Хочется спросить, где же он был всё это время, но я держусь из последних сил.

Ричард запускает пальцы в мои волосы, касается так, словно я — мечта, до которой, наконец, можно дотронуться. Словно я самое ценное в его жизни. Я просто чувствую это. Чувствую на его кончиках пальцев.

Колени подкашиваются. Вовремя. Ведь дракон подхватывает меня на руки и несёт к кровати. Которая теперь кажется мне ещё больше, мягче, притягательнее…

— Ты будешь только моей, — ухмыляется он, нависнув надо мной, когда мы оба оказываемся в горизонтальном положении. — Всегда.

Он касается губами моего виска, щеки, челюсти, шеи… Последний горячий поцелуй заставляет протяжно, пошло застонать.

Ричард спускается всё ниже, его ладонь уже на моём бедре. Он — гора мышц, огромный, сильный, властный. И мне всё равно мало. Я хочу больше. Ближе. Ещё, пожалуйста…

Запускаю тонкие пальчики в его волосы. Путаю их. И тихо смеюсь:

— Вот так, — выходит почти что стон, — лучше.

Его лицо оказывается так близко, что наши носы едва не касаются друг друга. Ричард трётся им о мою щёку, словно провинившийся зверь. А потом, чуть отстранившись, глядя в глаза, роняет:

— Прости меня.

От того, насколько проникновенно звучит его фраза, меня будто холодной водой обливают. Флёр влечения постепенно спадает. Мне никакая истинность не нужна, чтобы лихорадочно думать о таком мужчине, как Ричард. Но когда ощущения, явно насланные нашей связью, перебиваются моими собственными эмоциями, становится не до утех…

Я просто не могу. Не могу так. Он смотрит на меня, видит свою жену и говорит с ней. В такой момент… когда я уж точно не желаю между нами никого третьего (эльф под кроватью не в счёт). В горле будто комок застревает, на глазах появляются слёзы. Он — мой истинный. И я здесь для него. Но он не знает об этом.

И ладно бы правда дело было только в этом. Но у дракона с Викторией были непростые отношения. Он извиняется с таким видом, будто умрёт, если не прощу. А я даже не знаю, за что конкретно.

Какая кошка между ними пробежала?

Вмиг становится неприятно, оттого что мне вообще приходится думать об этом. О нём и его жене. И это всё вдобавок догоняет внутреннее возмущение насчёт того, что у меня совсем нет времени как следует всё обдумать. Узнать Ричарда лучше. Понять, что вообще из себя представляет эта их истинность…

Что если это не настоящая любовь?

Когда нас тянуло друг к другу, словно магниты, это казалось естественным. Но теперь я понимаю — дело в магии.

Я не из этого мира, и мысль о том, что чувства навязаны, может преследовать меня до конца, если мы продолжим в том же духе.

Ричард не сводит с меня взгляда. Он так близко. Едва дышит и ждёт ответа с замиранием сердца. Такой трогательный. Но на моём лице наверняка застыло растерянное выражение. А он явно ожидал не этого.

— Не можешь? — шепчет с тоской.

Я опускаю взгляд. Мне придётся согласиться на сделку с Иларионом. Он абсолютно прав — Алиса лишь временно со мной, и она не знает всего. Без воспоминаний Виктории я не то что не смогу долго притворяться ей, я просто не выдержу этого.

Не понимать, о чём говорит Ричард, что терзает его душу — больно.

И слишком большой соблазн сознаться. Рассказать ему о том, кто я. И, возможно, навлечь этим на себя беду.

Нужно держаться.

— Я просто… — пытаюсь хоть как-то отговориться, но дракон уже не слушает меня. Он прижимает к себе обжигающе-горячей ладонью и пытается поцеловать.

Боюсь, после поцелуя мне снесёт крышу, и я уже не смогу себя контролировать… Так что, собрав волю в кулак, пытаюсь его от себя оттолкнуть.

Помогает в этом ещё и то, что под нами сидит эльф. Вот уж остроухого чертёнка из табакерки мне не хватало только тут в качестве зрителя…

Я перебираюсь на другую сторону кровати, Ричард преследует меня, словно это какая-то брачная игра, прелюдия…

Он ничего не успевает сделать, а я уже кричу. Потому что кровать под ним ломается и съезжает набок. Дракон со смехом валится на пол.

