— Как давно вы встречаетесь?

Я испытываю искушение рассказать ему истинную причину, но в то же время нервничаю из-за того, что это станет достоянием общественности. Я люблю Лайнуса, и он отличный друг, но он также источник сплетен, а я не могу допустить, чтобы правда о нашей помолвке стала известна по многим причинам. Поэтому решаю не конкретизировать.

— Ну, недавно.

Он кивает и смотрит на свои руки.

— Что ж, — вздыхает он, — поздравляю. Это… это здорово.

Крепко прижимая к груди свой планинг, он поднимается и проскальзывает мимо меня, когда я тоже встаю.

— Эй, все в порядке? — Спрашиваю я, заметив разительную перемену в его поведении.

— Да, все хорошо. — Он одаривает меня полуулыбкой. — Мне нужно идти, так как мистер Скотт без меня как без рук. Созвонимся.

Махнув рукой, он выходит из конференц-зала и направляется к лифту.

Когда я смотрю, как он уходит, не могу не задаться вопросом, он… осуждает меня?

— Почему ты не зашла ко мне в кабинет? — Спрашивает Рэт, высовывая голову из своего кабинета, а затем подходит ко мне и садится на край моего стола рядом со мной.

Он протягивает руку и нежно проводит большим пальцем по моей щеке.

Я подаюсь навстречу его прикосновению, ища утешения от безумного переворота, который пережил мой желудок после ухода Лайнуса.

— Хотела немного поработать, — говорю, но он знает, что я лгу, вероятно, по хмурому выражению лица от которого я никак не могу избавиться.

— Ладно, дай знать, когда будешь готова рассказать мне правду.

Он сидит, терпеливо глядя на меня. Похоже, он не уйдет, пока я не расскажу, что происходит.

Вздохнув, поворачиваюсь в кресле лицом к нему и кладу голову на его колено.

Инстинктивно его рука опускается к моим волосам, и он гладит их.

— Я рассказала Лайнусу о нашей помолвке. Он, похоже, не особо обрадовался.

— Почему?

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею. Но он выглядел расстроенным. — Поднимаю голову и спрашиваю: — Думаешь, он считает, что я валяю дурака, вместо того чтобы выполнять работу, которую он помог мне найти?

Рэт проводит большим пальцем по моей челюсти к губам и осторожно оттягивает их.

— Нет. Судя по великолепной презентации и феноменальному продукту, который ты создала, он не мог так подумать.

Я оживляюсь.

— Феноменальному?

Он поднимает меня и зажимает между своих ног, его руки на моей пояснице, когда он кивает.

— Чертовски феноменальному, Чарли. Ты меня очень впечатлила.

Я не должна быть так взволнована потому что угодила ему — знаете, я женщина, и вы можете слышать, как я кричу, — но я бы солгала, если бы отрицала бабочек, порхающих в моем животе от его одобрения.

— Это очень много для меня значит, Рэт.

Он поднимает мой подбородок.

— Ну, я серьезно. — Он кивает на лифт и говорит: — Почему бы нам не уехать отсюда пораньше? Отпразднуем твое достижение.

Я морщусь.

— Мне нужно закончить кое-какие дела. Может, после обеда?

Он наклоняется и запечатлевает на моих губах легчайший поцелуй.

— Это свидание. — Он собирается уходить, но потом говорит: — Эй, Чарли? — Я поднимаю на него глаза. — Не волнуйся насчет Лайнуса, он придет в себя. Это же Лайнус, и я уверен, что для него это стало неожиданностью. Не стоит беспокоиться. Хорошо?

Я улыбаюсь.

— Хорошо.

Так и будет. В конце концов, Рэт знает Лайнуса с тех пор, как тот начал работать на Брэма. Все будет хорошо.

РЭТ

— Спасибо, что присоединились ко мне, — говорит бабушка, стоя перед нами, пока мы с Чарли сидим бок о бок за обеденным столом в ее квартире. Свет горит только в столовой, и он светит на нас так, словно мы находимся в комнате для допросов. — До меня дошли сведения, что вы двое занимались сексом до брака. — Она сжимает в руке деревянную ложку, а затем окидывает нас вопросительным взглядом, наклоняясь над столом и указывая на нас ложкой. — Объяснитесь.

Мы с Чарли смотрим друг на друга, а потом снова поворачиваемся к бабушке. К счастью, Чарли берет инициативу на себя.

