Как раз и узнаю, на моей ли стороне Гарольд. Ведь если нет — королева обязательно узнает и как-нибудь коснётся этой темы.

Едва ли она сможет сказать мне что-то веское на любую выходку.

Ведь теперь я истинная её сына.

А это такая честь…

Вскоре Гарольд заходит в мой кабинет с тканевым чехлом.

Я несколько минут смотрела в зеркало, сверлила отражение Виктории пустым взглядом. Даже не заметила этого.

А теперь… всего на миг, но мне кажется, что она подмигивает мне. Затем вздрагиваю от резкого звука и оборачиваюсь. А в окно долбится чайка. Несколько мгновений, затем то ли отлетает в сторону, то ли падает…

Это заставляет меня погрузиться в воспоминание.

Воспоминание Виктории…

Виктория.

Я одна из самых завидных невест нашей прекрасной Файрэ-Лиры. Единственная наследница древнего, сказочно богатого рода. У меня прекрасная семья, отец не чает во мне души, мама балует. Я знаю, не всем лери так повезло, к некоторым родители очень строги. Но мне с самого рождения говорили, что я самая лучшая, самая красивая и умная. Настоящая принцесса! Умная — такая странная характеристика для женщины. Но папа постоянно повторял это, и я приняла его фразу за чистую монету. И, возможно, поэтому казалось кому-то беспардонной или даже невыносимой.

Я поздно поняла, что никто здесь не рад девушкам, которые любят самих себя.

Кроткая мышка, податливая глина, инструмент моды — вот идеал.

Я же любила нарушать устои, наблюдать за реакцией чопорных слуг и гостей, громко смеяться и технично закатывать глаза.

Никто меня не ругал. Мама и папа игнорировали придирки всех прочих.

Ведь это только наша семья, никто не смеет совать в её уклад свой длинный нос. Даже корона не смеет… Отец был новатором, после его смерти я уверилась, что он опередил своё время. Его мысли так никто и не понял. Поймут ли когда-нибудь в будущем? Точно не при мне…

Что ж, при жизни родителей я чувствовала себя неуязвимой.

Всё было подвластно мне.

Правила были для трепетных ланей, не для меня.

Я была смелой и сильной, но только не в те моменты, когда наш замок посещал друг моего детства, принц Ричард… Раньше мы проводили много времени вместе. С ним и со Скайлером.

Но с какого-то момента визиты братьев стали редкостью. Скайлер и вовсе пропал из поля моего зрения на несколько лет. А вот Ричард…

С ним я становилась идеальной. Такой, какой меня хотели видеть все эти люди вокруг… Знатные друзья и недруги семьи, корона, слуги, да даже домашние кошки иногда как будто бы смотрели с презрением и требовали выпрямить спину и опустить взгляд… Такой я и была с ним. Напряжённая, словно натянутая струна, прямая, но с опущенной головой. Потому что смотреть на него, ослепительно красивого и недостижимого было невыносимо.

Он ухмылялся, вёл бровями будто в обаятельном недоумении, обжигал взглядом прекрасных глаз…

Я хотела ему понравиться и старалась быть нежнее, мягче, красивее. Пусть иногда и прорывалась моя буйная натура.

Мы нравились друг другу.

И однажды он сказал: 'Ви, я люблю тебя, знаешь? Идём со мной…

В тот момент, когда Ричард произнёс эти роковые слова, от которых мурашки облепили меня с ног до головы, от которых я забыла как дышать, забыла обо всём, весь мир сжался до его острой, притягательной улыбки, именно в тот момент я стояла у окна и какая-то птица ударилась о стекло, заставляя меня вздрогнуть, выводя из оцепенения.

Это был благотворительный вечер в замке моих родителей. Само понятие ввела моя семья. В тот год пожары захватили обширные территории лиственных лесов и деревень рядом с ними. Многие пострадали, многие лишились дома.

Корона предложила новые дома только тем, кто мог бы отработать их стоимость в течение своей жизни, не все согласились и не во всех увидели перспективу.

Моя мать сказала, что десятки богатых семей могут легко обеспечить сотни бедных, ничего особо не потеряв… Эту идею восприняли скептически — зачем кому-то помогать? Тем более, крестьянам… Над ней даже посмеивались. В ответ мама прислала приглашения на званый ужин. Наш замок — довольно закрытый, не всех пускают глазеть на внутреннее убранство. Так что такой вечер сам по себе — довольно желанное предложение. Но кроме этого моя семья пообещала представление и грандиозный ужин.

