— Почему бы её просто не уничтожить? — Клио казалось, что всё предельно ясно, но Филан стал ещё мрачнее.

— Когда-то я задал этот самый вопрос Чандао, — он взял мемолибру и взвесил её в руке. — Всё дело в Ключах. Они были созданы Великими и использовать их должны были только Великие. Даже Старшие со всем их могуществом — просто дети по сравнению с владыками прошлого. — Филан ещё немного подержал сферу в руке, словно собираясь с мыслями, и положил её обратно на приборную панель. — Как только один из Ключей будет активирован, он начнёт взывать к остальным, активируя их, чтобы было легче их отыскать. И в то же самое они начнут накапливать энергию. Колоссальное количество энергии, необходимое для открытия Врат. Но у Ключей есть предел, и если не использовать их вовремя… — он пристально посмотрел на Клио. — Однажды Гвилин рассказал, что мемолибра сама показала ему кое-что. Воспоминания. Геродот своими глазами видел последствия того, что происходит, если Ключ не был использован.

— Уничтоженная планета? — предположила Клио.

— Нет, Клио. Сотни планет, — ответил Филан, его голос был мрачен. — Один Ключ уничтожил всё живое на сотнях планет.

***

— Всегда есть какой-нибудь артефакт! — неожиданно громко сказал Гилл, перебивая рассказ Клио и привлекая всеобщее внимание. — В книгах обычно так. Герои ищут важный артефакт… — тихо добавил он, словно извиняясь за свою вспышку.

— Можно еще? — Атта кивнул на опустошенные бутылку и посмотрел на Лугбанда. — А то от услышанного так и тянет напиться!

— Цена за бутылку, как в тавернах Гамеша, — спокойно ответил Лугбанд, пожимая плечами. Его глаза блестели, но выражение оставалось невозмутимым.

— Ладно! Обойдусь! — Атта почесал затылок, бросив задумчивый взгляд на пустую бутылку. — Хоть чаю налью. Как тебе удалось выбраться?

— В горах неподалеку от столицы некоторые богачи обустраивали себе особняки подальше от любопытных глаз. Оказалось Филан не был исключением. Ещё один секрет, о котором никто не должен был знать.

***

В любое другое время Клио бы восхитилась красотой высеченного в скале особняка. С высоты полета он выглядел уединенным и защищенным, настоящим чудом архитектуры, гармонично вписанным в природный ландшафт. Величественная скала, в которой был вырезан дом, возвышалась над окружающей местностью, создавая впечатление, что особняк — это часть горного массива. Основная часть здания казалась продолжением скалы: его окна и балконы, вырезанные в камне, открывали потрясающие виды на живописные окрестности. Фасад был выполнен с элегантной простотой, его естественные линии прекрасно гармонировали с окружающим пейзажем.

На вершине горы, рядом с домом, располагалась посадочная площадка, а по периметру были едва заметны доты для турелей. Когда они приземлились, их встретил андроид, который приветственно поклонился и получил приказ активировать силовые поля и системы обороны. Но, не успев сделать и пары шагов, Клио заметила замершего на месте Филана. Он обернулся и посмотрел на небо, его глаза расширились от ужаса.

Клио медленно обернулась и краем глаза заметила вспышку света, яркую, как первые лучи рассвета, рассекающие ночное небо. Наставник что-то кричал, но его слова утонули в нарастающем шуме взрывной волны и бурлящего, как кипящий котел, Истока. Инстинктивно она создала барьер за секунду до того, как её отбросило ударной волной в воздух. Ей не удалось удержать барьер и сгруппироваться перед падением. Клио почувствовала, как будто кто-то сильно ударил её по голове. В ушах зазвенело. Она попыталась приподняться, но ноги отказали служить. Всё вокруг начало кружиться, и она потеряла сознание.

Она что-то слышала. Грохот шагов в тяжелых ботинках и ругань на гортанном наречии. Звон клинков и раскатисто громовые вспышки Истока. Клио медленно открыла глаза и увидела перед собой валькирию. Она стояла на коленях и нашептывала нечто похожее на молитву. Некогда величественные крылья были сломаны, а в груди торчал обломок её же копья. Чуть дальше она увидела знакомое застывшее в гримасе ужаса лицо. Тэо, один из её братьев кидемонов. Нет! Не брат! Предатель. Дальше ещё одна валькирия, окруженная изрубленными драуграми, а потом ещё и ещё. Горы трупов. Немного осмотревшись, она поняла, что находится в просторном ангаре с плохим освещением, посреди которого стоял звездолет. Его размашистые крылья, словно огромные птичьи перья, тянутся к потолку, бросая длинные тени на пол. Корпус корабля был покрыт металлическими пластинами, некоторые из которых были согнуты и поцарапаны. На борту виднелись выцветшие буквы и символы, но она не могла разобрать, что было написано. Стены ангара были покрыты слоем ржавчины, словно здесь давно никто не бывал. В углу стоял старый стол с набором инструментов — вероятно, для обслуживания звездолета.

