Ко всему этому прибавился мятеж легионов, стоявших в Кампании и приготовленных к отправке в Африку. В большинстве они состояли из старых солдат Цезаря, которые до сих пор еще не получили обещанных им наград. Праздная жизнь совершенно их деморализовала. Цезарь долго отсутствовал. Поэтому, когда солдаты получили приказ отплыть в Сицилию, среди них вспыхнул мятеж. Они убили некоторых командиров, которые пытались им помешать, и двинулись на Рим.

В этот момент среди них неожиданно появился Цезарь. Его присутствие, обычное спокойствие, умение говорить с солдатами сразу успокоили умы: мятеж прекратился без применения насильственных мер.

В Риме Цезарь также быстро установил порядок и ослабил недовольство, дав отсрочку платежей по долгам и квартирной плате. Нуждаясь в поддержке плебса, он выразил неодобрение мерам Антония. На оставшуюся часть года были избраны должностные лица.

Покончив с этими делами, Цезарь в конце 47 г. высадился в Африке с 6 легионами. Первое время, пока не пришли подкрепления, его сильно тревожила конница Юбы и Метелла. Пришлось соорудить сильные укрепления. Затем подошли резервы. При Тапсе, на восточном побережье провинции Африки, 6 апреля 46 г. произошла битва. Пехота Цезаря напала на противника, когда он был занят постройкой лагеря. Неприятельские слоны, испуганные метательными снарядами, кинулись на своих. Помпеянцы побросали оружие и умоляли о пощаде. Но разъяренные солдаты Цезаря, не слушая приказаний командиров, никого не брали в плен. Говорят, что помпеянцы в этот день потеряли 50 тыс., а Цезарь — 50 человек.

В это же самое время другая армия Цезаря разбила Юбу и заняла Нумидию. Большинство республиканских вождей погибло: Цецилий Метелл, Юба, Петрей, Афраний. Катон, не желая пережить падения республики, покончил жизнь самоубийством в Утике, за что получил прозвание «Утического». Только Лабиену и обоим сыновьям Помпея удалось бежать в Испанию. Нумидия была превращена в провинцию Новая Африка.

28 июля 46 г. Цезарь прибыл в Рим и отпраздновал четверной триумф: над Галлией, Египтом, Понтом и Нумидией. Однако борьба еще не закончилась. Остатки помпеянцев собрались в Испании и дали там последний бой Цезарю. Среди испанских гарнизонов, как указывалось выше, было много сторонников Помпея. Лузитаны и кельтиберы издавна представляли горючий материал, готовый вспыхнуть от любой искры. Между помпеянцами в Африке и Испании существовала связь еще до Тапса. После поражения в Африке сыновья Помпея завладели Балеарскими островами, а затем переправились на материк. К ним примкнули остатки африканской армии. Наместник Дальней Испании был изгнан, лузитаны и кельтиберы примкнули к помпеянцам.

Таким путем в южной Испании собрались крупные силы. Легаты Цезаря не могли с ними справиться. Поэтому в конце 46 г. Цезарь сам отправился в Испанию со своими лучшими войсками. 17 марта 45 г. при г. Мунде 8 легионов Цезаря разбили 13 легионов противника. Цезарь сам признался, что это была самая тяжелая его битва: «После сражения Цезарь сказал своим друзьям, что он часто сражался за победу, теперь же впервые сражался за жизнь.»[336] При Мунде погибли последние вожди помпеянцев, кроме Секста Помпея, которому удалось бежать в северную Испанию. В сентябре 45 г. Цезарь вернулся в Рим и отпраздновал пятый триумф. Казалось, власть его была совершенно прочной.

Фактическая власть Цезаря основывалась на его армии, на десятках тысяч его ветеранов, получивших земельные наделы в провинциях и в Италии,[337] на поддержке всадничества, на симпатиях городского плебса. Всякая организованная оппозиция была сломлена, что тоже являлось одной из предпосылок диктатуры. Что же касается юридического обоснования власти Цезаря, то здесь он шел по стопам Суллы как с точки зрения «правовых» основ диктатуры (идея верховенства народа), так и в смысле конкретного ее оформления.

