— Да, я тоже так думаю. У меня есть одна мысль… Но лучше я пока промолчу. Пойдёмте, что ли? Чем дольше мы здесь находимся, тем дольше принцесса во дворце совершенно одна.

Думать об Анастасии было больно и тревожно, особенно теперь, после попытки убийства. И, видимо, что-то такое отразилось на лице Роланда, раз Морган негромко произнёс, обращаясь именно к нему — ни к кому другому:

— С принцессой всё будет в порядке. Не волнуйтесь.

Конечно, канцлер в то же мгновение не успокоился, но тем не менее стало легче.

Побыстрее бы выбраться отсюда!

.

К сожалению, быстрее не получилось.

Браслеты связи не работали, поэтому Роланд ориентировался по своим внутренним ощущениям — ему казалось, что прошло несколько часов. Проход затруднялся, поскольку коридоры лабиринта были разной ширины — то сужались до безобразия настолько, что с трудом один человек протискивался, то расширялись до нормального состояния. В такие моменты Риан даже начинал рассказывать, как здесь всё функционирует — он, судя по всему, в процессе прохождения лабиринта успевал и формулы на его стенах читать.

— Сразу, как попадаешь, переносишься туда, откуда мы начали свой путь, — говорил артефактор, держа на ладони амулет с шаманской магией пополам с силой императора Альганны. Кстати, она совсем не чувствовалась, что было удивительно — обычно от вещей с магией Альго фонило так, что ощущалось чуть ли не за километр, а тут ничего. Пустота. Будто обычная безделушка. — То есть площадка возле входа в лабиринт работает по принципу пространственного лифта. Любопытно, надо списать эти формулы, а то мы никак не разработаем стационарный пространственный лифт, а это нечто похожее. Только с использованием родовой магии Дома и ограниченное пространством лабиринта. А выход, кстати, в другом месте. Но снаружи он спрятан — всем кажется, что там стена.

— Это всё очень интересно, Риан, — слегка язвительно произнёс Эрнест, подходя ближе к артефактору, и положил руку на его предплечье. — Но нам нужно остановиться и проверить, не потеряли ли мы кого-нибудь по пути. А то вы с канцлером слишком бодро идёте. Особенно канцлер.

Роланд хмыкнул — он действительно стремительно вышагивал рядом с Рианом, не оглядываясь на остальных, а это было недальновидно. Среди попавших в лабиринт было много девушек и несколько пожилых женщин — вряд ли они способны так же быстро идти.

Пока организовывали перекличку, прошло ещё время, и Роланд, внимательно посмотрев на далёкое небо, пришёл к выводу, что снаружи должно быть примерно десять часов утра.

— Интересно, что там творится… — услышал он невнятное бормотание Огдена, и опустил голову, посмотрев на короля. С момента, как они начали поход по лабиринту, Огден находился рядом с Роландом и внимательно прислушивался ко всему, что говорил Риан про особенности строения этих запутанных коридоров.

— Ты имеешь в виду — во дворце? — уточнил канцлер, и Огден кивнул.

— Да. Мы все здесь, а Анастасия там. Одна. Чего добиваются заговорщики?

Роланд еле слышно вздохнул. Для него ответ на этот вопрос был очевидным, но Огдену, конечно, сложно пока осознавать такие вещи.

— Будут созывать совет министерств, — объяснил Роланд королю. — Так по закону. Если король внезапно умирает, не оставив наследника, — ну, или пропадает, как в нашем случае, — канцлер созывает совет министерств, где большинством голосов выбирается новый король из числа самых сильных и влиятельных магов.

— Но ты тоже здесь.

— Это уже неважно. Созовут без меня, как только поймут, что всё получилось, ловушка захлопнулась. Принцесса не сможет позвать императора незамедлительно, сам понимаешь, это невозможно. В результате когда до Арена дойдёт весть о происходящем, в Альтаке уже будет избран новый король, и менять его — значит, организовывать дворцовый переворот. Да и зачем? Актон Вестериус в качестве короля устроит многих, я тебя уверяю. А император — разумный человек, он не станет затевать в соседней стране революцию. Не факт, что позволит оставаться здесь Анастасии, но это и не обязательно. Главное — попасть на трон.

