– Всегда поражался, как женщины умудряются делать верные выводы на столь шатких основаниях, – буркнул Вэнрайт. – Девица тебе знакома?

– Нет, как я и предсказывала. Тебе не кажется, что кто-то взялся зачищать свидетелей и обрубать те ниточки, что ведут к конторе Адама Хоупа?

– Кажется, – согласился капитан. – Хорошо, что ведьмак сидит в тюрьме под надёжной охраной, Стив Уильямс уверен, в конце концов они его разговорят.

– Стиву следует позаботиться, чтоб ведьму не организовали досрочную казнь. Длинные руки некоторых дотягиваются даже до тюремных камер, – нахмурилась Вэл.

– Не преувеличивай, он не в человеческой тюрьме сидит, магические защиты рассчитаны на противодействие любым Иным.

– Три недели назад то же самое говорили о защите банков.

– Не накликивай неприятности, их без того довольно. Девицу с фото отыскать пока не удаётся. Единственные ведьмы, про которых есть подозрения, что они связаны с грабежами, будто в воду канули! – Вэнрайт обернулся на пруд и поморщился на неудачный выбор слов. – Где бы других подозреваемых поискать?

– Есть пара мыслишек, но проверить надо, – прищурилась Вэл, – после выходных озвучу.

– Чем ты собралась заняться в выходные?! – взвился капитан, предчувствуя кучу хлопот, которые ему доставит непоседливый адвокат.

– Только спокойствие! Я еду к родителям. А в понедельник отбываю в Лос-Анджелес: у меня слушается дело в калифорнийском суде по определению меры ответственности за возмещение убытков ограбленного банка.

Капитан посверлил её подозрительным взглядом, но допрос с пристрастием устраивать не стал. Вэл уселась в машину и помахала ему рукой на прощание.

Сверлящий взгляд мнительного дракона она ощущала до самого поворота с улицы рядных домов.

Если вы несётесь по оживлённому городу на недопустимо большой скорости, лихо лавируя из ряда в ряд и проскакивая перекрёстки на мигающий свет светофоров, не удивляйтесь, если вас остановит полицейский. И крепко помните: оправдания, что зоркий глаз и молниеносная реакция оборотня никак не дали бы вам создать аварийную ситуацию, непосвящёнными людьми во внимание не принимаются. Их сочтут насмешкой и добавят штраф за открыто проявленное неуважение к полиции. Если же вы будете очень убедительны и вам поверят, то продолжение поездки вы совершите на машине с мигалками в окружении санитаров и помчитесь не туда, куда изначально намеревались. Вариант ударить по газам и сбежать от полиции осуществим, но не подходит в случае, если вы работаете адвокатом и цените свою репутацию законопослушного человека. Даже если человеком не являетесь.

Дородная женщина-полицейский с таким выражением лица взирала на водительские права Вэл, словно сомневалась в их подлинности.

– На пожар спешим? – процедила она.

– На свидание, – сотворив сентиментально-плаксивое и умоляющее выражение личика, пролепетала Вэл. – На первое полноценное свидание, офицер! Ах, вы бы знали, какой он красавец! Все мои подруги от него без ума, а он позвал на ужин меня, представляете? А клиенты задержали меня на работе! – Добавив в голос подавленных рыданий, Вэл открыла папку с документами в телефоне. Где бумаги по фирме «Охранные системы Алекса Хэлла» с фотографией их основателя?! Нашла! Крупным планом открыв снимок, она протянула его постовой: – Он невыразимо прекрасен! Разве можно опоздать на свидание к такому божеству?!

Мысленно молясь, чтобы демоническое очарование инкуба сработало и с фотографии в смартфоне, Вэл следила за выражением лица офицера. Как повезло, что её остановила женщина! Женщины – мы же такие романтичные создания.

Суровый взгляд офицера смягчился. Она пристальней всмотрелась в снимок и кивнула:

– Очень красивый молодой человек. Понимаю ваше желание приехать вовремя на встречу с таким очаровательным поклонником.

«Профессиональное нежелание опаздывать на ужин с клиентом, пусть ужин и не деловой», – мысленно поправила Вэл, а вслух произнесла, начиная всхлипывать и утирать одинокие слезинки:

– Если он меня не дождётся и уйдёт, я просто умру!

