– Красавица моя, высший демон – не тот Иной, кого могут погубить природные стихии, – напомнил он. – Тем более гибрид с большим потенциалом силы и расширенным спектром возможностей!

Он трижды повторил ей это: после каждого вытаскивания из лавы. Вэл кивала мордой, но справиться со зверем не могла: её вторая половинка наложила на супруга строжайший запрет на купание в бурлящей лаве! И всякий раз инстинктивно бросалась за ним в поток, не давая вмешаться в процесс более рассудительной человеческой ипостаси.

– О моей безопасности даже родители давно перестали переживать, – увещевал её муж.

– Не перестали, просто лучше меня научились скрывать свои переживания, – с рычанием возразила Вэл.

Муж сдался, чмокнул её в чёрный нос и отправился к фуршетным столам, накрытым на высокой устойчивой площадке. Площадка с двух сторон обтекалась ручьями лавы, в которых резвилась молодёжь саламандр в компании крылатой гостьи, и можно было наблюдать за их весельем, потягивая холодную кровушку из хрустального бокала. И это было правильно: какое удовольствие от купания, если замотан в непроницаемый кокон магии? Ровным счётом никакого, всё равно, что плавать в речке в скафандре и резиновых сапогах!

Нет, мастер Лос-Анджелеса, чистокровный и сильный высший демон никак не мог погибнуть при извержении вулкана. Он должен был выбраться из опасной зоны. Просто обязан! Надо разыскать его следы и убедиться, что он нормально восстановился от возможных ран.

На втором круге, идущем практически по краю залитого лавой плато, до Вэл сквозь смрад вулканических газов донёсся лёгкий запах разыскиваемого демона. Если точнее – запах его крови... Заложив вираж, она понеслась по наводке чуткого носа. Держись, мастер, мантикора спешит на помощь!

.

Она не спохватилась, что на ней больше нет магических амулетов антиментальной защиты. Что она несётся в направлении, прямо противоположном тому, где остались друзья-полицейские. Что обладающему ментальной магией монстру для перехвата управления разумом человека надо настроиться на одну с ним волну, а её стремление спасти Эрла Хэлла совершенно очевидно для любого заинтересованного зрителя, наблюдающего за событиями со стороны. Поскольку не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, для чего мантикора вернулась к вулкану и принялась кружить над зоной чрезвычайного происшествия. Вэл не задумалась, насколько предсказуемы были все её последние поступки!

Помните: если вы забыли о врагах, это ещё не значит, что враги забыли о вас! Адвокатам по уголовным делам эту истину нужно помнить особенно крепко. Иначе они рискуют оказаться на пустынном обрывистом берегу реки, далеко от товарищей и в компании того, кто многократно превосходит их по силе. Кто взял под управление их тело, заставив его застыть у края обрыва и вынудив сжаться горло, перекрывая доступ кислорода к лёгким. Мантикоры могут дышать разреженным воздухом больших высот, но совсем не дышать они, увы, не могут. Вэл изо всех сил старалась скинуть силки чужой магии, но как и предупреждал муж, ментальное воздействие в миллион раз проще предупредить, чем сбросить. Запах крови Эрла Хэлла рассеялся, как и не бывал...

«Твои намерения не должны быть очевидны врагу», – поучал муж, но она поступила максимально предсказуемо.

«Твои мысли не должны быть сосредоточены на чём-то одном», – но она как раз вынырнула из воспоминаний о прошлом со стремлением сконцентрироваться на одной задаче!

«Чем меньше твои видимые действия соответствуют замыслам и чем дальше от текущих событий бродят твои поверхностные мысли, тем затруднительней будет отдать тебе ментальный приказ». Она и об этом не вспомнила вовремя! Как и про расплавившиеся в лаве антиментальные амулеты, про которые ей тысячекратно напоминал муж. Запаха мастера Лос-Анджелеса на берегу не было: её обманули, создав иллюзию солёного аромата крови в её голове и выведя её в безлюдное место, как глупого щенка на поводке.

Теперь уже поздно вспоминать о правилах безопасности – враг слишком силён, его лишь забавляют её тщетные старания выйти из-под гнёта чужой власти. Впрочем, он явно не намерен затягивать её отход в мир иной из желания подольше позабавиться или обсудить своё к ней отношение.

