— Ты бы хоть меня позвал, — проворчал Огден, хмуро глядя на совершенно спокойного канцлера. — А то я все новости узнаю уже постфактум…

— Ну не все, — пожал плечами Роланд, ничуть не впечатлившись упрёком. — Сам подумай: чем бы ты помог? Только не выспался бы. А у тебя впереди день с принцессой, тебе надо быть со свежей, а не с помятой физиономией.

Огден пристально смотрел на канцлера, предполагая, что в этой фразе содержится насмешка, но лицо Роланда ничем не выдало её, оставаясь абсолютно бесстрастным.

— Я просто чувствую себя не при делах, — пожаловался в конце концов Огден, вздохнув. — На совещаниях не бываю, в раскрытии заговора не участвую никак. Только отчёты твои слушаю. Король я или нет?

— Если ты будешь задавать себе этот вопрос постоянно, то окружающие тоже будут сомневаться, король ли ты, — ответил Роланд ровно. — Перестань. То, что ты имеешь право носить венец, не значит, что тебе следует заниматься всем подряд. Совещания — да, это серьёзное организационное упущение, но ты же знаешь, с чем оно связано в настоящий момент. Сейчас тебе важнее уговорить Анастасию на брак, с законами и договорами будешь разбираться потом. А расследование… Неужели ты думаешь, что император Арен лично сидит со своим главным дознавателем и разбирается в отчётах всех подразделений? Уверяю тебя, ему точно так же докладывают.

— Я понимаю. Просто ощущаю себя плохим королём.

— Смотря с кем сравнивать.

— А если с тобой, Роланд? — поинтересовался Огден, подняв брови. Было любопытно, что ответит канцлер. Его ведь учили отвечать на каверзные вопросы, в отличие от Огдена.

— Есть такое выражение — «некорректное сравнение», — невозмутимо отозвался Роланд. — Ну давай, ещё с Ареном себя сравни. Или с султаном Корго. А что? Все главы государств.

Огден засмеялся, качая головой.

— Ты умеешь выкручиваться, да, признаю…

— Король Фредерик не дал мне шанса этому не научиться, — иронично протянул Роланд и продолжил, сменив тему: — Что будем делать с Бивиусами? Особенно с Верховным.

— Хм…

Огден на минуту задумался.

Хотелось принять решение самому. Ну, он же взрослый человек, ещё и король. Но это было бы глупо, потому что Огден, к сожалению, совершенно не представлял, что по этому поводу говорит закон, ведь Бивиусы — альганнские аристократы.

— А как ты думаешь? — спросил он, сдаваясь. Глупо строить из себя того, кем ты не являешься. — Я понятия не имею, как правильно.

— Мы должны доложить об этой ситуации Арену, — произнёс Роланд, не удивившись такому ответу. — И он примет решение, исходя из своих законов и наших соображений. Я собираюсь предложить ему ограничить Бивиусам родовую магию, но оставить жизнь и право выбирать место жительства. Они отличные государственные служащие и маги, особенно Валтер Бивиус. И если не пожелают уехать обратно в Альганну — пусть работают здесь и дальше.

— То есть, ты по сути предлагаешь их отпустить? — Огден чуть в кресле от возмущения не подпрыгнул. — Они ведь пытались меня убить!

— Понимаю твои чувства. Но казнить их всё равно никто не даст — Альганне нужны аристократы. Если ты не хочешь видеть Бивиусов здесь, Арен заберёт их себе. Почему я должен отдавать нашего Верховного судью и Абрама Бивиуса — заместителя министра юстиции? Трое его братьев работают там же, но в чинах пониже, а младший — хороший артефактор. Провинились — пусть отрабатывают.

— А-а-а, — наконец сообразил Огден, — то есть, ты хочешь заменить им тюрьму государственной службой…

— Именно, — кивнул канцлер. — С обязательной блокировкой родовой магии и кровной клятвой, что больше никаких заговоров против короля Альтаки организовывать не станут. Если Арен, конечно, согласится.

— Ладно, — проворчал Огден спустя несколько секунд, поразмыслив. — Хотя я бы предпочёл их казнить.

— Казнить ты сможешь всех остальных, включая своих братьев, — криво усмехнулся Роланд. — Но с альганнскими аристократами волен разбираться лишь император.