– Ну-ну, не зацикливайся на одном юноше, пусть и очень красивом. Ты молоденькая, у тебя ещё будет много кавалеров, а под прекрасной внешностью часто скрывается настоящий козё... хм-мм... непорядочный человек. – Урок житейской мудрости офицер завершила, протянув Вэл обратно её карточку водительских прав. – Езжай на своё свидание, но помедленней.

Поблагодарив женщину, Вэл проехала последний перекрёсток и свернула на дорогу к дому, соблюдая все ограничительные знаки. Дама-полицейский почти угадала: под прекрасной внешностью чаще всего скрывается кто-то рогатый: не козёл, так демон. К счастью, она не опоздала: часы показывали без четверти восемь, до обещанных инкубу «через два часа» оставалось десять минут. Если поспешить, она успеет загнать машину в гараж и влететь в первое попавшееся платье.

В планах не было учтено наличие у крыльца высокой широкоплечей фигуры. Алекс примчался пораньше? Нет, это не Алекс...

Сердце у Вэл забилось, ладони вспотели, захотелось вернуться обратно на трассу и попросить женщину-полицейского всё-таки арестовать её за нарушение скоростного режима и запереть в камере вплоть до просветления мозговых извилин. Вдох-выдох, вспоминаем о том, что перед нами клиент. Клиент, дело которого ещё не рассмотрено судом и постановление по нему ещё не вынесено!

Её приветствие, когда она вышла из машины, прозвучало сдержанно и нейтрально.

– Мать просила передать тебе, что видеокамеру в бунгало они нашли, – в том же тоне ответил Кэмпбелл. – Она обещала поставить тебя в известность о результате проверки и возложила эту миссию на меня.

Ещё бы! Ведь в стране внезапно заблокировали интернет? Электронная почта прекратила своё существование? Обрушились все сети мобильной связи? Короткое сообщение «камера нашлась» невозможно отправить через эсэмэс? Времена меняются, родительские хитрости – нет. Её собственная мамочка поступила бы так же, несмотря на взрослый и сознательный возраст дочери, насквозь видящей все попытки сблизить её с бывшим супругом. Да если бы так просто было сблизиться, они бы вовек не разошлись!

Вдох-выдох. Вскрывшиеся обстоятельства давнего скандала сильно мешали ей вести себя с бывшим мужем как раньше: исключительно в деловых рамках, закрывшись бронёй отчуждения и без надежд на будущее с ним.

– Ты могла бы и мне сказать о камере, – ровным тоном заметил Кэмпбелл.

– Мне не пришло в голову, что твои родители не поставят тебя в известность о такой находке. И правильно не пришло, как видишь. В камере карты памяти нет?

– Нет, всё обстоит так, как ты предполагала: информация шла на внешний приёмник.

– Тебе стоит опасаться скандальных публикаций в СМИ.

– Мне давно плевать на скандалы. Они уже не могут отнять у меня ничего жизненно важного, поскольку всё, что относилось к этой категории, пропало у меня пять лет тому назад. То, что та история была подставой, мне было кристально ясно с самого начала.

– Мне это не было ясно! – вспыхнула Вэл. Чтоб её в гоблинских пещерах замуровали, он мог бы настоять тогда на откровенном разговоре! Если бы они поговорили о той ночи, то... то... то что? Если бы она знала, что его соблазнили с намерением облить грязью в прессе, что бы это изменило, раз соблазну он поддался? Это сейчас они оба готовы допустить, что дело не столь очевидно, как полагал воображаемый прокурор Соммерс на гипотетическом заседании суда, но прежде...

– Прояснение что-то меняет? – с горькой иронией уточнил Кэмпбелл, будто вновь подслушал её метания.

«Отличный вопрос», – вздохнула про себя Вэл, вспоминая о спорном моменте подделки запаха в доме. Нет, она ведёт себя как дилетант в адвокатуре! Надо допросить клиента по каждому пункту его преступления, а не ходить вокруг да около, выслушивая показания с чужих слов!

– Не всё так просто, как хотелось бы, – начала она, но предложение зайти в дом и всё обсудить оборвали безрадостным смешком и резкой репликой: