За дверью оказалась не Элиза, а Каролина, что было необычно и интригующе.

— Рассказывай, что случилось, — тут же сказал канцлер, запуская в комнату девушку, которая выглядела взволнованной. — Надеюсь, никого убить не пытались?

— Типун тебе на язык! — махнула на Роланда рукой Каролина и даже плечами передёрнула. — Нет, слава Защитнице. Просто вчера поздно вечером ко мне кое-кто приходил и сделал предложение, от которого, как он думал, я не должна была отказаться. Я сразу помчалась к тебе, но выяснилось, что ты ещё не вернулся.

— Какое предложение и кто приходил? — поинтересовался Роланд. Каролина опустилась в одно из кресел и, нервно поправив платье, выдохнула:

— Приходил человек Верховного судьи. Он не скрывался вообще, в открытую явился. Точнее, явилась — это была женщина, видимо, чтобы иметь возможность остаться со мной наедине. Она представилась как Элисон Голден. Ты её знаешь?

— Знаю, — подтвердил канцлер. — Одна из помощниц Верховного, у него их несколько. Вижу по твоему взгляду, о чём ты думаешь, — нет, она ему никто, просто служащая. Но Валтер Бивиус умеет выбирать людей, и человек она верный. Верховному, я имею в виду. Что же Элисон тебе предложила?

— Деньги, — усмехнулась Каролина с горечью. — Много денег, сумма более чем достаточная, чтобы я жила безбедной жизнью как минимум лет двадцать, а то и больше. И покровительство в Альганне — туда мне предлагалось срочно перебраться втайне от Огдена, чтобы он не сумел меня вернуть. В общем, по сути — мне предложили убраться с дороги.

— Интересно… — пробормотал Роланд и задумался.

То, что Каролина мешает тем, кто рассчитывал на свадьбу Огдена и Анастасии, было понятно. И несмотря на то, что Верховный всегда был на стороне Тедеона, канцлер не верил, что сейчас Бивиус тоже на его стороне. Верховный слишком чтил букву закона, и раз Огден уже на престоле — значит, пусть правит, тем более что королеву ему подобрали подходящую. Поэтому Роланд не сомневался, что в устранении Каролины главный судья заинтересован, но… неужели настолько, чтобы предлагать ей огромные деньги и покровительство?

Странно.

— Что ты ответила?

— Что я подумаю, — вздохнула Каролина и тут же добавила: — Не для того, чтобы подумать на самом деле! Я просто растерялась и не знала, что сказать. Решила посоветоваться с тобой. Я боюсь: если откажу, то не доживу до конца недели.

— Верховный не пойдёт на преступление, — покачал головой Роланд. — Если это действительно его инициатива. И если я не ошибаюсь в характеристике этого человека, разумеется. В любом случае…

— Только не говори мне, что я должна принять это предложение! — выпалила Каролина с неожиданной злостью. — Это уж слишком! Если вам так нужно избавиться от меня, пусть Огден скажет это мне в лицо, и тогда я просто уеду домой! Безо всяких денег — мне ничего не надо!

— В таком случае ты точно не доживёшь до конца недели, Каро, — покачал головой Роланд. — Во дворце любая цель становится мишенью повышенной сложности, а дома ты как на ладони — убивай на здоровье. Учитывая интерес к тебе Огдена, тебе не позволят остаться в живых. Не все такие принципиальные, как Верховный.

— Я понимаю, — уже спокойнее ответила Каролина и всхлипнула. — Значит, мне… отказаться? Эта Элисон сказала, что придёт за ответом через три дня.

— Нет. Я сам поговорю с Верховным, выясню всю подоплёку, заодно и откажу ему. Не волнуйся и предоставь это мне.

Судя по лицу Каролины, она испытала в этот момент настоящее облегчение.

— Спасибо, Роланд! — выпалила горячо, прижав ладони к вспыхнувшим щекам. И, сглотнув, сказала уже тише: — Ты подумал… над тем, что я тебе говорила? Про принцессу и…

— Подумал, — перебил девушку канцлер, кивнув. — И всё же — нет, Каролина. Я не хочу оскорблять её высочество подобными предложениями.

