Она подумывала попросить Зару увеличить свой вклад, но знала, что это пустая трата времени и слов. Потом она рассматривала вариант с тем, чтобы взять в долг у Антонии. Ее сестра, безусловно, даст ей деньги, но это предоставит Антонии определенную власть над ней, а Би была против.

Оставался только один человек, к которому она могла обратиться.

Ну уж нет. Ни за что на свете. Она давно дала себе обещание и не собиралась его нарушать. Но когда она обнаружила, что смотрит на счет за электричество, от которого у нее быстрее колотилось сердце и потели ладони, другого выбора не оставалось.

Отвезя Саймона в школу, она поехала в клинику и припарковалась на одном из мест, отведенных для пациентов. Оуэн подъехал через двадцать минут к месту с надписью «ЗАРЕЗЕРВИРОВАНО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА». Он пару раз дал задний ход, пока машина не встала идеально ровно, а затем вышел. Би вылезла из своего плохо припаркованного авто, испытывая странную гордость от того, что два колеса выходили за разметку.

– Би? – удивился Оуэн, когда она приблизилась. Она заставила себя идти быстро, большими и решительными шагами. – Что ты здесь делаешь?

– Нам нужно поговорить, – заявила она.

– Я немного занят.

– Оуэн. – Это слово было предупреждением, и Би знала, что он его услышал. Он был умным человеком.

– Это надолго? – сдался он. – У меня много дел.

– Нет, – успокоила она его.

Оуэн открыл дверь и провел ее в клинику.

В воздухе чувствовался запах очистителей, значит, здесь уже побывал клининг. Офис Оуэна находился в дальней части здания, и Би последовала за ним. Оказавшись внутри, она села в стоящее перед столом кресло, скрестила ноги и сунула руки между ними.

Оуэн неторопливо поправил галстук, принимая, по ее мнению, позу напыщенного индюка.

– Что ты хотела мне сказать?

– Мне нужны деньги, – заявила она.

Би была полна решимости посмотреть на него, когда произнесет эти слова. Но это оказалось сложнее, чем она предполагала. Она почувствовала жар и знала, что краснеет. Когда она узнала, что беременна, она пообещала себе, что никогда не попросит Оуэна о помощи. Это был единственный способ, который она могла придумать, чтобы загладить свою вину за то, что сделала. Она всегда знала, что спать с мужем сестры неправильно, но в течение тех нескольких недель, пока длился их роман, ею двигал трепет от того, что он уделял ей внимание.

Кроме того, теперь она понимала, что была в то время молодой и наивной, а Оуэн просто-напросто использовал ее, чтобы отвлечься от безрезультатных попыток его жены зачать. Би казалась на тот момент удобной.

Оуэн издал странный звук, нечто среднее между смехом и кашлем.

– Понимаю. И какое это имеет ко мне отношение?

Многие годы Би представляла, что произойдет, когда они наконец поговорят на эту тему. Она знала, что это будет неловко. Но она также думала, что рано или поздно Оуэн столкнется с этим лицом к лицу.

– Ты хочешь сказать, что не знаешь? – Она почувствовала трепет в животе. Неужели она ошибалась? Неужели Оуэн действительно не осознавал, что Саймон – его сын? Действительно ли мужчина способен на такое? Заниматься любовью с женщиной, видеть, как она рожает, и ни разу не спросить себя, может ли это быть их ребенок?

«Возможно, это нормальное мужское поведение», – подумала она.

Возможно, для мужчин все кажется проще. Она чувствовала, как ее наполняет гнев, но попыталась взять себя в руки. Если бы она взорвалась, она сразу же оказалась бы виноватой вне зависимости от контекста. «И именно этого хочет Оуэн», – внезапно поняла она. Он был умным человеком и определенно знал, как рождаются дети. Конечно, он знал, что Саймон может быть его сыном.

И все же ей было трудно решить, что делать дальше.

– Я не буду играть с тобой в эти игры. Саймон – твой сын, мы оба это знаем, и пришло время тебе взять на себя ответственность за него.

– Я в этом не уверен. – Произнося эти слова, он посмотрел ей прямо в глаза, но на его лице появился гневный румянец, а в области горла заметно зашевелился кадык.

