Церковь декабристов носила более полное название — Старо-Читинская Михайло-Архангельская церковь и была построена в 1771 году.

Запас знаний у Полины пополнялся. В её сознании происходил переворот. Только теперь, будучи на земле изгнания предков, она ощутила гордость за своё происхождение.

С благоговением слушала Полина Павловна слова экскурсовода, вещающего ей о прошлом:

— В этой церкви четвёртого апреля 1828 года венчались Полина Гебль и граф Анненков. Смелая француженка, аристократического происхождения, поехала за любимым мужчиной в ссылку. Комендант Лепарский вёл Полину под венец. Счастливая невеста соединяла свою жизнь с государственным преступником, приговорённым к двадцати годам каторжных работ и вечной ссылке на поселении в Сибири. Графа Анненкова привезли в церковь в кандалах. На время венчания их сняли, но когда обряд закончился, снова заковали в кандалы и увели. Дальше их ждала тяжёлая и суровая жизнь, вдали от родных и близких. Но даже будучи изгнанниками и живя в стеснённых обстоятельствах, Полина и Иван Александрович пронесли через всю жизнь любовь и уважение друг к другу. Сохранились записи Полины Гебль, в которых она передаёт все свои чувствования и переживания, вспоминая свой приезд в Сибирь и жизнь, проведённую в ссылке. Но ни в одной строчке вы не найдёте сожаления или жалобы. Любовь спасла этих влюблённых молодых людей и помогла им выжить.

Сердце Полины замирало, слушая об этой трагической и такой прекрасной истории. Жизнь её предков была пропитана подвигом, они выстояли и дали жизнь будущим поколениям. И вот она, их правнучка, затаив дыхание, стоит в той самой церкви, где её прадед венчался с Полиной Гебль. Она ходит по тем же местам, где когда-то та прекрасная и мужественная женщина — Полина.

Экскурсия закончилась, а Полина Павловна продолжала стоять посреди церкви, внимательно всматриваясь в каждую деталь, очертание этого старинного сооружения. В душе росла огромная благодарность и гордость за своё происхождение. Одно дело просто знать эту историю со школьной скамьи и совсем другое, когда это имеет непосредственное отношение к тебе лично. От этого осознания весь мир переворачивается вокруг, делая его более совершенным и прекрасным.

С чувством глубокого сожаления Полина вышла из церкви-музея. Хотелось запечатлеть в памяти всё, что окружало её вокруг. Запомнить и никогда не забывать. Полина двинулась вперёд. Впереди её ждал намеченный ею объект — сохранившийся домик Нарышкиной, где хранились личные вещи декабристов.

Потребовалось некоторое время, прежде, чем Полина достигла своей цели. Войдя в дом-музей Нарышкиной, её предупредили, что до закрытия остаётся полчаса:

— Извините, я могу осмотреть дом с экскурсоводом? — поинтересовалась Полина.

Смотрительница слегка смутилась:

— Дело в том, что все уже разошлись по домам. Все групповые экскурсии уже провели, а личные…, да ещё за полчаса до закрытия…

Она внимательно взглянула на Полину:

— А вы из далека приехали?

— Да, из Москвы. Хотела увидеть интересовавшие меня места и услышать. Ну, тогда я сама быстро всё осмотрю.

— Погодите, — торопливо заговорила смотрительница, — я сейчас.

И она быстро сняла телефонную трубку:

— Людмила Васильевна? У нас небольшая проблема. Московская гостья хочет осмотреть музей с экскурсоводом, а уже нет никого и до закрытия осталось мало времени, — несколько секунд она молчала, слушая, что говорят на другом конце провода. — Хорошо, я поняла. Спасибо, Людмила Васильевна.

Лицо смотрительницы светилось радостью. Видно было, что разговор доставил ей удовольствие.

— Уважаемая, сейчас вам проведёт экскурсию директор нашего музея — Людмила Васильевна Иванова.

Полине Павловне стало неловко за то, что пришлось потревожить столь важную особу. Смотрительница замахала руками:

— Что вы, даже не думайте отказываться. Наш директор знает всё о декабристах, о их жизни здесь. Лучше, чем она вам никто не проведёт экскурсию. Это такая честь! — заключила женщина, с восторгом прижимая руки к груди.

