— Нахуй список и марш в мой кабинет. Нам нужно поговорить.

Я поднимаю руку.

— Перейдем сразу к делу. Прежде чем все зайдет дальше, Вы должны понять одну вещь. То, что между нами произошло, закончилось, окончательно закончилось, а это значит, что мы возвращаемся к взаимоотношениям босса и помощника. Не будет никаких личных запросов, никаких прикосновений и сексуальных намеков. Я не побрезгую донести на Вас, мистер Уэстин.

— Чарли, — говорит он, поникнув, — ты, блядь, несерьезно.

— О, я сама серьезность. Я здесь для того, чтобы выполнять свою работу и ничего больше. — Шевелю пальцами и говорю: — Список, пожалуйста.

— У меня его нет.

— Что значит, у Вас его нет? У Вас всегда есть список.

— Да, но это было до того, как я влюбился в свою помощницу и в эти выходные мое сердце было разбито.

Я опускаю блокнот, потрясенная тем, что он попытался выставить себя жертвой этого безобразия.

— Твое сердце было разбито? Ты, издеваешься надо мной? — Я указываю на свою грудь. — В эти выходные было разбито мое сердце. Я была единственной, кто пострадал, кого обманули, кто думал, что она намного больше, чем была на самом деле. — Эмоции застревают у меня в горле, и я проклинаю себя за то, что оказалась недостаточно сильной. Шепотом, я говорю: — Ты заставил меня почувствовать себя особенной, значимой, и спустя мгновение я поняла, что все это было ложью.

— Это не было ложью, Чарли, — говорит он, все больше злясь. — Ты для меня особенная. Ты значишь для меня все. Черт возьми, Чарли… — Он обхватывает себя за шею и смотрит в сторону, прежде чем сделать глубокий вдох и встретиться со мной взглядом. — Я, черт возьми, влю…

— Нет, — говорю я, не желая слышать эти слова, не тогда, когда знаю, что они не могут быть искренними, не тогда, когда так растеряна. Не тогда, когда мое сердце вот-вот разорвется на части. — Это была плохая идея, — говорю я, прежде чем успеваю остановиться. — Прийти сюда, вести себя так, словно все будет хорошо, после субботы. Это была очень плохая идея.

Я оставляю его около лифта и начинаю собирать вещи на своем столе. Я чувствую, что он внимательно следит за мной.

— Что ты делаешь? Ты… увольняешься? — он произносит слово «увольняешься» с таким напряжением, что я боюсь, как бы он на самом деле не расплакался.

— Нет. — Я качаю головой. — Я собираюсь взять несколько дней отпуска, навестить родителей. Уехать от всего. От этого города, от бабушки… от тебя.

— Когда ты вернешься?

— Не знаю. — Я смотрю на него и говорю: — Но когда вернусь, я не буду говорить об этом, о нас. Я не могу. И прошу тебя уважать это решение. Это конец, Рэт. Между нами все кончено, и если ты не можешь с этим смириться, то уволь меня. Освободи меня от контракта и отправь восвояси.

— Никогда, — тихо говорит он, качая головой. — Я никогда не смогу отпустить тебя.

Я закидываю ремешок сумочки на плечо и направляюсь к лифту.

— Тогда уважай мои желания и забудь об этом. Между нами все кончено. Нам больше нечего обсуждать.

Я нажимаю кнопку лифта и захожу в него, когда двери открываются. Нажимаю на кнопку вестибюля и радуюсь, что мне не пришлось долго ждать.

Уставившись в пол, я не двигаюсь, и как раз в тот момент, когда двери уже закрываются, рука Рэта останавливает их. Вздрогнув, я поднимаю голову и вижу его измученным и отчаявшимся.

— Останься, — говорит он. — Останься и давай все исправим. Исправим наши отношения. Не сдавайся. Я знаю, тебе и раньше было больно, но не ставь меня в один ряд с парнем, который бросил тебя у алтаря. Ты же знаешь, что я не такой, как он.

— Не такой, — тихо говорю я. — Оглядываясь назад, я понимаю что ожидала такого поступка от Криса, но не от тебя. Именно это причиняет боль. Не думала, что ты способен на такую… жестокость.

— Блядь, Чарли, это не одно и то же. Даже близко не то же самое, потому что, в отличие от него, я хочу тебя. Ты нужна мне, Чарли. Не уходи, черт возьми. Останься здесь, давай исправим это недоразумение вместе.

