — весь Кхарит был в её распоряжение. Провожатых не требовалось, чце-ригхтоэ’ох подчинялся ей, как и любому из своих обитателей. Первое время она делала шаг сквозь белое марево с замиранием сердца. Но потом бестелесный полёт стал казаться не большим волшебством, чем гиперпрыжок. Несомненно, ртаари владели силами и энергиями, неизвестными человечеству. Их цивилизация смогла проникнуть в то, что земная наука давно обозвала мистикой и презрительно отбросила в сторону. И каждый раз Русана давала себе слово расспросить об этом Джуга.