— Может, и пробьемся. Но вдруг этот Канетомо Кикучи от нас отвернется? И мы — совсем одни, в самом центре этого острова. Эх, мне бы кого-нибудь надежного послать к нему! Чтобы удостовериться, что примет. Тогда я бы рискнул идти на прорыв. Но послать некого. Надежные, — генерал Ли с грустной улыбкой кивнул на Гванука. — Не знают ни страны, ни языка, ни традиций. А знающие ниппонцы — ненадежны. Один вроде был — и тот уже послан в другое место.

Ли Чжонму в сердцах смахнул все клубни с карты.

— Рано! Я пришел сюда слишком рано, О. Мне бы еще пару лет… И армию я бы уже так подготовил, что никто перед ней не устоял. Изучил бы этот остров, завел соглядатаев и вестников из местных, договорился с местными сюго и даймё. Была бы просто легкая прогулка, а не война.

— Но ты не мог этого себе позволить, господин? — догадался Гванук.

— Не мог. Их королевские величества и не позволили бы. А одна маленькая Цусима не сможет прокормить и снабдить армию. Мы уже оказались там на грани голода.

— Но разве бывший король Тхэджон, да хранят его боги, не помог бы тебе? Ты ведь сам говорил, что действуешь по воле старого владыки!

Генерал Ли тихо рассмеялся. Невесело так.

— Я врал, парень. С самого начала я всем врал. Из того, что я успел узнать о юном короле Сэджоне — это то, что он ничего не делает без согласия своего отца. А значит, провести бесполезную экспедицию на Цусиму — это была совместная идея отца и сына. Но меня такая война совершенно не устраивала.

— Значит, ты действовал по воле какого-то другого старого владыки? — задумался Гванук… и вдруг задохнулся от открывшейся ему мысли. — Это Го-Камеяма! Ты служишь воле ниппонского императора! И с самого начала вел войска сюда, чтобы возвести его на трон!

Слуга невольно отсел от своего господина подальше.

— Ничего себе, — потер лоб старик. — И главное: складно выглядит. Нда… Но это я сам виноват: тайны порождают недоверие. А я ценю твое доверие, О. Так что слушай внимательно: я не служу ни Тхэджону, ни Го-Камеяме…

В голове Гванука только-только мелькнула мысль про «волшебную страну» (вдруг там живет какой-нибудь старый владыка?), но генерал Ли огорошил его так, что все мысли вылетели, словно, от удара боевым молотом.

— Я никому не служу, О. Только себе. И на Тиндэй я отправился для того, чтобы создать здесь свое собственное королевство. Вот моя правда.

— Но… Как такое… Нет!..

— Да почему же нет? Ты знаешь, кем был дед Тхэджона?

Гванук, к стыду своему, не знал. Это было слишком давно. Наверняка, тоже великим королем Чосона.

— А я вот поспрашивал. Дед божественного Тхэджона — Ли Сонге — был генералом. Как я. Он сверг короля У-Вана. Потом посадил на трон еще трех королей и сам всех сверг. И, наконец, объявил сам себя королем. Так появился твой любимый Чосон.

Гванук сглотнул.

— Вот скажи мне, О. Честно скажи, как пред алтарем предков: нравилось тебе то, что я с Тремя Армиями на Цусиме сделал? Нравилось, как разгромили мы всех наших врагов? Нравилось, как я управлял делами?

— Да, сиятельный! — искренне ответил Гванук. — На все вопросы — да!

— Вот и мне нравилось. А я могу сделать еще больше и еще лучше. Только не дали бы мне это сделать. Уже на Цусиме началось — а ведь там я был непререкаемый начальник для всех. В Чосоне кончились бы все мои начинания. Кто-то из зависти станет мешать, кто-то — из консерватизма. А короли могли испугаться такого генерала (они-то в отличии от тебя помнят, как сами королями стали). Вот и скажи, О: как мне было сохранить мои дела и свершения?

Слуга молчал: откуда ему знать ответы на такие вопросы?

— У Цусимы нет ресурсов для этого. Стать новым королем Чосона? В целом, ничего невероятного здесь нет — я тебе уже описал похожую историю успеха. Но воины за мной не пошли бы. Про Мин я даже не думаю: больно великая эта империя. Вот и остался один Ниппон. Тем более, это враг. Тем более, есть возможность вбить клин между местными князьями. Создать свое маленькое королевство — и обустроить его так, как мне видится…

— Но теперь-то как? Когда сами боги показали, что они против.