– Я могу доказать это. Ведь ты врач. Ты должен это понимать.

– И я могу потребовать, чтобы на любом взятом образце ДНК провели анализ на выявление М-гена.

Би почувствовала, как все внутри нее опустилось.

– Ты не можешь этого сделать.

– Могу. И сделаю, если ты подтолкнешь меня к этому. На этот раз я дам тебе то, чего ты хочешь, Би, но не позволю тебе впредь шантажировать меня.

Она вцепилась ладонями в джинсы, сжимая бедра, как будто это могло помочь ей удержаться в своем кресле. Комната была прекрасной, большое панорамное окно позади, красивые обои с изображением чистого синего неба и зеленых деревьев на стенах, серебристый ноутбук на столе. Это выглядело лучше, чем ее дом, гораздо лучше, чем все, с чем рос Саймон или на что он когда-либо мог надеяться. Благодаря Алфи она могла так долго избегать этих чувств. Он был щитом между ней и реальностью, которая казалась отчаянно несправедливой и вызывала слезы.

Она сказала Оуэну, какая сумма ей нужна, затем встала и ушла. Только после того, как она оказалась на улице и, мысленно просчитывая предстоящие траты, увидела персонализированный номер на задней части «БМВ» Оуэна, она поняла, как мало попросила.

Но было уже поздно.

Он дал понять, что если бы она начала настаивать на большем, он потребовал бы доказательства отцовства, и если бы она попыталась получить их, он проверил бы Саймона на ген «M». Ее страх, что у Саймона окажется положительный результат, был довольно сильным. Она подумала о Заре и Малкольме, которых разделили, отправив мальчика жить с незнакомцами. Она наблюдала внутреннюю борьбу Зары в попытках смириться с этим. Она не могла представить себя на ее месте.

Она завела машину и уехала, ей нужно было приступать к работе. Деньги Оуэна не помогут, если ее уволят. Телефон Би зазвонил в пути. Она проигнорировала это. Звонок раздался вновь, на этот раз она свернула в переулок и проверила свой телефон. Это была Антония.

Би вздохнула, наклеила фальшивую улыбку и ответила на звонок. Она хотела доказать себе, что все еще может вести себя так, как будто все нормально, даже с учетом того, что она только что сказала Оуэну.

– Что случилось, Антония?

– Оуэн сказал мне, что ты попросила у него денег.

– Он сказал тебе об этом? – Би вжалась в сиденье, улыбка исчезала с ее лица. Она прижала кончики пальцев ко лбу. Весь смысл обращения к Оуэну заключался в том, чтобы не вести этот разговор с Антонией. Это должно было быть секретом.

– Ну конечно! – удивилась Антония. – Честно говоря, Би, иногда я тебя не понимаю. Ты знаешь, что всегда можешь прийти ко мне, если у тебя проблемы. Я позабочусь о тебе. Так было всегда, помнишь? Кто помог тебе разобраться с учителем географии в школе? Кто помог решить проблему с шумным соседом в прошлом году?

Би наклонилась вперед, положив голову на руль, чувствуя, как ее покидает последняя унция достоинства. Если бы Малкольм не попытался сжечь клинику, у нее был бы соблазн сделать это самой.

Только она бы позаботилась о том, чтобы Оуэн был в это время внутри.

Антония

Сейчас

Антонии было сложно делать вид, что она расстроена из-за новости о том, что Малкольм в госпитале, хотя она и испытывала определенную тревогу, видя, насколько был напряжен Пол, сидевший в своем кабинете вместе с Лили и не выпускавший из руки телефон. Антония принесла им кофе с печеньями, а затем торопливо закрыла дверь. Но посетители в комнате ожидания догадывались, что все идет не совсем по плану. Она поняла это, видя, как они оживились, словно сурикаты, почувствовавшие опасность где-то на горизонте.

– Возможно, мне следует отменить его встречи, которые были запланированы на сегодня? – тихо спросила Антония Оуэна, пока тот находился неподалеку от кабинета Пола.

Как правило, врачи сами контролировали записи на прием в течение дня, обходясь без помощи Антонии, но, очевидно, в этот раз все было не так просто.