Глаза наполняются слезами, я делаю шаг вперед, его тело выпрямляется, и я убираю его руку с двери, опуская вниз.

— Прощай, Рэт.

Двери закрываются, и я прислоняюсь к стене лифта. Делаю глубокий вдох, а затем даю волю слезам. Он прав, он совсем не похож на Криса. Он намного важнее.

Рэт был тем человеком, за которого я собиралась выйти замуж, и не из-за глупого соглашения, а потому что любила его, и он был идеальным для меня мужчиной.

И снова интуиция подвела меня.

РЭТ

— Блядь! — кричу я, когда добираюсь до своего кабинета, зарываясь руками в пряди своих волос.

Я мечусь по кабинету, пытаясь понять, что делать. Как все исправить? Как заставить ее вернуться? Как заставить понять, что я не хочу иметь ничего общего с Ванессой, что пригласил ее на свадьбу не из-за Ванессы? Я хотел, чтобы Чарли была там.

Хотел, чтобы Чарли была рядом со мной, держала меня за руку, танцевала со мной, готовилась к тому, что нас ждет впереди.

Но каким-то образом это превратилось в такой проклятый бардак. Даже не представляю, как это исправить.

Плюхнувшись в одно из кресел в своем кабинете, я упираюсь локтями в колени и продолжаю теребить волосы.

Разбитый. Вот как я себя чувствую, абсолютно разбитым.

Придя сегодня утром, я подумал, что у меня есть крошечный шанс все выяснить, если она появится на работе. Что смогу убедить ее сесть и выслушать меня. Но что я за бизнесмен, если даже не могу убедить свою девушку выслушать меня?

Так себе.

Я бросаю взгляд на свой стол, и вижу завтрак, который она приготовила и от этого у меня сводит живот, вызывая тошноту. Но, поскольку она приготовила его для меня, я подхожу к своему столу, сажусь и начинаю есть, одновременно осматривая кабинет.

Она очень сильно изменила мою жизнь, так сильно, что теперь это кажется естественным.

Завтрак. Освещение в моем кабинете. Растения, о которых я забочусь. Книги, которые мне теперь нравится читать. Организованность благодаря которой я стал ещё больше преуспевать. Зелёный цвет по четвергам заряжает энергией на весь день. Джинсы и танцы по пятницам, чтобы отпраздновать это событие.

Ее остроумные комментарии.

Ее прямолинейность.

Ее великолепная улыбка.

Ее опьяняющий смех.

Ее нежные прикосновения и румянец, когда мы находимся в интимной близости.

Просто… она.

Я достаю из кармана телефон и быстро набираю текст сообщения для нее. Если она не собирается слушать меня лично, то, может быть, мне удастся заставить ее прочитать несколько моих сообщений.

Рэт: Возможно, ты и не хочешь со мной разговаривать, но я буду говорить с тобой, потому что хочу, чтобы ты знала: я не откажусь от этого, от нас. Ты очень важна для меня. Ты очень быстро стала неотъемлемой частью моей жизни, которая нужна мне как в офисе, так и за его пределами. Ты нужна мне в моей жизни, Чарли, и я буду напоминать тебе об этом каждый день. Поэтому начну с сегодняшнего дня. Я скучаю по твоей улыбке. Последний раз я видел ее в субботу днем, ты выглядела потрясающе. И это было не из-за платья. Прошло уже больше двадцати четырех часов, а я чувствую, что медленно увядаю внутри без твоей улыбки. Она давала мне жизнь и надежду. Пока не увижу её снова, я буду опираться на фотографию, которую ты подарила мне на день рождения, потому что это та Чарли, в которую я влюбился.

Рэт: Доброе утро, малышка. Надеюсь, ты добралась до родителей нормально. Знаю, что дороги были скользкими из-за дождя. Я добрался до офиса и начал поливать растения из той розовой лейки, которую ты всегда носишь с собой. Немного поговорил о тебе с сэром Драгомиром. Я рассказал ему, как в первый день после увольнения ты сказала, что будешь моей помощницей, но не служанкой. Это замечание дало мне понять, насколько ты особенная. Может, ты и небольшого роста, но тебя невозможно не заметить, и это одна из многих вещей, которые я в тебе люблю.