— А что такого в том, что мы тебе этого не сказали? Мы не специально это скрыли, просто…

— Просто решили, что тебе это знать не обязательно, — спокойно перебила Агату ее дочь. — Ты будущая проклятая сестра, тебе почти восемнадцать, Калиса, такого рода проверки должны быть для тебя пустяком.

Я схватилась за волосы.

— Да вы, черт бы вас побрал, издеваетесь⁈ Это ведь касается не одной меня, но и других девушек! Как вы можете быть… Быть такими⁈

Можно ли расценивать слова и решение моей матери как тридцать восьмую попытку меня умертвить? Почему я вообще должна так страдать только потому, что родилась в этой ужасной семейке? У меня что, никаких человеческих прав и выбора не имеется? На меня ведь буквально может начаться охота, а они спокойно пьют чай?

Я действительно не понимала, как можно было спокойно относиться к подобному. Неужели все взрослые так себя и ведут? Если да, то может и к лучшему, что меня убьют до того, как мне исполнится восемнадцать…

Множество вопросов одновременно закрутилось в моей голове, но я постаралась их сдерживать. Чтобы не продолжать этот бессмысленный диалог с каменной женщиной и бабушкой, я вернулась в свою спальню и рухнула на кровать. Я не спала почти двое суток, но сна не было ни в одном глазу. Мысль о том, что этот дом и эти женщины меня пугают, что пугает весь этот город и весь этот чертов мир, сводили с ума.

— Всего три месяца, Келли, — напомнила я самой себе шепотом. — Через три месяца ты сможешь отсюда сбежать. Потерпи.

Ждать осталось недолго.

Следующие две ночи я снова почти не спала. В голове копошилось слишком много мыслей и глупых вопросов. Осознавать, что ты подходишь для похитителя только по возрасту было страшно, но не до безумия, как-никак помимо меня в этом городе множество девушек. А вот понимать, что тебя могут отобрать и в дальнейшем убить только из-за того, что ты живешь с ведьмами (ведьмами, которым ты к тому же не можешь ни капельки доверять) — вот что страшно. Нет, не просто страшно, это кошмарно пугающе.

Может, сестры выпустили меня из дома только ради того, чтобы меня кто-то похитил, а после убил? Думаю, ведьмы Роман уже давно поняли, что я не стану для них «сестрой», потому им без разницы умру я в течение этих трех месяцев или по достижении восемнадцати лет сбегу из города восвояси. Итог же один: они лишатся меня, потенциальной ведьмы.

Тц, чертовы сестры!

Я прикрыла глаза и мысленно ушла в себя, но как бы много о своих бедах не размышляла, потенциальной жертвой я была не одна, поэтому, разумеется, ломать голову нужно было не только из-за мыслей об окончании моей недолгой жизни. Я переживала и о других девушках.

Согласно полицейским отчетам, которые смогли раздобыть фамильяры матери и бабули, похищения происходят раз в десять-четырнадцать дней. С последнего — седьмого похищения — прошло уже шесть суток. В кратчайшие сроки мне необходимо было решить, как связаться со всеми девушками из составленного мной списка потенциальных жертв, чтобы придумать, как предотвратить если не их похищение, то хотя бы их гибель. А найти за три с половиной дня тридцать человек, скажу вам, задача отнюдь не простая. Я никогда не была хакером, умеющим проникать в компьютеры и телефоны, и уж тем более не была ведьмой, которая могла каким-то магическим образом отыскать каждую девушку, приказав это зверушкам, птицам или цветам. Самым простым вариантом, по моему мнению, была бы попытаться связаться с девушками и под видом акции в моем магазине раздать новые амулеты, которые смогут помочь отследить местоположение жертв в случае, когда они уже будут похищены. Но как заставить девушек не снимать зачарованные побрякушки? И не станет ли подобное для похитителя новым вызовом?

