Я выдвигаю стул для Чарли, но она качает головой. Наклоняясь ко мне, она шепчет:

— Они очень крупные, Рэт.

— Присаживайся, Чарли, — шепчу я в ответ строгим тоном.

Услышав мой тон, она садится, и я сажусь рядом с ней, все время держа ее за руку.

Альберт начинает рассказывать о кольцах, лежащих перед нами, я отмечаю три, которые подошли бы Чарли. Одно из них с бриллиантом не самого крупного размера, но с самым замысловатым дизайном, и оно мне нравится больше всего. Но это не мое кольцо, а Чарли, поэтому я говорю Альберту:

— Вы не могли бы оставить нас ненадолго наедине?

— Только потому, что Вы уважаемый человек, который, как я знаю, не сделает ничего подозрительного.

Да, потому что кража колец — это последнее, что я хочу сделать, чтобы разрушить свою репутацию.

Я коротко киваю ему.

— Спасибо.

Как только дверь закрывается, я беру три кольца и кладу их перед ней.

— Какое из них тебе нравится?

— Ты, должно быть, шутишь, Рэт. — Все еще шепча, она говорит: — Мы в подсобке. Единственная причина, по которой они создают такие комнаты, — чтобы люди могли просаживать неприлично большие суммы денег.

— Может, хватит зацикливаться на деньгах? Стоимость не имеет для меня значения.

— Для меня имеет.

— Чарли, — говорю я, потирая пальцами лоб. — Ты ведь понимаешь, что у меня есть деньги?

— Да, всем известно, что ты состоятельный.

— Нет, Чарли, не состоятельный. Богатый. Богат настолько, что не смогу потратить имеющиеся у меня деньги за всю свою жизнь. У меня столько денег, что я не знаю, что с ними делать. Так что перестань беспокоиться о деньгах.

— Но тратить деньги на маленькое украшение кажется таким бессмысленным.

Почему бы не пожертвовать эти деньги и вместо дорогущего кольца купить

что-нибудь простое?

— Хорошо, выбирай кольцо из этих трех, и какова бы ни была цена, я соглашусь и внесу пожертвование в благотворительную организацию по твоему выбору.

— Ты потратишь вдвое больше? С ума сошел?

— Чарли, ты начинаешь меня злить.

Она начинает хихикать.

— О-о, не хочу злить своего жениха. Кто знает, что он может натворить?

Я провожу языком по зубам.

— Думаешь, это смешно?

— Да.

Она улыбается.

Боже. Изгиб ее губ завораживает меня, и я тоже улыбаюсь.

Она тычет пальцем меня в грудь.

— Видишь, расслабься, мистер Ворчун.

— Трудно расслабиться, когда всю дорогу сюда ты вела себя так, словно идёшь на верную смерть. Такое ощущение, что я держу пистолет у твоей головы, заставляя выйти за меня замуж. Я не плохой парень, ты же знаешь.

Она вздыхает и наклоняет голову.

— Нет, Рэт, ты не плохой парень, на самом деле, ты очень хороший. Ты настолько хорош, что стараешься сделать эту ситуацию как можно более совершенной с помощью большого кольца, но мне не нужно совершенство, мне просто нужен этот момент.

— И у тебя он будет, обещаю.

Благодарная, она берет меня за руку.

— Тогда давай пообещаем друг другу. С этого момента, если мы собираемся это делать, давай получать от этого удовольствие. А это значит, что нужно расслабиться, — она сжимает мою руку, — и наслаждаться нашей помолвкой.

Я усмехаюсь.

— Ты собираешься устроить из этого шоу, верно?

— Разве ты ожидал от меня чего-то другого?

Я качаю головой.

— На самом деле, нет. — Выдохнув, я смотрю на кольца, а затем встречаюсь с ней взглядом. — Ладно, мы повеселимся, но есть одна вещь, от которой я не отступлюсь, и это кольцо.

— Рэт…

— Послушай. — Я поднимаю руку. — Ты станешь моей женой, а это значит, что мы должны придерживаться определенного образа жизни.

— Ты не слишком модно одеваешься. Довольно зауряден, для генерального директора, так зачем нам устраивать грандиозное шоу?

— Потому что, хотя это не имеет значения ни для меня, ни для тебя, это символ статуса. Символ, на который многие будут обращать внимание. Кольцо должно быть большим, потому что это важно.

