Мне нужна любая информация, которую смогу получить, поэтому я вернулась к нему. С неохотой я протянула руки, разрешая Галену попробовать. Он проводит костяшками пальцев по моей щеке, а затем обхватывает мое лицо, вызывая вспышки образов.

Мы лежим в кровати и смотрим друг на друга, наши тела обнажены. Все как будто приглушено, цвета тусклые и безжизненные.

— Муж, — надменно говорю я.

Он поворачивается ко мне с широкой улыбкой на лице.

— Да, жена.

Я придвинулась к нему ближе.

— Если ты не будешь выполнять свои мужские обязанности, у меня не останется другого выхода, кроме как развестись с тобой и найти мужчину, который будет каждый час меня соблазнять.

Он нависает надо мной, опираясь на локти, и целует меня в губы.

— Ты ненасытная женщина. Прошло всего пятнадцать минут. — но пятнадцати минут явно было достаточно, так как я чувствую, как его член твердеет.

Гален коленом раздвигает мои ноги, прежде чем устроиться между ними, но вместо того, чтобы сразу дать мне то, что я хочу, предпочитает дразнить меня, целуя мою шею и грудь, останавливаясь, чтобы облизать мой сосок. Моя спина выгибается, и из горла вырывается звук, о котором я даже не подозревала.

Он ласкает мою шею, продвигаясь вниз. В нетерпении, я переворачиваю нас, оказавшись сверху, чтобы контролировать происходящее. Я насаживаюсь на него дюйм за дюймом, пока он не оказывается внутри меня полностью. Из горла вырывается стон, когда я двигаюсь навстречу ему, пока мы оба не чувствуем удовлетворение.

Я открыла глаза и посмотрела на Галена в реальном времени, отстраняясь от его руки.

— Что ты хотел мне показать? — я чувствую румянец на своей коже, и вижу его на его тоже.

— Я не могу этого сказать. Тебе нужно уточнить, что ты видела.

Эта игра может быть более неприятной, чем та, в которую играет Эссос. Я скриплю зубами на это дурацкое правило, но играю.

— Наша первая ночь в качестве мужа и жены, — заявляю я. Это не вопрос.

Он улыбается.

— Ненасытная.

Я еще на шаг отошла от него. Он выглядит растерянным, затем обиженным.

— Думаю, тебе лучше уйти, — твердо сказала я. Я в таком же замешательстве от всей этой ситуации. Почему Эссос хочет, чтобы я осталась, если знает, что когда-то я была женой его брата? Или Эссос не знает… вот почему мне нельзя никому рассказывать о снах?

Я фыркнула. Они оба используют меня в своей игре. Я указала на дверь, не желая повторяться.

Он провел рукой по волосам и хмуро посмотрел в сторону двери.

— Ты не должна никому об этом рассказывать, Дафна. Если Эссос или кто-то еще узнает, что я открываю твои воспоминания, они закончат Призвание. Снова заберут тебя у меня. Я не хочу снова потерять тебя из-за Эссоса. Когда мы были на танцполе, ты упомянула, что тебе приснился сон. Это был сон об Эссосе?

Я не ответила, и он продолжил.

— Думаю, он искажает твои воспоминания. Если он их не выдумывает, то, возможно, как-то изменяет. Чтобы помочь душам справится с потерей близких, он может изменить их воспоминания, чтобы они могли исцелиться. Просто будь осторожна, он то же самое может делать с тобой.

По спине пробежал холодок, и я боролась с дрожью.

— Не прокрадывайся больше сюда, — заявила я, когда он открыл дверь и вышел. Когда я услышала его удаляющиеся шаги, то осмелилась выглянуть в окно, чтобы посмотреть, там ли еще Зара и Эссос.

Они там.

Она в его объятиях, но похоже, что на нее накинуто одеяло, полотенце или что-то еще, так что он не обнимает ее обнаженное тело.

Интересно, были ли эти видения моим собственным прошлым? Мне кажется неправильным, что Гален вызвал мои воспоминания… но могу ли я вообще назвать их своими? Поначалу они казались таковыми, но теперь такое чувство, что они произошли с другим человеком.

Я решила не возвращаться на вечеринку; вместо этого я сняла испорченное платье и бросила его в угол. Мои волосы были еще мокрые и пахли морем, и мне вдруг захотелось смыть с себя воспоминания об этом дне. Я пошла принимать второй душ.