Моя голова безумно раскалывалась из-за этих мыслей и переживаний. Пришлось даже попросить бабулю Агату, чтобы она попыталась разыскать девушек с помощью силы деревьев, травы и цветов, но те в свою очередь оказались до одури несмышлеными. Она не умели слышать, видеть или на вкус ощущать, поэтому и людей, зная имя, отыскать у них не получилось. Пришлось нам с бабулей сойтись на том, что нужно сотворить тридцать зачарованных амулетов, источающих знакомый для растений ненавязчивый аромат. Позже по этим амулетам возможно будет отыскать девушек, если их украдут… По крайней мере я на это надеялась.

— Эй, Келли, ты выглядишь бледной, с тобой все в порядке? — задавался вопросами Нил.

Из-за мыслей о будущих жертвах, я настолько выпала из реальности, что позабыла о том, где сейчас находилась. А ведь забывать о таком теперь точно нельзя, по крайней мере тогда, когда покидаю особняк проклятых сестер.

— Просто плохо спала, — оправдывалась я перед братом. — Переживаю немного, все-таки это первый мой выход в свет.

Признаться Нилу в том, что моя барахолка все же накликала на город беду, было до ужаса стыдно. Страшнее этого только признать, что одной из потенциальных жертв маньяка может стать Соня — моя новая и единственная подруга и по совместительству девушка Нила.

И я не скрывала своей ошибки… Нет, конечно. Просто вела себя точно также, как Нил. Он ведь не рассказывал мне об отношениях с Соней все это время, вот и я пока что ему не сказала, что Соня в списке потенциальных жертв маньяка… Ха…

— Может, попросишь Соню тебя немного подкрасить? — поинтересовался он.

Пусть я и нацепила на себя милое светлое платьице и собрала волосы в хвост, синяки под глазами все портили. Они выглядели настолько темными, что и без магии превращали меня в огромную панду. Моя заторможенность и бесповоротность все только усугубляли. Бессонные ночи, скажу вам, творят с телами и лицами удивительные чудеса и метаморфозы.

— Нет, не надо меня красить. Боюсь, что это сделает меня еще краше и я случайно разобью пару юных сердец, — отшутилась я, пока разглядывала окружение.

Все же хорошо, что братец согласился привести меня на мероприятие сестры Генри. Здесь, по моим наблюдениям и предположениям, можно будет встретить нескольких девушек из списка возможных будущих жертв. Пока остальные будут веселиться, я смогу воспользоваться моментом и подбросить или на худой конец подарить девушкам безделушки, которые спасут их жизни. Нужно всего-то заставить их на себя надеть…

— Келли, ты уверена, что в порядке? — раздался за моей спиной ангельский голосок.

Из-за мыслей о девушках, которые могут стать жертвами, я снова отвлеклась и не заметила, как Нил уже куда-то умчался. Теперь вместо него компанию мне составила Соня.

— Я правда в порядке. Прости, что витаю в облаках.

Соня сегодня выглядела милее, чем в школьной форме: на ней была чудесная юбка с вышивкой ручной работы, блузка с цветочным принтом, а волосы она собрала в две длинные миленькие косички. Она казалась такой молодой и невинной, что легко бы за тринадцатилетку сошла. Может, она сделала это специально, чтобы не выделяться на фоне детишек?

— Нил сказал, что ты можешь пойти в отрыв, но вижу, он ошибся, — сказала она, подсаживаясь ко мне ближе.

Что ж, для отрыва сейчас точно было не самое подходящее время. Да и я не в том состоянии я, чтобы танцевать, общаться и притворяться не спящей или жутко веселой. Если меня ненадолго оставить, то я, вероятней всего, где-нибудь тут же усну.

— Нил слишком плохого обо мне мнения, — оправдывалась я, избегая всеми силами жестокой правды. — Я вообще решила, что отныне буду вести порядочный образ жизни…

Если, конечно, эту самую никчемную жизни продолжу, а не помру от рук братца, когда тот узнает всю правду, или от рук маньяка, который прикончит меня раньше моей полоумной семейки.

— Кстати, как вы с Нилом познакомились? — спросила я, чтобы немного отвлечься.

— Мы познакомились в парке, когда я гуляла с родительским псом. Ты же знаешь, животные тянутся к Нилу, вот и Ума, так зовут нашего пса, меня к нему сразу же потащил…

Я сощурилась.

— Погоди-ка, дай угадаю, все это произошло где-то три месяца назад?