И не только снилась, я ведь услышала ее за спиной. Я отчетливо чувствовала, что больше не привязана к своему телу, но и она тогда была там, вместе со мной на свободе. Из-за того, что Тереза сказала держаться как можно дальше от карт, я посчитала, что явление женщины связно с ними, но если все было не так…

Я приподнялась с постели, держась руками за бок. Ноги казались ватными и такими бессильными, будто я пролежала в постели не шесть дней, а больше месяца.

— Куда это ты собралась? — Лэсли подхватил меня одной рукой и усадил обратно.

— Мне нужно сходить домой. В особняке может находиться информация о высших духах. Я должна понять, с какой тварью имею дело.

— И как ты собралась туда добираться? Твое тело ослаблено из-за зачарованного ножа, рана буквально забирает у тебя все силы. Не успеешь выйти из больницы, как уже в обморок свалишься.

— Тц, и вот какой смысл в том, что ты умеешь использовать магию? — буркнула я, но все же села обратно на койку. — Ты даже не можешь создать варп-портал до моего дома.

— Ты, кажется, что-то напутала. Варп-портал ни один колдун или ведьма не сможет создать. Мы не в научной фантастике обитаем.

Ну конечно, как я могла забыть? Мы не в романтической мелодраме, не в научной фантастике, а в детективном триллере с элементами ужаса.

— Тц, какие же вы, ведьмы и колдуны, бесполезные, — все еще делая вид, что расстроена, ответила я. — Вот поэтому-то я и не хочу становиться ведьмой!

— Ну конечно, только поэтому.

Обстановка стала чуть менее напряженной. Наконец-то я смогла спокойно дышать. Пусть мы снова не имели ни малейшего представления о том, что происходит, снова ничего не понимали и не имели конкретных зацепок, но главное, что и Лэсли, и я, что мы оба живы.

Казалось, кто-то ловко с нами играл, и расклад сейчас явно был не в нашу пользу. Но мы хотя бы можем продолжать партию. Но как же в ней победить? Вот же загадка.

Хотя чему удивляться? Как можно выиграть в игре, когда даже правил не знаешь?

— У нас остается все меньше времени до следующего похищения, — напомнила я. — У меня нет времени валяться на койке.

— Если не будешь на ней валяться, то следующей жертвой будет не только похищенная девушка, но и ты сама.

— Да если я не найду убийцу, меня мать сама лишит жизни.

Мы с Лэсли одновременно вздохнули. Может, нас действительно останавливали и намекали, что мы не должны во все это влезать? Убийство Бейлора и последнее происшествие на кладбище могло быть не просто плохим знаком, а скорее призывом и требованием, что мне и охотнику нужно держаться от расследования как можно дальше.

— А может, все это происходит, потому что мы подобрались к убийце вплотную? — предположила я. — Он пытается нас запугать, но если мы не бросим поиски, то уже скоро его поймаем.

— Если он действительно уже близко, то нужно стать еще более внимательными.

— Советуешь мне спрятаться и переждать?

Лэсли покачал головой.

Он сдался.

— Я сказал это на эмоциях. На самом деле я понимаю, что даже если мы спрячем тебя, то это мало что изменит. Так что… мы не станем делать этого. Просто я буду еще осторожнее и тщательнее за тобой наблюдать.

Чувство вины этого парня само по себе сильнейшее из оружий. Зря маньяк, похищающий девушек, это вовремя не осознал.

— Тогда я полагаюсь на тебя, охотник.

— А я полагаюсь на твое благоразумие, непробужденная ведьма.

Когда на город опустилась очередная ночь, Лэсли лег прямо на пол в другой части палаты. Он все еще хотел вести круглосуточное наблюдения за мной, опасаясь, по всей видимости, что я снова влезу туда, куда лезть не следует. Охотник долгое время сопротивлялся усталости, вот только уже к полуночи бросился в объятия Морфия и ушел в сладкие сны с головой.

