— Не нужно строить из себя мистера невиновность, — Артемьев тоже поднимается на ноги. Медленно, немного лениво подходит к мужу, заглядывает в его лицо. — Марк, которого я помню, всегда брал ответственность за свои поступки.

— Ключевое слово — свои, — спокойно произносит муж, даже слишком спокойно, учитывая силу, с которой Марк сжимает мои пальцы.

Уголки губ Артемьева криво растягиваются. Мужчина засовывает одну руку в карман брюк. Намеренно расслабляется.

— А может, я вообще тебя не знал? — приподнимает бровь Артемьев. — Ну да, мой друг вряд ли бы бросил свою обрюхаченную женщину, — бросает косой взгляд на меня. — Кстати, как ваша дочь? — спрашивает как бы невзначай.

Ощетининиваюсь. Мышцы наливаются сталью. Пальцы свободной руки сжимаю в кулаки.

Только пусть попробует приблизиться к моей дочери!

— Ты хочешь от меня что-то конкретное? — Марк переводит внимание конкурента на себя. — Или просто решил поделиться «новостью»? — выплевывает последнее слово.

Артемьев неверяще качает головой.

— А ты стал еще тем козлом! — хмыкает мужчина. — Я тебе сказал, что твоя девушка родила от тебя ребенка, а ты еще смеешь язвить? — цокает языком.

— С чего ты вообще решил, что он мой? — муж сужает глаза, поджимает губы, тяжело дышит. — Тебе Лена сказала? — спрашивает муж равнодушно.

Видимо, наличие ребенка у бывшей девушки мало его трогает. Либо Марк нацепил на лицо бездушную маску, чтобы не показывать сопернику свою эмоцию.

— Я его видел! — рявкает Артемьев. — Мальчик — твоя полная копия, — кривится.

У меня же желудок ухает вниз. Я даже представить не могла, что у моего мужа когда-нибудь будет ребенок на стороне.

— То есть теста-ДНК у тебя на руках нет? — делает короткую паузу. — Как я понимаю, нет. Поэтому держи свои голословные обвинения при себе, — грубо рычит муж.

Глаза Артемьева на мгновение удивленно расширяются, а в следующее — мужчина уже наступает на мужа.

Марк отпускает мою руку, заталкивает меня за спину. Все так быстро происходит, что не успеваю сориентироваться. Спотыкаюсь и едва успеваю устоять на ногах.

— Ну ты и сволочь, — цедит Артемьев. Не вижу его, но не сомневаюсь, что его пальцы сжаты в кулаки. — Мало того, что воспользовался Леной и бросил, так еще…

Не могу больше этого слушать. Не хочу! Хвастаюсь за цепочку сумочки, висящей на плече. Разворачиваюсь и иду на выход.

Двигаюсь так быстро, как могу. Прохожу мимо столиков, маневрирую между людьми, стараясь не сбить официантов с подносами. Шаги даются мне с трудом. Воздух оседает в легких. Боль ноющими отголосками отдается в теле.

Мало мне измены, так еще и это. Кажется, моя жизнь превращается в клочья, оставляя рваные раны на душе. Я последние два дня держалась на морально-волевых, старалась не впадать в отчаяние. Но рабочая встреча, которая превратилась в личные разборки, меня добила.

Понятия не имею, кто такая Лена, но ребенок от другой женщины — это уже слишком. Желудок скручивает так сильно, что меня начинает мутить.

Почему все не может быть как раньше?

Мы же с Марком любили друг друга. Когда я выходила за него замуж, ни на секунду не сомневалась. Он заботился обо мне, как никто другой. Куда все делось?

Глядя на мужа сейчас, понимаю, что передо мной незнакомец. Жесткий. Грубый. Не мой!

А может я и не знала Марка вовсе? Если судить по «новостям», как выразился муж, то все об этом говорит.

Столько лет я жила в иллюзиях…

Вылетаю из кафе. Горячий воздух летней веранды бьет в лицо. Пересекаю ее, выбегаю на улицу и застываю.

Не знаю, куда мне идти. Оглядываюсь по сторонам — я никогда не была в этой части Москвы. Крупная дрожь охватывает тело. Хватаю ртом воздух, но отказывается проталкиваться в легкие. Голова начинает кружиться. Тошнота подкатывает к горлу.

Упираюсь руками в бедра и сразу же понимаю, что зря — земля уходит из-под ног. Перед глазами темнеет, теряю равновесие.