Да, хладнокровные убийцы, в отличие от маньяков, не склонны к долгим беседам по душам. Если им нужно убрать неугодного свидетеля или адвоката, они не объясняют ему все «зачем» и «почему», не рассказывают обо всех своих планах и замыслах, они даже не представляются жертве по имени! Всё вышеперечисленное – фантазии режиссёров, тогда как на самом деле к голове жертвы приставляют пистолет и молча нажимают на курок. Или возникают из пустоты и мигом сворачивают шею. Хладнокровные убийцы ценят удобный случай и используют его сразу, чтобы в последний момент никто не явился на помощь убиваемому как в кино. И этот момент между жизнью и смертью их жертвы очень мал, он составляет буквально долю секунды...

В этот краткий миг Вэл затопили вина и горькое сожаление.

«Прости, любовь моя, что плохо вызубрила твои уроки. Прости, что сняла твою защиту! Прости, что в итоге оставляю тебя на этом свете одного, без бедовой жёнушки, которая так мечтала всё исправить! Не успела...»

Ментальная хватка убийцы стала сильнее, окончательно лишая её возможности сопротивляться. Он по-прежнему убивал её с расстояния, как и приманил сюда, не желая оставлять следов, которые смогли бы отыскать криминалисты и патологоанатомы. Чего у врага было не отнять – он был последователен в своих поступках. Но эта неплохая в сущности черта почему-то не казалась сейчас Вэл добродетелью.

Вокруг её шеи закружились воздушные вихри, сдавили и с силой дёрнули, стремясь свернуть шею и оборвать её связь с телом. Собственно, верное решение: отделение головы от тела – самый надёжный способ прикончить любого Иного, куда верней удушения. Даже высшие демоны и гибриды не умеют жить без головы.

Постойте, это как у неё вышло так долго думать? Она же не задержалась на земле беспокойным призраком?!

Прислушавшись к своим ощущениям, Вэл осознала, что голова всё ещё сидит на её шее, а смертельному давлению превосходящей силы противостоит... тонкая, еле-еле ощущаемая плёнка, возрождая давние воспоминания о том, как её обволакивало заклинание связывания жизней супруга!

Но ведь заклинания больше нет? Оно же давно не действует! Сколько раз за последние годы она набивала себе синяки и шишки, резалась ножом? Её кусали зомби, она истекала кровью, её чуть не придушил молодой демон, когда она явилась к нему в контору! Если бы заклинание ещё действовало, на ней бы за пять лет и царапины не появилось! Мастер же сказал, что всё снял?

«Я снял всё, до основания», – произнёс он тогда.

До основания...

Она неверно трактовала те слова! Она-то решила, что мастер убрал абсолютно всё, но под фразой «до основания» имелось в виду уточнение, что основание как раз таки осталось! Мастер специально построил своё высказывание именно таким, вводящим в заблуждение образом? Наверняка. Но она могла бы и сама догадаться, что основанием заклинания связывания жизней является любовь. Та любовь одного человека к другому, которую ни один, даже самый сильный монстр, не может принудительно отменить или разрушить.

Да, мастер снял все надстройки сложного заклинания, и Вэл утратила защиту от тех воздействий, что не критично опасны для её существования. Но смертельную угрозу, тот самый последний необратимый удар основание заклятья остановило...

Она хотела ощутить любовь супруга? Её желание сбылось.

Его любовь мерцала на ней тонкой защитой, согревая кожу и лишая успеха все попытки убийцы отправить её на тот свет! Пропуская струйки воздуха к её горящим лёгким. Позволяя сдвинуться на шаг ближе к краю обрыва. И ещё на шаг...

Вдруг силки чужой магии развеялись, в её мыслях прозвучал безмолвный вопль боли и ярости её врага. Негодяй переключился на борьбу с другим противником, но Вэл не успела разобраться, что происходит. Её внезапно оставшееся без чужого контроля тело обессилено обмякло и рухнуло с обрыва в воды реки. Синяков на теле прибавится, но теперь Вэл не сомневалась, что выберется на берег живой. Она из бездны преисподней вернётся живой, пока жив он и жива его любовь к ней!