Полина с удивлением слушала смотрительницу. Столько гордости и искреннего почтения звучало в её голосе. Стало даже любопытно увидеть ту, которая всё знает о декабристах.

Через минуту появилась старая женщина семидесяти лет. Мягкой походкой она подошла к Полине и представилась:

— Людмила Васильевна. А вы наша московская гостья?

Мягкий тембр хорошо поставленного голоса располагал к спокойной беседе. Живые, умные глаза выдавали пытливый ум и ровный характер. Седые волосы были аккуратно зачёсаны назад и уложены в незатейливую, скромную причёску. Но больше всего Полину поразили руки. Благородная кисть с красивыми пальцами и ухоженными ногтями. В этой старенькой, невысокой женщине чувствовалась порода. Её манеры и умение себя держать подчёркивали благородство происхождения. Полина ещё больше растерялась:

— Извините меня. Я совсем не хотела вас потревожить. Я даже готова прийти завтра.

Но Людмила Васильевна лишь улыбнулась и протянув руку вперёд произнесла:

— Прошу вас, проходите. Экскурсия началась.

Полине пришлось подчиниться, столько обаяния излучала эта женщина. Не спеша, Людмила Васильевна описывала жизнь и быт хозяйки этого дома — Елизаветы Петровны Нарышкиной. Её сложный, на первый взгляд, характер и глубокое милосердие и любовь для тех, кто узнавал эту удивительную женщину ближе.

Полина Павловна слушала прописные истины о жизни и быте жён декабристов, но с подачи Людмилы Васильевны это звучало совсем по-другому, так, будто слышишь об этом впервые. И снова она мельком рассматривала эту старую женщину, с каждой минутой восхищаясь её знаниями всё больше и больше. Постепенно монолог перерос в диалог. Полина интересовалась буквально всем. Людмила Васильевна давала исчерпывающие ответы.

Экскурсия по дому Нарышкиной закончилась, а Полина продолжала беседовать со своим экскурсоводом. Выйдя из музея, они продолжали вести разговор, спокойно идя по улице.

— Как давно вы ведёте экскурсии и интересуетесь всем, что связано с декабристами? — поинтересовалась Полина.

— Очень давно, очень, — медленно проговорила старушка. — это моя личная, печальная история. Но, интересуясь декабристами, я пытаюсь узнать их истинное предназначение в Тайном обществе. На это исследование я потратила всю свою жизнь.

Полина внимательно взглянула на неё:

— И вы что-то узнали? — осторожно спросила она.

— Немного, но до истины всего один шаг, и я не могу его сделать. В истории нет ни одного документа, подтверждающего мою догадку…

— Ваша догадка пошатнула бы те стереотипы, что создала история рассказывая нам о декабристах? — заключила Полина.

— Это хорошо сказано, — одобрительно кивнула Людмила Васильевна, — во всей этой истории с декабристами и Николаем I было что-то, что всегда ускользало от глаз. Их принадлежность к масонству даёт толчок для поиска в нужном направлении.

— Декабристы были масонами? — стараясь не удивляться, спросила Полина.

— Конечно, были, и почти все, — на последнем слове женщина сделала ударение. — Давайте порассуждаем, дорогая, что такое масонство и кто такие масоны?

— С удовольствием, — согласилась Полина, с интересом слушая собеседницу.

— Следы Тайных обществ обнаруживаются в России приблизительно с 1803 года, — начала говорить Людмила Васильевна, — со стороны выглядело, что Тайные общества — это оппозиция по отношению к самодержавию. Но это только со стороны. Их политические интересы были не на первом плане. Вспомните, какие догмы и истины двигали декабристами? Христианские. Также, заметьте, что среди декабристов не было ни одного атеиста, и я с уверенностью могу это утверждать, т. к. посвятила исследованию этого вопроса всю свою жизнь. Все декабристы были образцовыми христианами во всех своих поступках. Они сильно опирались на Христовые заповеди, идя по жизни. Все члены Тайного общества, а оно было масонским, уверяю вас, были богатыми, титулованными особами. Почти все прошли Отечественную войну 1812 года, имели высокие чины и прекрасное образование.