— Разве любовь может быть оскорблением? — негромко произнесла девушка, опустив резко повлажневшие глаза. — Я не думаю, что для принцессы стало бы оскорблением твоё признание…

— Признание — нет. А вот предложение жить во лжи — да.

— Но это лучше, чем всю жизнь быть с нелюбимым человеком!

— А почему ты думаешь, что Анастасия будет с нелюбимым? — пожал плечами Роланд. Со стороны он казался невозмутимым, но на самом деле внутри у него бушевал ураган. — Я уверен, что ей и Огдену просто нужно немного времени.

— А потом мы с тобой окажемся не нужны, да? — всхлипнула Каролина и тут же съязвила: — Хотя нет, извини — ты точно будешь нужен. Как слуга. А меня просто выпнут из дворца, будто блохастую собачку. Этот вариант ты считаешь правильным? Унизить влюблённую девушку, а тебе так и остаться рабом королевской семьи? Этого ты хочешь?

— Не хочу, — покачал голой канцлер. — Но всю жизнь лгать окружающим, даже собственным детям, если они появятся, я тоже не желаю. Каролина… в том случае, если Огден всё-таки женится на Анастасии, я сделаю всё, чтобы ты не пострадала. Обещаю.

— Это только в том случае, если ты сам к тому времени останешься в живых! — огрызнулась Каролина, вскочила с кресла и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.

Анастасия

Из-за того, что накануне вечером она так и не увидела канцлера, проснулась Анастасия в ужасном настроении. Немного улучшилось оно только после разговора с Рианом, который заглянул к принцессе до завтрака и, пока Анастасию причёсывала её служанка Мэл, с воодушевлением рассказал о результатах своих изысканий:

— Судя по образцам, которые мне прислали из института артефакторики, в создании дворца и лабиринта принимали участие представители одной из вымерших аристократических династий в Альганне. По крайней мере, биологические образцы ныне существующих фамилий на мои эксперименты не откликнулись. Значит, надо искать среди тех, кого уже не существует. Но в чём я точно уверен, так это в том, что создатели лабиринта и дворца были носителями родовой магии Дома.

Анастасия понимающе кивнула. Именно родовая магия Дома позволяла представителям определённых династий управлять построенными зданиями даже на больших расстояниях, чувствовать, есть ли внутри люди и где они находятся, и вообще создавать при желании «умные» дома, наделяя их способностью самим следить за порядком, убирать пыль и избавляться от вредителей. С учётом того, что о «поведении» дворца рассказывали Роланд и Огден, — вполне логично было предположить, что в создании артефакта — а дворец был именно артефактом, а не просто зданием, — принимали участие именно носители родовой силы Дома.

— Но вот что ещё интересно, Тас… то есть ваше высочество, — исправился Риан, посмотрев на Мэл, и обезоруживающе улыбнулся обеим девушкам, которые смотрели на его отражение в зеркале во все глаза. — Маги, которые создавали дворец, точно были наёмными работниками.

— Почему ты так решил? — удивилась Анастасия. — Я изначально думала, что дворец строил кто-то из королей Альтаки для себя.

— Я обнаружил в формуле артефакта, которая опоясывает здание по всему периметру… скажем так, чтобы вам было понятнее, — хвостик. Если хозяин вещи определён так или иначе — является конкретным человеком или представителем какого-либо рода, — формула замкнута в кольцо. Как на родовом Венце Альго — там никаких хвостиков не найдёшь, всё связано между собой. То есть в формуле оставлена лазейка для того, чтобы вписать в неё человека или даже целый род. Но поскольку возможно вписать, то возможно и выписать.

— Получается, что дворец не имеет хозяина, однако его можно назначить? — оживилась Анастасия. — Но это же отличная новость, Риан! И непонятно, почему прежние короли Альтаки подобным не занимались? Если у артефакта будет владелец, дворец сразу станет сильнее. И лабиринт ведь связан с ним, да?

— Да, это всё — единый комплекс, — подтвердил брат. — Но вы рано радуетесь, ваше высочество. Тот, кто придумал подобное, дураком не был и понимал, что, если поменять владельца окажется слишком легко, этим начнут пользоваться заговорщики. Поэтому там есть условие, которое, несомненно, даёт ответ на вопрос, почему никто из королей Альтаки не заморачивался установлением связи с дворцом.