— Ты сказала проверить матрас, прежде чем я соглашусь на брак. Я не понимаю, что это могло означать, кроме… совокупления.

— Ааа. — Она кивает и снова начинает ходить вдоль обеденного стола. — Значит, ты очень умная. — Она быстро поворачивается. — И как обстоят дела с двигателем? Поршнем….. тягой?

Господи, как будто мы собираемся отвечать на этот…

— Быстрее, длиннее и толще, чем ожидалось, — говорит Чарли, даже не задумываясь.

— Чарли, не говори такие вещи своей бабушке.

Я чувствую, как мои щеки заливает румянец. Я имею в виду… длиннее и толще всегда приятно слышать от девушки, с которой встречаешься, но не в присутствии ее пожилых родственников.

Бабушка стучит ложкой по столу, а потом указывает на меня.

— А моя внучка. Она была хорошо смазана и совсем новая? Или… из подержанной партии?

Ёб твою…мать.

Я провожу рукой по лбу.

— Это, блядь, чересчур.

Чарли кладет руку мне на плечо.

— Я отвечу за него. Немного подержанная, но в отличном состоянии.

Несмотря на бурный секс.

— Мне приятно это слышать. Значит, результат был хорош для обеих сторон?

— Да. — И краем глаза я вижу, как Чарли указывает на меня большим пальцем. — А кое-кто оказался немного более мужественным, чем ожидалось. Вопрос, который я задаю себе каждый день, — когда у него нет стояка?

— Ух ты! — Я поднимаю голову и смотрю на нее. — Значит, мы будем обсуждать это с твоей бабушкой? Мы на самом деле обсуждаем это?

— Это семейная консультация. — Бабушка разводит руками. — Время все рассказать.

— Отлично, — говорю я Чарли, прежде чем повернуться лицом к ее бабушке. — Твоя внучка разгуливает по моей квартире голой, не заботясь ни о чем на свете. Вчера вечером я обнаружил ее лежащей на диване, голой, с раздвинутыми ногами, и смотрящей порно.

Чарли наклоняется вперед и говорит:

— Это было не порно, а романтическая короткометражка со сценами секса.

— Это порно, — отвечаю я невозмутимо. — И что по-твоему мне нужно было делать? Не возбуждаться?

Бабушка чешет щеку деревянной ложкой.

— Я понимаю, в каком затруднительном положении находится твой пенис. — А потом она наклоняется над столом и прямо передо мной дает Чарли пять. — Это моя девочка, ты же ущипнула себя за сосок?

— Непринужденно, — отвечает Чарли.

Я вспоминаю, как она на самом деле играла со своим соском.

— Классический прием нашей семьи. Извини, Рэт, но у тебя не было шансов.

Очевидно.

— Собака или кошка? — Спрашивает бабушка.

— Собака. — Одновременно произносим мы.

— Ветчина или бекон?

— Бекон, — снова в один голос, а затем с улыбкой смотрим друг на друга

Мы стоим лицом друг к другу, держась за руки, и нам приходится отвечать сразу, пока бабушка отбивает ритм деревянной ложкой и забрасывает нас вопросами.

— Кофе или чай?

— Фруктовый коктейль. — Снова вторим мы друг другу, а затем смеемся, прежде чем наклониться и поцеловаться.

Блядь, мы восхитительны.

Бабушке не до веселья.

— Город или пляж?

— Город. — Отвечаем мы.

— Дети, да или нет?

— Да.

Мое сердце подпрыгивает в груди, и она застенчиво улыбается мне. Блядь. Мысль, что у нас с Чарли могут быть дети, укрепляет мою решимость. Это разрушает последний щит, за который я пытаюсь держаться. Маленькие Чарлята бегают вокруг, глядя на меня большими голубыми глазами. Да, я легко могу это представить.

— Бейсбол или футбол?

— Футбол, — легко отвечаю я.

— Бейсбол, — одновременно со мной произносит Чарли.

Мы оба оживляемся после наших ответов.

— Футбол? — Она морщится. — Из-за той футбольной лиги, в которой ты постоянно участвуешь?

Та лига, которой сейчас практически нет, потому что мы все слишком заняты своими девушками. Черт, мы практически не видим Роарка с тех пор, как он встретил Саттон. Заставить его встретиться для игры в фэнтези-футбол практически невозможно.