Но странно, стоило ему появиться, как мысль эта улетучивалась, и говорили они совсем о другом. О том, как пахнет воздух после грозы, как блестят капли утренней росы на траве, сколько цветов у радуги… той, что отражается в глазах любимого.

Сахра на правах давней приятельницы донимала вопросом: «Тебе нравится Джуга?» Русана предпочитала посмеиваться в ответ. Как может нравиться существо из иного мира, абсолютно чужое и непонятное? Способное произвольно менять не только внешность, но и пол! Глупо даже думать о таком. Глупо и извращённо.

Однако, когда Джуга был рядом, воспринимать его инопланетным существом не получалось. Он был тем, кем она его видела: умным, красивым мужчиной. Решительным и нежным, сильным и ласковым. Ей нравилось слушать его голос, заглядывать в глаза, чувствовать свою руку в его руке.

Орелик не сразу заметила, что визиты девушек-орайре становятся всё реже. Что Тиркит вообще не появляется, а у Айрих часто видны тёмные круги вокруг глаз. Лишь когда Хефиз то ли заснула, то ли провалилась в обморок прямо посреди разговора, она поняла, в чём причина. Резко высказала Джуга всё, что думает о его «нежностях» и «ласках».

Ртаари не собирался оправдываться. Выслушал, кивнул.

— Я стараюсь беречь девочек, но сейчас не получается, энергии нужно больше, чем обычно. Слишком много забот.

— И чтобы отвлечься, отрываешься по полной? Эмоциональная разрядка, да?

— Всё не так, как ты думаешь. Эмоции — это и есть источник энергии. Любовь самая сильная из эмоций. В ней заложен потенциал, достаточный, чтобы создавать галактики. Мы научились использовать малую долю его, а вы даже не пытаетесь это делать, предпочитая слабые энергии вещественного мира. Поэтому я не могу научить тебя, чему хотел бы. И объяснить не могу. Это можно лишь ощутить.

Звучало, как красивые метафоры, но Орелик уже понимала, что это не метафоры. Знания о законах мироздания в неё вбивали с раннего детства. И вбили-таки, возвели стену, скрывающую это самое мироздание. Оставалось верить, что существуют другие знания и другие законы. Она не стала требовать объяснений. Лишь спросила, проглотив невесть откуда взявшийся комок в горле:

— Ты и меня… рассчитываешь использовать в качестве «источника энергии»?

Джуга покачал головой.

— Нет. Не могу, даже если бы захотел. Твой спектр эмоций смещён относительно моего. Пиковые частоты не совпадают.

— Тогда зачем я тебе?

— Ещё не знаю. Я иду дорогой предчувствий и ощущений.

— И что говорят тебе предчувствия?

Русана постаралась, чтобы вопрос звучал «между прочим», чтобы значимость ответа осталась незамеченной.

— Ты должна быть рядом со мной. Ты мне необходима.

Боже, как ей самой хотелось ступить на ту же дорогу! Зажмуриться, отбросить сомнения, забыть о том, кто такой на самом деле Джуга. И они станут просто мужчиной и женщиной. А дальше — всё будет легко. И нужно-то для этого всего-ничего, одно коротенькое слово — «люблю». Что мешает сказать ему: «Я люблю тебя, я хочу тебя», — а не рассуждать о спектре эмоций и пиковых частотах? Пусть это будет ложь, что из того? Это ведь только слово.

Но не в мире ртаари! Эмоции и чувства здесь реальнее, чем предметы, поэтому Джуга был честен с ней. И ей следовало поступать так же.

* * *

Сахра пришла в её сон как обычно незваная и нежданная.

— Думать о Джуга нужно в яви, а во сне — отдыхать.

— Мой сон, что хочу в нём, то и делаю.

— Я не собиралась тебе мешать. Кстати, сегодня ходила купаться на озеро и встретила твоего соплеменника.

— Давида?!

— Да. Он хочет тебя увидеть. Беспокоится о тебе.

Разумеется, Русана не забыла об Арояне. Время от времени она поглядывала на ц’Аэр, на дом Джасжарахо. Видела несколько раз, как Давид сидит вдвоём с девушкой-альбиносом в тени грота, уткнувшись в какую-то рукопись. Как их головы склоняются всё ближе. Это выглядело забавно. Ароян всегда был смешным. И смешными казались воспоминания о минутах близости с ним…

Но Ароян был мужчиной, её соплеменником! Единственным соплеменником-мужчиной на этой планете. Почему-то подумалось, что он способен помочь.

Встреча прошла совсем не так, как ожидала Русана. Что ж, ничего удивительного. Случай свёл их вместе, а теперь каждый пошёл своей дорогой. Ароян искал своё место в этом мире, ей следовало заняться тем же.