— Но Анастасия ведь может всё рассказать, — недоумевал Огден. — Она…

— Что она может рассказать? — перебил его Роланд. — Принцесса не знает, где мы, и посмотри правде в глаза — догадаться крайне сложно. Она может сообщить о попытке убить её при помощи шаманской магии, но все свидетели здесь — больше никто не сможет поведать никаких подробностей. Обвинять в чём-то Актона Вестериуса просто смешно — против него нет ни одного доказательства. Естественно, в том случае, если мы все так и останемся в лабиринте. Если выберемся, их будет навалом.

Огден слушал это всё и морщился — ему не нравилось, конечно. Но Роланд не был склонен к приукрашиванию действительности: ситуация, в которую они попали, действительно была очень сложной.

— Но император ведь сможет определить влияние чужеродной магии Дома, как только перенесётся во дворец, — наконец, возразил Огден, и Роланд даже обрадовался, услышав от своего подопечного умную и дельную мысль. — Он не может не почувствовать!

— Конечно, император почувствует, — сказал подошедший к ним Риан с усмешкой. — И что же он почувствует? Что маг Дома вмешался в процесс функционирования дворца и заставил всех уснуть, распылив по комнатам сонные травки. Вот и всё. А дальше могло быть что угодно. Нас могли банально убить и закопать. Почувствовать, что мы тут, внутри лабиринта, нереально. Для того, чтобы это понять, его придётся разрушить, а это сложно даже для Арена.

— Почему в таком случае этим планом не воспользовались сразу? — спросил Огден, и Роланду показалось, будто он от отчаяния сейчас схватится за волосы. — Зачем было зачаровывать фрейлину? Я слышал, как ей пересказывал эту историю Нортон, и до сих пор не понимаю, зачем. Можно же было сразу засунуть нас всех в лабиринт?

— Магию Дома заговорщики уже использовали, — объяснил канцлер. — Когда пытались убить меня. Почему не получилось, они так и не поняли. Следовательно, они понимают, что чего-то не учли. Это обыкновенная логика, Огден — если не вышло с одним, а оно изначально считалось самым верным, значит, надо попробовать с другим. Решили использовать шаманскую магию и провернуть ситуацию с фрейлиной, в которой при любом исходе можно было бы привлечь императора и пожаловаться ему на тебя — то ты жениться не хочешь, то подвергаешь её высочество опасности, а может, и убить пытаешься. Если бы половина совета министерств заголосила, требуя твоего ухода, сдался бы даже Арен.

— Теперь я понял, — буркнул Огден, кивнув. — Кошмар какой-то, с какой стороны не взгляни… Значит, сейчас на совете изберут нового короля и канцлера, и принцесса ничего не сможет сделать?..

— Ну-у-у… — протянул Роланд и быстро усмехнулся, вспомнив Томаса Ротергейла. — Боюсь, что Актон Вестериус не учёл очень, очень многого. Но это мы узнаем, только когда выберемся отсюда. Риан, всё готово? Никого в пути не потеряли?

— Никого, канцлер, — подтвердил артефактор. — Идём дальше. Думаю, выход уже скоро.

Анастасия

Когда Вестериус вышел, прихватив с собой гвардейцев и служанок, принцесса для начала спалила одно из кресел. Целиком, до пепла. И только потом, распахнув окно и заставив то, что осталось от ни в чём не повинного предмета мебели убраться из комнаты на улицу, рухнула на пол и серьёзно задумалась.

Что ей делать?

И где Роланд с остальными?

Какой вопрос более важен, кстати? Лично для принцессы был важнее второй, но она отлично понимала, что где бы ни был канцлер, она не способна ему помочь. А вот от её дальнейших действий наверняка зависит многое.

Нужно тянуть время — так есть шанс, что, во-первых, Роланд всё же выберется оттуда, куда его засунули — если его, конечно, не убили, но в это Анастасия не верила. Её Роланда не так легко убить! И во-вторых, информация о ситуации в Альтаке может дойти до императора — а если сюда перенесётся дядя Арен, заговорщикам не удастся реализовать свои планы. Он не даст.