— Оу, как же ты низко пал! — улыбаюсь я и в следующее мгновение меняюсь в лице.

Потому что до меня доходит, что так Ричард может заметить Илариона.

И останемся ли мы с эльфом после этого в живых — вопрос.

Ричард замирает, явно вглядываясь во тьму под кроватью, но судя по отсутствию гневной волны огня, никого там не замечает. Эльф уже телепортировался? Нужно обязательно узнать, как это работает. Но в любом случае я не сдерживаюсь и выдыхаю от облегчения.

Дракон поднимается, обводит меня горящим взглядом и произносит:

— В моей спальне кровать крепче, что если мы…

Я хлопаю ресницами, поправляя причёску.

— Что если мы закажем в мою спальню точно такую же кровать, Ваше Высочество? — улыбаюсь. — Это хорошая идея. Но, надеюсь, до ночи починят и эту, я что-то так сегодня устала… — зеваю в кулачок и поднимаю на него насмешливый взгляд из-под полуопущенных ресниц.

Он облизывается (ему идёт) и едва заметно качает головой.

— Теперь, — звучит, как утверждение, — ты планируешь мучать меня?

— Я составлю планы после ужина, дорогой.

Он садится на кровать рядом. Волна дрожи прокатывается по телу, от волнения не могу даже сглотнуть, тут же немею, тут же будто зябну. Что-то приковывает меня к месту, тяжёлое внизу живота, будто я проглотила камень.

Ричард запускает пальцы в мои волосы, вдыхает запах цветочной отдушки (как романтично), целует в скулу, прикусывает мочку уха, горячо дышит в шею. Доводит до исступления. Прекрасно зная, что отказать ему невозможно.

Впрочем, разве может быть что-то невозможное для попаданки?

— Милая, к чему тянуть… Я, думаю, нам пора сложить оружие.

Я усмехаюсь:

— Мне показалось, что твоё весьма и весьма наготове.

Рыкнув мне в шею, он всё же смеётся. Берёт мою руку, целует костяшки пальцев, не сводя взгляда с моего лица.

— Я люблю тебя, — произносит он.

Слова пробирают до дрожи. Хочется верить. Хочется верить до боли.

Но я не могу.

Я ничего не понимаю.

Он ведь даже не подозревает, что со своей истинной знаком не более нескольких часов.

Была бы для него вообще разница?

Как узнать?

— Для меня это слишком… быстро, — произношу шёпотом. — Я была бы благодарна, если бы ты дал мне привыкнуть.

Жар, поднимающийся по телу вверх, а затем отливающий назад, отчётливо заставляет полагать, что долго отнекиваться не получится.

Но нужно не натворить глупостей. Сдержаться, договориться с эльфом о воспоминаниях, и уже с новой информацией решать, как жить-то дальше в новом мире. Позволить всему идти так, как оно идёт, закрыть глаза на то, что чувства слишком быстрые и сильные? Или же поступить как обычно и упустить красивого ухажёра?

О, выбор как всегда пестрит разнообразием, и притом все варианты соблазнительны…

Помедлив, Ричард кивает и с трепетом целует меня в лоб.

— Хорошо. Увидимся на ужине? Пока будем там, приведут в порядок кровать… — он усмехается. — Боюсь, в воображении слуг произошедшее здесь будет интереснее, чем на самом деле.

— Будь терпеливее, — улыбаюсь. — Когда-нибудь ты превзойдёшь их ожидания…

Притормозить-то он согласился, но уйти ему физически сложно. Он всё смотрит на меня, касается, хочет поцеловать… Приходится подняться и попытаться вытолкнуть его из спальни. Это оказывает проблемой. Мы будто связаны невидимыми нитями… Поэтому я решаю… повезти его за собой в коридор. Словно телёнка на верёвочке.

Со смехом дракон идёт за мной и на глазах у одного из слуг целует в заднюю сторону шеи. На нас таращатся, так что я не выдерживаю и снова запускаю пальчики в тяжёлые пряди Его Драконьего Высочества.

Парень с ботинком в руках падает на пол, роняет взгляд в пол и отползает раком.

Как раз в этот момент я со смехом убегаю от Ричарда и запираюсь в спальне. Остаётся лишь надеяться, что он перетерпит зов, который кипит в наших венах.

Проходит несколько минут, принц так не срывается дверь с петель.