В первый раз Цезарь был провозглашен диктатором еще в ноябре 49 г. Но тогда эта диктатура носила временный, т. е. старый республиканский характер. Она была нужна Цезарю для проведения консульских выборов на 48 г., так как оба консула 49 г. отсутствовали. Второй раз он получил диктатуру на неопределенное время в конце 48 г. после битвы при Фарсале. Конкретная обстановка этого акта нам неизвестна. Своим начальником конницы (magister equitum) Цезарь назначил Марка Антония, который замещал его в Италии. С этого момента его диктатура фактически стала непрерывной. Тогда же, в 48 г., Цезарю была дана пожизненная трибунская власть (tribunicia potestas), что делало его особу неприкосновенной и давало ему всю полноту гражданской власти. Но при этом обычные народные трибуны продолжали выбираться в нормальном количестве. Сенат, кроме этого, предоставил Цезарю право на 5 лет занимать одновременно и должность консула. В 46 г., после битвы при Тапсе, диктатура была сделана годовой магистратурой, и Цезарь получил ее вперед на 10 лет, а в 45 г. — пожизненно (dictator perpetuus). К этому нужно прибавить, что Цезарь имел цензорские полномочия и право рекомендовать народу кандидатов на должности.

Титул императора стал составной частью его имени — его преноменом: imperator Caius Julius Caesar. Но это было не только именем: и сам Цезарь, и современники, и потомство стали вкладывать в термин «император» понятие носителя высшей, в частности, военной власти. Как император, Цезарь стал носителем «империя». С этим значением термин перешел к преемникам Цезаря и послужил основой для образования понятия империи в смысле военной монархии.

Наконец, в качестве верховного жреца (pontifex maximus) Цезарь являлся главой римской религиозной организации. Ему был дарован почетный титул «отца отечества», его изображение чеканилось на монетах. Таким образом, монархическая по существу власть Цезаря юридически возникла из сосредоточения в его особе высших республиканских магистратур.

В области конституционных реформ Цезарь тоже в известной степени продолжал политику Суллы. Число сенаторов было доведено до 900 человек, будучи разбавлено большим количеством совершенно новых людей: цезарианскими офицерами, вольноотпущенниками и тому подобными «сомнительными» элементами. Но если Сулла стремился поднять авторитет сената (хотя объективно результаты получились обратные), то Цезарь даже субъективно не ставил себе этой цели. Наоборот, в качестве демократа (каковым он считался довольно долго), боровшегося с сенаторской знатью, Цезарь ставил своей целью всячески ослабить сенат, сведя его до роли государственного совета, т. е. совещательного органа при себе.

С увеличением количества сенаторов было связано и увеличение числа должностных лиц, в частности, квесторов. Число их с 20 было доведено до 40, эдилов — с 4 до 6, преторов — с 8 до 16. Однако нельзя в этой мере видеть только средство для того, чтобы легче пополнять расширенный сенат: как и Сулла, Цезарь увеличивал административный аппарат старой республики, переставший удовлетворять потребностям мировой державы. В сущности, это была попытка создания бюрократического аппарата уже в рамках республики. Тем более что как раз по отношению к квесторам, эдилам и преторам Цезарь получил право «рекомендовать» народу, т. е. просто назначать половину магистратов. Народное собрание продолжало существовать, но, как правило, было послушно диктатору. Отдельные попытки народных трибунов протестовать против действий Цезаря приводили к отрешению их от должности через комиции.

Среди реформ Цезаря особенно важное и прогрессивное значение имели его мероприятия, направленные к упорядочению провинциального управления. Как раз в этой области, более чем в какой-нибудь другой, Цезарь заложил фундамент будущей империи.

Цезарь основал много колоний своих ветеранов в провинциях. Светоний в биографии Цезаря (гл. 42), говорит, что 80 тыс. граждан было распределено по колониям вне Италии. Были основаны колонии на месте Карфагена и Коринфа, они появились в Испании, южной Галлии, Македонии и даже на южном побережье Понта. Колонизация провинций обусловливалась столько же недостатком свободной земли в Италии, сколько стремлением Цезаря к романизации провинций. Эту же цель романизации преследовало расширение прав гражданства. Полные права римского гражданства получили Транспаданская Галлия и некоторые испанские города. Латинское право было дано многим городам Нарбонской Галлии, Испании, Сицилии и Африки.