Однако прежде чем мы перейдем к этому периоду, нам нужно остановиться на явлениях духовной культуры первых двух столетий империи.

Те двойственность и противоречивость, которые мы наблюдали в экономике и социальных отношениях первых двух веков империи, выступают и в области духовной культуры.

С одной стороны, в некоторых областях идеологии можно констатировать более глубокое развитие старых форм и появление новых. Произведения Тацита представляют высшую точку римской историографии. «Сатирикон» Петрония является образцом нового жанра авантюрно-бытового сатирического романа. Скульптурный и живописный портрет в эпоху империи достигает такой высоты, какой не знала ни одна из предшествующих эпох античного искусства. Творчество великих юристов II—III вв. подытоживает долгий процесс эволюции римского права и придает ему те формы, которые легли в основу правового развития Европы нового времени. Экономический и культурный рост провинций выдвигает ряд крупных писателей-провинциалов. В провинциях создаются новые стилистические формы изобразительного искусства.

С другой стороны, некоторые старые литературные жанры останавливаются в своем развитии и окостеневают. Таковы трагедия, эпос. Лирика умирает. Риторика захлестывает литературу и вносит в нее декламационный стиль и ходульный пафос. Появляется жанр льстивой придворной литературы (панегирик). Вкусы двора давят на широкие общественные круги, содействуя развитию формализма, изощренности, возрождению старых форм (архаизация). Философия вырождается и пронизывается насквозь мистико-религиозным духом. Грубые суеверия (магия, астрология) проникают в науку и искусство.

Симптомы декаданса сильнее всего выступают во II в. Здесь, как и во всех областях жизни римского общества, подготовляется кризис III в.

Компилятивный характер римской науки не изменился в эпоху империи. Для второй половины I в. типичен Гай Плиний Секунд (Старший) (23—79 гг.), знаменитый автор «Естественной истории» в 37 книгах. Это произведение представляет огромную сводку естественнонаучных знаний эпохи, нечто вроде энциклопедии, свидетельствующей о необычайном трудолюбии ее автора. Плиний сам говорит, что он использовал для «Естественной истории» более 2 тыс. сочинений. В ней содержатся сведения по астрономии, физике, географии, антропологии, зоологии, ботанике, сельскому хозяйству, медицине, металлургии, живописи и скульптуре. Среди них разбросано много чисто исторических фактов. Материал мало систематизирован, теоретические обобщения отсутствуют. Будучи скорее дилетантом, чем настоящим ученым, Плиний относился к своим источникам некритически и поэтому часто впадал в ошибки, даже с точки зрения науки своего времени. Кроме «Естественной истории» Плинию принадлежит ряд других произведений, до нас не дошедших: по истории, военному делу и риторике.

Другой знаменитый писатель этой же эпохи — Люций Анней Сенека (родился около начала н. э., умер в 65 г.). Родом из Испании, он вырос и получил образование в Риме. О нем как воспитателе Нерона и руководителе молодого императора мы уже говорили. Сенека был весьма плодовитым и разносторонним писателем. Среди его многочисленных произведений есть и сочинение «Естественнонаучные вопросы» в 7 книгах. Как и Плиний, Сенека в поздней античности и в средние века считался величайшим авторитетом в области наук о природе. Характерным для Сенеки, чего нет у Плиния, является то, что для него естествознание служит орудием познания божества и основой для морализирования. То и другое вытекало из его стоического мировоззрения.

Симптомом упадка античной астрономии служат взгляды знаменитого математика, географа и астронома Клавдия Птолемея. Он жил в Александрии во времена Антонина Пия. Великие традиции александрийской школы нашли в нем своего последнего выразителя. Однако в астрономии Птолемей отступил от своих эллинистических предшественников назад, к геоцентрической системе мира Аристотеля. Суеверия эпохи отразились у него в представлении о том, что небесные светила влияют на судьбу человека (астрология). Главное произведение Птолемея «Великое построение (астрономии)» (в арабском переводе «Альмагест») в 13 книгах пользовалось непререкаемым авторитетом до Коперника (XVI в.). Кроме этого основного сочинения Птолемея до нас дошло несколько других его произведений: по физике, астрономии, географии и астрологии. Среди них для историка представляет огромный интерес «Канон царей» (так называемый «Птолемеевский канон»), т. е. список царей, по которым датировались наблюдения вавилонских и александрийских ученых. Этот список чрезвычайно важен для хронологии древней истории.