Еще какое-то время после этого я смотрела сверху вниз на его расслабленное лицо и не понимала, что чувствую. Из-за этого камнеобразного парня я вечно испытывала множество необычных, но при том сильных эмоций. Большинство из них мне прежде даже не доводилось испытывать. Я никогда не испытывала страх, разочарование, боль и смирение одновременно. Почему мой разум продолжал кричать, что ему нельзя доверять, а сердце напротив чувствовало себя спокойно, когда он находился поблизости? Этот парень чуть меня не убил уже какой раз со дня нашего с ним встречи. Тем не менее, каждый раз он угрожал мне не из-за того, что действительно желает мне смерти, а потому что он, как и я, не доверяет демоническим существам. Это нас и объединяло, это одновременно и делало нас врагами.

— Ну и когда моя жизнь стала такой сложной? — прошептала я, закрывая глаза и всем телом зарываясь в одеяло и подушку.

С учетом всех последних событий проводить черту между собой и охотником было все сложней и сложней.

Бах! — прозвучал со стороны входа в палату глухой стук.

Бах! Бах! — стук еще пару раз повторился.

Пусть я уже и закрыла глаза, пусть уже пару минут и притворялась спящей, но от таких настойчивых ударов даже мертвый восстанет из могилы.

— Что происходит? — спросонья спросил Лэсли.

Он проспал всего ничего, поэтому выглядел сейчас совсем отвратно. Так и хотелось сказать, чтобы он продолжал спать. Вот только если за дверью стоит кто-нибудь злой, например, убийца, то я с ним точно не справлюсь.

— Кто-то стучит в дверь палаты, — скрепя сердце сказала я.

Лэсли вздохнул.

— Она же не заперта, что за порядочное существо к нам заявилось? — он провел рукой по голове, собрал всю волю и силы в руки и подошел к двери. — Открываю? — спросил он у меня.

— Давай.

Мысленно досчитав до трех и сжав покрепче свой зачарованный ножик, Лэсли открыл дверь, и в палату в ту же секунду вбежал старый пес. Он настолько ловко прошмыгнул мимо ног охотника, настолько умело запрыгнул на больничную койку и уставился своими пустыми глазами на меня, что мы с Лэсли еще минуты две не могли найти слов, поэтому только молчали.

Старина Бес был по истине наглым созданием, но при этом и правда воспитанным. Он ведь мог спокойно вышибить эту дверь, но вместо этого потихонечку в нее постучался. Какой хороший мальчик…

— Старина, что тебя привело? — я почесала собаку за ушком, а он положил передо мной то, что держал все это время в зубах. Там была небольшая коробка, ей он, по всей видимости, в дверь и стучал. — Ну и что там у нас? Подарочек?

Я взяла в руки коробочку и тут же открыла ее. Там лежала бумага, исписанная знакомой рукой, а еще скомканная ткань льняного цвета. Письмо, стало быть, написала бабушка. Потому как моя милая матушка написала бы его кровью, а не чернилами, как это делала бабуля Агата.

«Келли, ты не появлялась в доме неделю. Я за тебя не переживаю, ты уже взрослая, но вот твоя дурная мать готова отправить на твои поиски голодных духов. Если не хочешь отбиваться от них, то вернись и покажи, что пока что жива».

Миленько. Даже угрозы со стороны моей семейки такие забавные.

— Что там?

— Бабушка говорит, что мне пора возвращаться домой. Пишет, что я уже должна была нагуляться за неделю вне дома.

— Они вспомнили о тебе только спустя неделю?

— У них забот и без меня хватает.

Кто же, если не они, будет возиться с цветочками и болтать с душами уже мертвых ведьм?

Я достала из коробки сверток льняной материи и развернула его. Внутри находился большой камень, а поверх ткани был изображен ровный круг и помещенный внутрь него демонические черты. У демонов не было своего языка, они его позаимствовали у смертных, но вот колдовство они вытворяли с помощью черточек, названных в простонародье рунами. Кстати, может, слово «черт» произошло из-за того, что демоны много чертят? — вдруг подумалось мне, пока я смотрела на рисунок на ткани.

— Старина Бес, этот камень — часть особняка, я правильно понимаю?

Пес в ответ громко гавкнул и завилял хвостом.

— Так они узнали, что ты сейчас не в состоянии нормально передвигаться? Если так и есть, то это добавляет плюсик к их карме.