— Боги? Вот как ты думаешь… И остальные тоже? Не опускай глаза — знаю, что думают. Так вот, знай сам, О, и другим можешь передать: мне неважно мнение ниппонских богов. И шторм в моих целях ничего не меняет. Ясно? Просто путь к цели стал немного дольше и сложнее. Но я его пройду.

Ли Чжонму пристально посмотрел на Гванука.

— И мне бы хотелось, чтобы ты тоже прошел его со мной, О. Уже не раз ты показывал разные таланты. Я давно не рассматриваю тебя слугой для мелких дел. Для меня ты ценен, как верный соратник. Вот, — генерал развел руки. — Сейчас я всё тебе рассказал и теперь спрашиваю тебя: ты со мной? Не как слуга, но как свободный человек.

Гванук уже весь залился краской от такого разговора. С ним так разговаривает вельможа и генерал? Нет, с НИМ так разговаривает вельможа и генерал⁈ Хотелось стать моллюском, залезть в раковину и закрыться. Но парень понимал, что как раз теперь так делать нельзя ни в коем случае. Теперь боги и ему бросили вызов: маленький вызов маленькому человечку. Но и его надо принять достойно.

— Я с тобой, господин. Я всегда был и буду с тобой.

— Отлично! И господином меня больше не называй. Отныне ты мой адъютант. Не думал, чем бы ты хотел заняться, адъютант, если заваривание чая больше не будет твоей обязанностью?

— Я… Я хотел бы и дальше заваривать тебе чай… сиятельный. Ведь я хорошо это делаю. Но еще мне хочется научиться твоим тайным знакам, — и Гванук указал на личные записи генерала.

— О… — округлил рот Ли Чжонму. И это он не фамилию произнес. — Ты их заметил?

— Многие их заметили. Но никто не понимает. Вот я и подумал: с помощью таких знаков можно передавать секретные послания, приказы. Если обучить лишь избранных, то враг никогда не узнает наших планов.

— Неплохо, адъютант! Временно главной твоей обязанностью станет изучение алфавита! И еще: я буду учить тебя не только тайным знакам, но и тайному языку. Тайные слова да еще и алфавитом — вот это точно никто никогда не разберет. Также ты обязан выучить язык ниппонцев. Приступаешь сегодня же!

— Еле нашли вас! — Гото Арита хлопнул Гванука по плечу. — Вот зачем было посылать меня вас спасать, а потом прятаться? Хорошо еще, что вы, чосонцы, вечно за собой кровавый след оставляете. Кого не спроси на дороге — все в вашу сторону пальцем тычут. И проклятьями сыплют.

— Конбанва! — после поклона тщательно выговорил адъютант Гванук. — Оаиситэ урэси!

Стрела достигла цели: самурай на миг утратил ироничную маску и удивленно замолчал. Дело в том, что бывший слуга с небывалым рвением принялся исполнять приказ своего генерала. Правда, пока выучил всего несколько фраз, которые знали его земляки-переводчики (ниппонцы, поступившие на службу практически не говорили по-чосонски, чтобы учиться у них). А вот Арита… на него у Гванука имелись большие планы! Но сначала дело.

— Генерал Ли тебя очень ждал все эти дни, — шепнул он Гото Арите.

— Так всё плохо?

— Мы побеждаем, — уклончиво ответил Гванук. — Но голод снова увязался за нами. Эти люди с тобой — те самые?

— Даже лучше, — подмигнул Гото. — Поклонись им и поздоровайся… Только не говори, что рад их видеть!

Спутники Гото Ариты были одеты в накидки странников. Но широкие плечи незнакомцев явно скучали по лакированным доспехам. А посохи — приметливый глаз Гванука сразу заметил на них поперечные щели — это были потайные прямые мечи, какие бывают у буддийских монахов… или наемных убийц. Выглядели чужаки такими мрачными, что юноша и сам ни за что не стал бы говорить, что рад их видеть.

А вот Ли Чжонму был рад. Каждый день он жаловался на то, что ненавидит сидеть и ждать. Если не действуешь ты, пояснял он своему адъютанту, действует враг. Поэтому, услышав о гостях, он бросил все дела и сразу принял их в своих покоях.

Расселись.