— Но если мы выберем скромное кольцо, может, это будет выглядеть так, будто мы скромничаем, довольствуясь малым? И мы лучше потратим наши деньги на голодных детей в Африке, чем будем носить на пальце огромный бриллиант?

Я сжимаю ее руку.

— И это одна из причин, почему ты такая удивительная, Чарли, потому что в твоем мышлении больше благородства, чем эгоизма. К сожалению, люди, которым мы будем демонстрировать кольцо, так не думают. Они будут общаться со мной, с нами, только зная, что мы в равных условиях, а это значит, нам необходимо большое кольцо.

И, если честно, для меня это тоже важно. Я хочу, чтобы у моей жены, было что-то невероятное на пальце. И если кто-то и заслуживает этого, то это Чарли. Из-за того ублюдка, который бросил ее в слезах у алтаря, за то, что она такая яркая и украсила мою жизнь, и за то, что сказала мне «да». Она заслуживает этого и даже большего. Но пока остановимся на экстравагантном кольце.

— Ох, это глупо. — Она откидывается на спинку стула и смотрит на кольца. — Но я понимаю, что ты имеешь в виду. Мистер Дэнверс всегда приводил себя в порядок перед крупными мероприятиями, потому что знал, что должен показать себя с лучшей стороны, хотя обожал пятницы, потому что мог ходить на работу в джинсах.

— Видишь? Не только я так мыслю.

— Хорошо. — Она внимательно рассматривает кольца, берет их в руки и тщательно изучает каждую деталь. Закончив, она спрашивает: — У тебя есть любимое? — Я киваю. — И какое же?

— Не скажу. Это твой выбор, а не мой.

— Что, если я выберу что-нибудь уродливое, и тебе не понравится мой выбор?

— Тогда я никогда не посмотрю на твой палец.

Поджав губы, она бросает на них еще один взгляд, а затем говорит:

— Ладно, давай укажем на нашего фаворита на счет «три». И не смей отказываться. Ты должен указать.

— Хорошо.

Она смотрит мне в глаза и считает.

— Один. Два. Три. Указываем.

Мы оба указываем на среднее кольцо, то, что с замысловатыми деталями, и тут же ее лицо озаряется.

— Боже, мы уже самая милая пара на свете. Только глянь, мы указали на одно и то же кольцо. #РодственныеДуши.

Усмехаясь и зная, что с Чарли будет веселее, чем с кем-либо другим, я беру кольцо, отодвигаю стул и опускаюсь на одно колено.

— Именно это будет нашим моментом, о котором мы будем рассказывать всем. Когда они спросят, как я сделал предложение, мы скажем, что я удивил тебя походом в Тиффани, где проводил в заднюю комнату. Мы скажем, что спорили о том, насколько дорогим будет кольцо, но потом я прикоснулся к твоей щеке, — я делаю именно это, тянусь к ее лицу… и ее глаза начинают слезиться, — а потом я сказал: ты этого достойна, Чарли. Ты стоишь каждого пенни. А потом, когда их сердца растают, мы добавим, я опустился на одно колено и сказал: Чарли, ты приносишь в мою жизнь столько света, и я не могу представить ни одного дня, чтобы этот свет не озарял мою жизнь, делая меня самым счастливым человеком на земле. Выйдешь ли ты за меня замуж?

Неуверенно улыбаясь, она говорит:

— А потом мы расскажем им, как я прижала руки к груди, — она именно так и делает, — и утвердительно кивнула, и по моему лицу потекли слезы.

— И они спросят, целовались ли мы.

— И мы скажем, что это был влажный поцелуй, полный слез и радости.

Я надеваю кольцо ей на палец и немного отклоняюсь, заведя руку ей за голову, притягивая ее ближе. Осторожно склоняюсь к ее губам, нервничая, но понимая, что первый поцелуй должен состояться, если мы собираемся осуществить этот план. Поэтому, набравшись смелости, прижимаюсь к ее рту и жду несколько секунд, оставляя ей возможность сократить оставшееся пространство.

Я замираю на месте, ожидая, пока она поймет важность этого момента. Ее глаза ищут мои, у нее перехватывает дыхание. Я слышу отчетливый звук ее глотания. Она неуверенно кладет руку на мое бедро, ее рука дрожит. Я рядом с тобой, детка.

Неуверенный, нервозный, и пока жду, когда она сделает последний шаг, во мне поднимается волна страха: не собирается ли она меня оттолкнуть. К счастью, нервозность прекращается, когда она кладет другую руку мне на шею и прижимается своими губами к моим.