А входа в ангар звенели клинки. Напитанные истоком мечи сверкали, словно звезды на ночном небе. Их холодное сияние отражалось от металлических стен ангара. Филан двигался с грацией и точностью мастера клинка, его движения были быстрыми и плавными. Он словно летал над землёй, избегая ударов и нанося точные и смертоносные выпады.

Салинтий, младший кидемон, был достойным противником. Его кожа была покрыта рунами, светящимися в темноте. Глаза — два ярких огня, полных решимости и ярости, горели неугасимой жаждой сражения. Несмотря на свои увечья, он продолжал сражаться с неистовой силой. Его меч, окруженный красной аурой, сверкал в руке, словно живой огонь, готовый поглотить всё на своём пути.

Филан нанес внезапный, быстрый удар. Его клинок пронзил сердце Салинтия, и тот упал на колени. Кровь брызнула на металлический пол. Меч сверкнул в последний раз, прежде чем Филан вынул его из тела противника. Он склонился над предателем, его глаза полны сожаления и тяжести принятого решения.

— Ты был отважным воином, — сказал он тихо, его голос дрожал от эмоций. Салинтий закрыл глаза, и его дыхание стихло, исчезая в холодном воздухе ангара. Филан остался стоять, держа в руке кровавый меч. Он обернулся и увидел, что Клио очнулась. — Ты почти всё проспала! — он выдавил из себя улыбку, его лицо было усталым, но в глазах заиграли огоньки облегчения. Он отошел от тела, оставив Салинтия лежать на холодном полу.

Клио подбежала к нему и помогла ему подняться. Вид у наставника был не самый лучший. Глядя на количество полученных им ран, она задавалась вопросом, как он всё ещё стоит на ногах. Она усадила его на какой-то ящик и начала осматривать раны, от которых исходила аура Истока.

— Что, плохо выгляжу? — Филан попытался улыбнуться, но улыбка получилась болезненной.

— Молчи! — Клио смотрела на раны и покачала головой. — У тебя есть что-то из медикаментов?

— В корабле, — ответил Филан, и Клио уже было развернулась к кораблю, но он её остановил, ухватив за руку. — Постой! — Он вытащил из-за пазухи мемолибру и передал ученице. — Возьми и слушай.

— Филан…

— Не перебивай, Клио, — прохрипел он, дыша тяжело и крепче сжимая рукоять меча, словно это последнее, что удерживало его на этом свете. — Бери корабль и лети на станцию Ократа — М. Координаты в бортовом компьютере. Найди там торговца по имени Эгений. Он часто ходит в Рухнувшие Царства. Возит контрабанду. Скажи ему, что тебе… Скажи…

— Я тебя не брошу!

— Не спорь со мной, Клио! — Филан поднялся, хотя ноги его едва держали. — Скажи Эгению, что тебе нужно в Рухнувшие Царства на планету Тиермана-4. Запомнила?

— Филан, я…

— Клио, ты запомнила?

— Тиермана-4, — кивнула она, понимая, что ей не переубедить наставника. На полу лежал её меч в ножнах. Она совсем про него забыла.

— Найди там Чандао и передай ему мемолибру, — продолжал Филан, пока Клио пристегнула меч к поясу. — Он скажет, что делать дальше. Обязательно скажи ему: “Наглый туата передает привет!” Он поймёт, что ты от меня.

Из коридора доносились тяжелые шаги и голоса, приближающиеся всё ближе.

— А теперь иди, а то мне ещё гостей развлекать! — он устало улыбнулся и хотел добавить ещё одну шутку, но внезапно Клио подошла к нему и крепко обняла наставника, чувствуя, как его тело дрожит от боли и усталости. Он вдруг вспомнил день, когда впервые встретил её. Она стояла босая на пепелище своего дома, сжимая в руках изумрудный клинок своего отца. Он помнил, как её белое платье было запачкано сажей и кровью, а волосы растрепались, покрытые пеплом. Обугленные балки дома ещё тлели, поднимая в небо тонкие струйки дыма. В её взгляде читались страх, боль утраты, но была в нём и решимость. Теламон всегда говорил, что его младшая дочь маленькая героиня.