Увеличила температуру до максимума, пока на моей коже не появился румянец от воды, а не от воспоминаний о Галене внутри меня. Эти воспоминания, за неимением лучшего термина, кажутся неправильными, но, возможно, это потому, что я получаю их раньше, чем должна была.

Финн практически признал, что на балу что-то произойдет… что-то помимо того, что Эссос выберет себе будущую невесту. Я пожевала губу, пытаясь найти искру эмоций в этих новых воспоминаниях, в то время как мои сны о таинственном мужчине… Эссосе?.. оставили меня такой опустошенной.

С Галеном я ощущаю только неловкость. Мои нынешние чувства настолько извращены, что даже мне трудно разобраться, какие эмоции настоящие, а какие — реакция на воспоминания и сны.

Я вытерлась и посмотрела на свои лодыжки, радуясь, что на них только синяки, а не волдыри, как это было, когда я только проснулась на пляже. Переодевшись в пижаму, я заметила цветы на своей тумбочке.

Я ожидала, что они раскроются через несколько дней, но сейчас они уже во всю были открыты. Я наклонилась, вдохнув их цветочный аромат и нежно погладив ярко-розовые лепестки. Интересно, распространяется ли на них магия Эссоса, или, может быть, это моя собственная сила.

Это кажется слишком надуманным, слишком странным, чтобы считать, что у меня были способности… или есть способности? Я хотела свернуться калачиком и попросить кого-нибудь объяснить, что, черт возьми, со мной происходит. Финн, Сибил и Эссос, похоже, не в состоянии этого сделать, но поскольку Гален не так ограничен правилами Призвания, может быть, мне стоит позволить ему помочь мне.

Я зашла к Кэт и стала ждать ее, надеясь поговорить о том, как эмоционально подавленно я себя чувствую.

Размышляя об этом, я решила, что должна рассказать ей о Галене. Это я не могу держать в себе и знаю, что Кэт предана мне, а не Эссосу. Она никому не расскажет, и нас не выгонят. Я доверяю ей свою жизнь.

В ожидании ее я заснула и каким-то образом не увидела сны о Галене или Эссосе. Вместо этого чудовище из воды продолжило тащить меня вниз, вниз, вниз, вниз на дно океана, где намеревалось лишь выпить со мной чаю. Морской кальмар продолжал предлагать мне на выбор два чая. Я могу взять черный чай «Английский завтрак», а могу выпить более легкий чай с молоком, но каждый раз, принимая решение, я забывала, что это было.

Я проснулась, когда Кэт вошла в комнату со смехом и замерла, увидев меня в своей кровати. За ней я вижу Тиффани, которая продолжает идти в свою комнату.

— Твоя кровать была просто великолепна, — фыркнула я, когда она набросилась на меня.

— Златовласка, иди в свою кровать, — проворчала Кэт мне в шею.

Я оттолкнула ее от себя, усмехнувшись.

— Эй, если кто и является здесь Златовлаской, так это ты, та, кто продолжает чувствовать себя как дома в моей постели. — Кэт закатила глаза, но слезла с меня и быстро переоделась в леггинсы и футболку. — Как прошла остальная часть твоей ночи?

Она посмотрела на меня в зеркало своего туалетного столика, где снимала макияж. Я заколебалась. Ее лицо выглядело уставшим, но я сказала себе, что мы лучшие подруги и должны рассказать обо всем, чтобы это не загноилось.

— На самом деле, мне есть что тебе рассказать. — похоже, она нервничала, поэтому я сидела, ожидая продолжения. Пыталась сохранить спокойствие, но тут мне пришло в голову, что она собирается сказать мне, что уходит, и, если она не поторопится и не выложит это, я наброшусь на нее. — Мы с Эссосом поцеловались сегодня вечером. Это произошло совершенно случайно, — торопливо продолжила она. — Он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку, а я повернула голову, и это был легкий поцелуй, но я хотела сказать тебе, потому что думаю, что Призвание значит для тебя гораздо больше, чем для меня.

Мои эмоции настолько переполнили меня, что мне понадобилась секунда, чтобы осмыслить ее слова. Страх, что она уедет, почти задушил меня; и новость о том, что это не так, принес такое облегчение, что я упала на матрас. Когда до меня наконец дошло, что она поцеловала Эссоса, я снова резко поднялась: теперь он поцеловал Зару и Кэт, и неважно было это случайно или нет.