Анастасия

Утром у принцессы промелькнула крамольная мысль притвориться больной и никуда с Огденом не переноситься. И поначалу она показалась очень даже удачной: провести весь день в своей комнате, лёжа в постели и читая книжки, всяко предпочтительнее, чем наблюдать короля до самого вечера и терпеть его ненавязчивые, но всё-таки ухаживания. Но потом Анастасия представила, какая шумиха поднимется вокруг её якобы недомогания на фоне всех предыдущих событий, и как Моргану придётся изворачиваться и лгать, придумывая что-то правдоподобное — Альго ведь практически не болеют! — и сразу стало понятно: нет, этот номер не пройдёт. Соблазнительно, конечно, но для окружающих — лишние проблемы. Проще потерпеть Огдена ещё денёк. По правде говоря, даже любопытно, куда он потащит её сегодня…

Фантазия у короля работала хорошо — это Анастасия признала быстро. А может, не у него, а у Роланда? Спрашивать, не была ли идея отправиться плавать по реке на небольшом водокате идеей канцлера, принцесса не собиралась ни у Огдена, ни у самого Роланда. А вдруг да? Обидно же будет, что он в очередной раз «сосватал» её своему королю. Понятно, почему — но всё равно обидно.

Сначала Огден и Анастасия с сопровождающими фрейлинами и охранниками перенеслись на юг, к реке под названием Айма. Как объяснил принцессе Огден: чтобы было комфортнее кататься, потому что в столице поздняя осень постепенно начинала перетекать в раннюю зиму, а вот на юге ещё было тепло, хоть и не жарко.

Ярко-синее небо с редкими полупрозрачными облаками, не менее синяя спокойная река, широкая и безмятежная, золотой горизонт из деревьев на далёких берегах — всё это создавало умиротворённое настроение даже для Анастасии, которая не была настроена на получение удовольствия, что уж говорить об остальных? Через пару часов водной прогулки принцесса заметила, как у всех без исключения из её свиты стал благодушно-спокойный вид, и пожалела, что не смогла взять с собой Каролину. После вчерашнего ей не повредило бы речное путешествие.

На борту водоката был организован не только стол, чтобы в любой момент можно было перекусить. На самой верхней палубе, там, где находилась капитанская рубка, располагалось место для игр на свежем воздухе, защищённое от настойчивых солнечных лучей специальным магическим куполом. Ниже был большой зал со сценой, и перед Анастасией, как только она туда спускалась, сразу начинали выступать различные артисты. Музыканты, танцоры, певцы и даже дрессировщики с животными — на любой вкус. В итоге принцесса стала разрываться на части: хотелось одновременно и гулять по палубам, дыша свежим речным воздухом, и смотреть представление. В итоге всё-таки воздух и любовь к природе победили, и Анастасия, просидев в зале почти целый час, отправилась наружу. Иронично улыбнулась, когда Огден последовал за ней, но говорить ничего не стала. Хочется ему глаза ей мозолить — пусть. Всё равно это ничего не изменит.

Но у короля, как выяснилось, было настроение не только на то, чтобы «мозолить глаза», но и разговаривать.

— Сегодня ночью арестовали моих братьев, — тяжко вздохнул Огден, шагая рядом с Анастасией по палубе, устланной ярко-алым, как свежая кровь, ковром. — Вы, наверное, ещё не знаете.

На самом деле она, конечно, знала, но понимала, что подобное знание вызовет слишком много вопросов — значит, надо молчать. Поэтому не стала ни отрицать, ни подтверждать, просто стояла и ждала, что Огден скажет дальше.

Он рассказал всё сам в урезанном виде, в том числе и про задержание всех Бивиусов, и о предложении канцлера заменить им тюрьму государственной службой, о котором Анастасия пока не слышала. Принцесса невольно вспомнила Моргана Рида и почти неслышно вздохнула: да, есть всё-таки что-то общее между её дядей и Роландом. У обоих на первом месте — не эмоции, а расчёт. Как будет лучше для страны, так и сделаем.

— С Бивиусами всё понятно, — подытожил в конце концов Огден. Анастасия в это время встала на носу водоката — решила немного половить приятный лёгкий ветер, — и король застыл рядом с ней, не пытаясь прикоснуться. Может, и желал этого — но забыл, думая сейчас о другом. — Но что мне делать с братьями? Как вы считаете, Анастасия?