Лечу…

Сильные руки хватают меня за плечи. Грубые пальцы впиваются в нежную кожу. Не успеваю вздохнуть, как меня резко разворачивают и прижимают к крепкой груди.

Вдыхаю знакомый мускусный с древесными нотками аромат, дергаюсь. Раньше он меня успокаивал, а сейчас вызывает лишь одно желание — бежать.

Вот только не сомневаюсь, что не смогла бы сделать и шага, как рухнула бы на грязный асфальт. Ноги просто отказываются меня держать. По телу разливается невероятная слабость, и если бы не Марк, который крепко прижимает меня к себе, я бы точно распласталась у его ног.

— Успокойся, все хорошо, — муж хрипло нашептывает мне на ухо, поглаживая меня по спине.

Застываю.

В груди что-то обрывается. Силы покидают меня. Слезы застилают взор.

— За что? За что ты так со мной? — несильно бью кулаками по груди мужа.

Марк прижимает меня к себе еще крепче. Так сильно вдавливает в себя, что вздохнуть не получается.

Слезы текут по щекам. Руки падают вдоль тела. Кровь отливает к ногам. Стою и не могу пошевелиться. Кажется, боль пронзает каждую клеточку моего тела. Нервные окончания воспаляются. В ушах звенит.

Не дышу. Не могу.

Горло сжимается.

Рыдания тихими всхлипами вырываются из меня. Шмыгаю носом и… отступаю.

Марк меня отпускает.

Резко становится холодно. Дрожь охватывает тело.

Утираю слезы, обнимаю себя.

Смотрю в зеленые глаза мужа, которые не отрываются от меня, и чувствую, что моя жизнь никогда больше не будет прежней.

— Я хочу развод, — говорю твердо, хотя все внутри сводит от боли.

Лицо мужа ожесточается. Марк поджимает губы, сужает глаза. Смотрит на меня так, словно готов вот-вот закинуть на плечо и утащить куда-то подальше.

— Инга… — голос мужа звенит от напряжения.

— Я хочу развод, — чеканю, снова хватаясь за ручку сумочки.

Мне сейчас нужна хоть какая-то опора. Хоть какая-то…

Ноги подкашиваются, по телу разливается слабость. Стою из последних сил, взгляда от мужа не отвожу. Он должен понять, что я все решила… что я не сдамся. Внутри все сжимается, мышцы деревенеют, зрительного контакта не пребываю, даже когда черты лица мужа заостряются.

— Значит, ты все решила? — Марк засовывает руки в карманы брюк.

Сердце пропускает удар. Судорожно вздыхаю.

— Да, — вот только предатель-голос дрогнул.

Марк хмурится. С минуту прожигает меня нечитаемым взглядом. Дышит глубоко, равномерно, словно его совсем не трогают мои слова.

Желудок скручивается в тугой узел.

— Хорошо, — равнодушно отвечает Марк.

У меня внутри будто бомба взрывается. Жар разливается по венам, заставляет сгорать душу.

Я, наверное, глупая, раз не думала, что Марк так быстро согласится. Но, видимо, девки для него важнее, чем семья.

— Я подам документы, — сиплю, опуская взгляд на асфальт. Лучше смотреть на него, чем в бесстыжие глаза мужа.

— Нет, — так громко рявкает Марк, что я вздрагиваю.

Вздергиваю голову, непонимающе смотрю на мужа.

— Ты же сказал, что… — произношу дрожащим голосом.

— Я знаю, что сказал, — жестко перебивает меня муж. В его глазах пляшет яростное пламя. Желудок ухает вниз. — Если ты так хочешь развод, то получишь его, — Марк отводит глаза в сторону, какое-то время смотрит вдаль, после чего возвращает равнодушный взгляд на меня. — Но у меня есть условия, — муж сужает глаза, в которых читается беспринципность.

Невольно отступаю.

Плохое предчувствие начинает разъедать меня изнутри. Оглядываюсь по сторонам. Думаю сбежать, скрыться подальше от мужа, но понимаю, насколько это глупо.

Глубоко вздыхаю. Медленно выдыхаю. Снова заглядываю в лицо мужу.

— Что ты хочешь? — спрашиваю, понимая, что загоняю себя в ловушку.

В глазах мужа мелькают коварные огоньки.

— А это мы обсудим в более приватной обстановке, — Марк делает шаг ко мне.

Я отступаю.

Муж не останавливается, наступает на меня.

Я тоже не прекращаю двигаться. Схожу с тротуара — мгновение ощущения полета заставляет желудок поделать кульбит.