В своем изложении Полибий привлекает подлинные документы: договоры (например, несколько договоров Рима с Карфагеном), официальные надписи (перечень войск Ганнибала на медной доске в Лацинии), письма (письмо Сципиона) и т. п. Он широко пользуется другими историками, но не принимает их на веру, а подвергает критике, подчас очень суровой. Такова, например, критика, которой он подвергает сицилийского историка Филина и Фабия Пиктора, трудами которых он пользовался в описании пунийских войн (I, 14; III, 8).

Полибий требует от историка абсолютной объективности.

Насколько сам Полибий соблюдал это требование? Он не занимается подтасовкой фактов, подобно Ксенофонту, не выдает явные анекдоты за действительные события, что нередко делал Плутарх. В рамках классовой историографии, по необходимости всегда ограниченной, Полибий максимально объективен и достоверен. Но, конечно, его политические взгляды не могли не оказать влияния на оценки событий и лиц. Принадлежа к правящим кругам Ахейского союза, он идеализирует последний, видя в нем воплощение всех положительных качеств греческой демократии: свободы, равенства и проч. С другой стороны, этолийцы изображаются носителями всех пороков. Революционное движение и его вождей Полибий осуждает. Так, он резко отрицательно относится к Набису, вождю революционно-демократического движения в Спарте, не стесняясь, вопреки своему обыкновению, прибегать даже к выдумкам (XIII, 7).

Полибию, как и Фукидиду, не чужда идея исторической закономерности. Правда, формулировка ее у Полибия имеет наивно-биологический характер. Все явления сравниваются с организмами, которые переживают периоды юности, зрелости и старости: «Всякое тело, всякое государство и всякое предприятие, согласно природе, проходят состояние возрастания, потом расцвета и, наконец, упадка» (VI, 51, 4). Эта общая формула конкретизируется на истории государственных форм. Сначала возникает монархия, со временем вырождающаяся в тиранию. Это вызывает недовольство народа и приводит к появлению аристократии, которая, в свою очередь, переходит в олигархию. Падение последней кладет начало демократии. Но и она в конце концов разлагается, превращаясь в беззаконие и господство силы: «Тогда водворяется господство силы, а собирающаяся вокруг вождя толпа совершает убийства, изгнания, переделы земли, пока не одичает совершенно и снова не обретет себе властителя и самодержца» (VI, 9, 9).

Круг завершен, и исторический процесс начинается сызнова: «Таков круговорот государственных форм, таков порядок природы, согласно которому формы правления меняются, переходят одна в другую и снова возвращаются» (VI, 9, 10). Здесь впервые сформулирована так называемая «циклическая теория», которая сыграла большую роль в развитии буржуазной историографии нового времени.

Полибий оказал огромное влияние на античных историков. Одни продолжали его «Историю», другие ему подражали, третьи просто списывали его. К числу последних принадлежал и Ливий. История I пунийской войны сохранилась только в его периохах. Зато описание событий от 218 до 168 г. (3-я, 4-я и 5-я декады) дошло до нас полностью. В главе I мы уже указывали, что в 4-й и 5-й декадах Ливий пользовался почти исключительно Полибием. Что же касается 3-й декады (истории II пунийской войны), то в ней в основе его изложения лежат отчасти Полибий, отчасти младшие анналисты. Там, где Ливий использовал только Полибия, рассказ его довольно надежен (хотя, как было сказано, он сокращал Полибия, а иногда и искажал его в угоду римскойточке зрения). Во всех других случаях (особенно там, где Ливий опирался на римских анналистов) к показаниям его нужно относиться с большой осторожностью.

У Плутарха к интересующей нас эпохе относятся биографии Фабия Максима, Марцелла, Катона Старшего, Фламинина, Филопемена и Эмилия Павла. В них проявляются его обычные достоинства и недостатки, о которых мы говорили в главе I. Впрочем, четыре последние биографин, где он, по-видимому, следует полибиевой традиции, более ценны, чем две первые.

В середине II в. н. э., в эпоху расцвета империи, в Риме появилось своеобразное историческое произведение. Автором его был александриец Аппиан, адвокат, а затем императорский чиновник (прокуратор) в Египте (родился около 90 г.). Произведение Аппиана называется «Римская история». Оно состояло из 24 книг, из которых полностью уцелели только 6—8-я и 12—17-я. Аппиан поставил своей задачей описать войны, которые вели римляне. Каждой войне посвящены одна или несколько книг, составляющих как бы отдельную монографию внутри всего произведения. Материал расположен по этнографическому (или географическому) принципу: войны самнитские, кельтские, иберийские, македонские и проч. Однако этот принцип не выдержан, так как некоторые части построены по историческому принципу: войны римских царей, ганнибалова война, гражданские войны и др. Описание гражданских войн (книги 13—17-я) составляет самую важную и ценную часть «Римской истории». Эпоха больших завоеваний отражена в книгах: иберийской, ганнибаловой, ливийской, иллирийской, сирийской и отрывках македонской.

Композицию «Римской истории» Аппиана нельзя назвать удачной. Географическое расположение исторического материала, несомненно, имеет некоторые удобства, концентрируя внимание читателя на какой-нибудь одной стране (об этом говорит сам Аппиан в предисловии к своему труду). Но в то же самое время этот принцип разрывает единство исторического процесса, приводит к повторениям и нарушает связь между внутренней и внешней историей Рима. К этим композиционным недостаткам нужно добавить, что Аппиан часто путает факты, небрежен в хронологии, редко указывает свои источники (почему их определение часто представляет неразрешимую задачу). У него нет дара художественного воображения, рассказ его хотя ясен, но сух.

Но у Аппиана как историка есть и большие достоинства: он объективен, совершенно чужд риторики, не любит ненужных отступлений и, что самое главное, всегда стремится вскрыть истинные причины событий. Как раз о последней черте Аппиана писал Маркс Энгельсу 27 февраля 1861 г.: «Зато по вечерам читал для отдыха Аппиана о гражданских войнах в Риме, в греческом оригинале. Очень ценная книга. Автор — родом из Египта. Шлоссер говорит, что у него „нет души“, вероятно потому, что тот старается докопаться до материальной основы этих гражданских войн».[130]

Эпоха больших римских завоеваний нашла также отражение у историка Кассия Диона. Он был грек из г. Никеи в Вифинии (Малая Азия), родился около 155 г. н. э., умер в 30-х годах III в. Принадлежа по своему происхождению к высшей имперской бюрократии, Дион сам занимал ряд важных постов: был сенатором, консулом, претором, провинциальным наместником. Его военно-административный опыт немало помогал ему в писательской деятельности.

Главное произведение Кассия Диона — «Римская история» в 80 книгах. Оно охватывало всю историю Рима от начала до 222 г. н. э. Более или менее сохранились книги 36—59-я, охватывающие период с 68 г. до н. э. по 46 г. н. э. От других книг дошли отрывки. «Римская история» была широко использована византийскими писателями Ксифилином (XI в.) и Зонарой (XII в.), поэтому некоторые потерянные части ее могут быть восстановлены. В частности, для эпохи римских завоеваний источником служит 8-я книга «Хроники» Зонары.

Кассий Дион имеет ряд достоинств: он хорошо начитан в исторической литературе, умеет разобраться в противоречивых показаниях своих источников, пишет хорошим литературным языком. Но Дион жил в эпоху упадка античной историографии. Этим в значительной степени объясняются его недостатки: отсутствие широкого исторического кругозора, пристрастие к мелочам, необычайная любовь к описанию снов, предсказаний и т. п. Нужно еще отметить, что Дион в истории империи осведомлен гораздо лучше, чем в истории республики.