Последним крупным представителем античной медицины был придворный врач императора Коммода Клавдий Гален (родился в 131 г., умер в начале III в.). Он родился в Пергаме и получил философское и медицинское образование в Малой Азии и Александрии, где издавна существовали прочные традиции медицинской науки. Гален пользовался в свое время огромной славой. От него сохранилось большое количество сочинений. Около 100 из них считаются подлинными, несколько десятков подложны. Значительное число работ не сохранилось. Многие сочинения Галена существуют в средневековых переводах на арабский, еврейский и латинский языки, что говорит о высоком авторитете, которым он пользовался до самого конца средних веков. Его сочинение «Врачебное искусство» долго служило учебником по медицине. В основном Гален продолжает славные материалистические традиции греческой медицины, идущие от Гиппократа. Но эпоха и на него наложила свою печать в виде телеологического взгляда на природу, религиозно-мистических настроений, пронизывающих многие его произведения, веры в сновидения и проч.

Об историографии императорской эпохи мы уже говорили. Здесь нужно только подчеркнуть, что и в этой области можно констатировать тот же постепенный упадок, как и во многих других сферах идеологии: снижение уровня исторического исследования, рост ненаучных моментов, порчу стиля и проч. От Тацита римская историография падает до Scriptores Historiae Augustae и компиляторов IV и V вв.

Мы видели, что римская философия республиканского периода не отличалась самостоятельностью и была склонна к эклектизму.[494] В эпоху империи эти черты проявились еще ярче. Типичным эклектиком был Сенека. Среди его произведений есть и сочинения по философским вопросам: «Моральные письма к Луцилию» и ряд небольших трактатов на моральные темы: «О милосердии», «О гневе», «О душевном покое», «О досуге», «О счастливой жизни» и др. Сенека не занимался онтологическими и гносеологическими проблемами. Природа, как мы только что указывали, интересует его исключительно с религиозно-этической точки зрения. В центре его философии — вопросы морали. Называя себя последователем стоической школы, он, однако, многое берет у Эпикура. Время, в которое он жил, и его личное положение определили характер его моральных взглядов. Главная задача философии — дать человеку внутреннюю независимость и душевное спокойствие. Только таким путем можно спасти себя от зла и страданий жизни. Но конечным идеалом мудреца является смерть, и вся жизнь должна быть подготовкой к смерти. В этом учении ярко сказались бессилие и пессимизм гибнущей римской аристократии эпохи террористического режима. В духе стоического учения Сенека признает равенство всех людей, в том числе и рабов. Он нападает на богатство, восхваляя простоту жизни бедняка и те радости, которые она дает. Однако Сенека вовсе не отрицает богатство вообще. Он только учит, что не следует быть рабом богатства, что нужно уметь отказаться от него и не страдать при его потере. Такое двойственное отношение объясняется тем, что Сенека сам был очень богатым человеком и поэтому не имел мужества быть последовательным в своих взглядах. На практике он часто отступал от своих моральных идеалов. Энгельс говорил о нем: «Этот стоик, проповедывавший добродетель и воздержание, был первым интриганом при дворе Нерона, причем дело не обходилось без пресмыкательства; он добивался от Нерона подарков деньгами, имениями, садами, дворцами и, проповедуя бедность евангельского Лазаря, сам-то в действительности был богачом из той же притчи. Только когда Нерон собрался схватить его за горло, он попросил императора взять у него обратно все подарки, так как, дескать, с него достаточно его философии».[495]