И всё чудесно, гости в восторге от шоу с дикими большими кошками, необходимая сумма собрана. А мне подарили полосатого котёнка, размером со среднюю собаку. Из Южных Земель. Кто-то уже высказался, что подобный перформанс — плохой подарок для юной лери.

А я была в полном восторге.

Конечно же, на такой приём не мог не прийти Ричард. От всей королевской семьи он положил на блюдо шёлковый мешок с золотом. И, признаться, затмил для меня всё остальное…

Я выучила довольно откровенный танец и хотела продемонстрировать его гостям. Там нужно приподнимать пышную юбку почти до колена и дрыгать ногой. Думаю, некоторые лери бы точно попадали в обмороки!

Но я уже не могла думать ни о каких танцах… Разве что под руку с моим принцем…

Моим ли?

Ходили слухи, что именно меня корона хочет выдать за одного из наследных принцев. Но это только слухи… О таком заранее не говорят. Если не считать традиционные золотые конверты, отправленные в шестнадцатилетие. Если девушка входит в сотню претенденток, ей полагается такой конверт. И родители не имеют права выдать её за другого до того момента, как наследные принцы не поженятся. Обычно это ничего не портит, потому как завидных невест готовы ждать.

Разумеется, я получала такой конверт тоже.

Но почему-то была уверена, что шансов у меня мало.

Я… как бы это сказать? Не формат. Не формат для короны.

Жалела ли об этом? Хотела ли выправить репутацию в глазах короны ради принца? Иногда…

В тот миг, когда Ричард сказал, что любит меня, я подумала, что всё уже решено. Играла музыка, гости были заняты друг другом, мои родители прилагали много усилий, чтобы поддерживать нужную им атмосферу, держать всё в узде. Поэтому не заметили, когда Ричард успел потянуть меня из главного зала в холл, а затем и на улицу.

Неприлично, но — богиня — как же всё равно мне было! Как же всё равно…

Страх переполнял меня наряду с волнением и трепетом.

Мы о чём-то глупом и неважном переговаривались с Ричардом, я отвечала машинально, крепко стискивала в своих тонких прохладных пальчиках его ладонь, рассматривала его профиль… Сама не поняла, как мы оказались в беседке, возле которой росла стена из огромных жёлтых роз.

Он отпустил меня. Я села на лавку, обитую мягкой тканью, посмотрела на него снизу вверх и решалась спросить:

— Принц… к чему эти слова?

Когда я была маленькой, обращалась к нему только так. Я думала, что это его имя. Поэтому был Скай, просто Скай и Принц.

Другой брат обижался, что его не зовут принцем…

Но вообще-то это Ричарду стоило бы обидеться — я даже не догадывалась, как его на самом деле зовут.

Он усмехнулся как-то остро. Может быть, вспомнил об этом?

А если нет… откуда-то тогда в светлых глазах такое лукавство?

— Я тебя смутил? — спросил он.

— Нет… — через силу усмехнулась. — Мне часто такое говорят. Практически каждый день.

— Тогда мне показалось, что твоё сердце гулко и быстро билось под этим корсетом?

Ах… Совсем забыла, что он дракон. Ну зачем же богиня даровала им такие способности? Чтобы они читали девушек, словно открытые книги? Мне не нравится!

— Да, это, наверное, из-за корсета… — я не нашла ничего умнее, чем сказать это. — Сдавливает сильно.

И уже испугалась, будто он мог подумать, что я толстая. В ответ Ричард рассмеялся. Затем подошёл близко, коснулся моей щеки, повёл ладонью ниже, к шее, а потом ещё ниже…

Я вздохнула и покраснела…

— Тогда нужно избавить тебя от него, — сказал он.

И я согласилась…

Тоня.

Я видела его взгляд, словно он смотрел на меня, а не на неё. Видела животную похоть в глазах. Словно маленькая наивная девочка — кусок мяса. Лишь очередной трофей. Она мысленно уже вышла за него замуж, родила троих детей и бог знает что ещё сделала… Он же едва ли догадывался, что Ви действительно станет его женой.