Чтобы обдумать и принять решение, она сбежала из послушной реальности небесного дворца, забралась в самую гущу далёких западных лесов. Здесь, под кронами вековых гигантов даже в разгар летнего дня было сумрачно и прохладно. И тихо — вездесущие летяги предпочитали селиться в молодых светлых рощах.

— Руся?

Тихий оклик прозвучал резко, как щелчок в наушниках. Высокий тёмно-русый мужчина в серебристом скафандре без шлема стоял в двадцати шагах позади неё. Орелик почувствовала, как колыхнулась земля под ногами.

— Тох?!

И тут же ноги сами бросили её навстречу, прямо в объятия. Вкус его губ на губах, руки обвили его шею, зарылись в мягкий пух волос на затылке.

— Как ты меня нашёл? Чёрт, как же это? Спасательная экспедиция, да? Тебя подобрали? Тебе удалось выбраться с «Паннонии»?

Она отрывалась от его губ, чтобы спросить, и не давала возможности отвечать. Лишь когда земля под ногами перестала кружиться, она смогла перевести дыхание. Отстранилась, вглядываясь в родное лицо. И мужчина разглядывал её. И молчал. В этом было что-то неправильное. Всё, что сейчас происходило, было неправильным! У Русаны по спине пополз холодок.

— Тох, почему ты молчишь? «Паннония» взорвалась, я видела. Как тебе удалось спастись? И где твоя космошлюпка?

Он продолжал молчать. Русана почти поняла, что происходит. Нет, только не это… Так нельзя!

Она резко отступила назад, высвобождаясь из объятий.

— Ты не Антон!

— Я Антон, — мужчина улыбнулся. — Я твой муж, твой любимый. Русик, ты можешь проверить это, как захочешь.

Это был голос Антона, и улыбка была Антонова. И никто не знал тайного имени… Она знала!

— Не хочу ничего проверять! Не могу проверить! Ты знаешь о нём то же, что и я! Ты не Антон, Антон погиб!

— В другом мире. На Шакхе мы вновь можем быть вместе…

— Нет!

Отшатнувшись, Русана прыгнула в спасительное марево. И мгновенно обернулась, словно ожидала преследования.

Она не ошиблась, Джуга был здесь. В своём прежнем обличье: в линялых шортах, с курчавой бородкой.

— Как ты мог?! Это подло! Это мерзко! Это…

Хотелось бросать в гадкую рожу самые злые, самые обидные слова. Нет, слов было недостаточно! Орелик подскочила к нему, саданула по ненавистной харе. Ещё раз, ещё!

Силы Русане было не занимать. Ртаари пошатнулся, попятился, привалился спиной к колонне. Он не пробовал остановить её, парировать удары. Лишь неловко прикрывал лицо ладонями. Но ей было всё равно. Отступила, только когда губы и нос Джуга превратились в кровавое месиво. Бросила на прощанье: «подонок!» — и шагнула в белёсый туман, чтобы навсегда уйти из этой комнаты, из дворца. Вообще уйти!

— Постой, — туман отшатнулся, будто повинуясь команде. — Я не оправдываюсь. Хочу, чтобы ты знала — там был не я.

— Кто же тогда?!

— Точно не знаю. Я вижу то, что видела ты. Пятая ступень света даёт власть над материей.

— Пятая ступень? Ты хочешь сказать, что это сделала… сделал Турха? Зачем?!

— Не знаю. Не могу объяснить этот поступок.

Алая струйка стекала с его подбородка на горло и ниже, на грудь. Русана взглянула на сбитые костяшки пальцев. Сильно же ему досталось. Почему Джуга не защищался?

— Как я могу знать, что ты говоришь правду?

— Никак. Только поверить.

Орелик презрительно фыркнула. Помедлив, вернулась в комнату. Бросила:

— Ты весь в крови. Умойся.

Ртаари послушно доковылял до бассейна, опустился на колени, зачерпнул воды, брызнул в лицо. Наверное, он мог обойтись и без этого. Когда присел рядом на диван, никаких следов драки на нём не было.

— Не существует причины, заставляющей Турха поступить так. Для чего? Ваши спектры далеки друг от друга. Из всех сестёр разве что Хайса смогла бы как-то использовать твою энергию. Но небесной ртаари пока далеко до знаний пятой ступени, она не способна изменять своё тело вне чце-ригхтоэ’ох. Она могла бы создать иллюзию, энергетического аватара, но он не годится для д’арше. Нет, смотрительница небесного дворца скорее придёт к тебе здесь, в своей цитадели.