Я хотел было подойти ближе, но меня тут же выловили и вытолкнули в самый конец.

Вот знал бы, оделся поприличнее, а то меня за обычного работягу принимают!

Не став объяснять, кто, я, послушно занял очередь и начал внимательно слушать разговоры. Больше того, даже старался стоять спиной к управляющим, чтобы не вычислили меня раньше времени.

Оказалось, что Никита Александрович кинул клич в ближайшей деревне о наборе сотрудников на винодельню. Собственно, сейчас это и происходило — стихийное собеседование.

Воспользовавшись странной заминкой, я начал разговаривать с людьми. Мол, чего ждут, куда принимают, что спрашивают.

И сразу же на меня посыпался ворох информации.

Когда я услышал все, что хотел, моя очередь уже подошла. Я присел к Сергею и вежливо улыбнулся. От удивления он вздрогнул, икнул и резко побледнел.

— В-ваше высочество! А что вы тут делаете? — спросил он.

— Да вот, решил узнать, чем вы тут занимаетесь, — обронил я. — И как продвигается общение с местными?

— В-все прекрасно. Взяли семерых.

— Это вы молодцы. Однако я послушал, что тут говорят, и я попрошу тебя вычеркнуть следующих претендентов.

Я перечислил всех тех, кто больше всего мечтал о халявной выпивке и несложной работе. Список Сергея сократился вдвое.

Затем поднялся и попросил Никиту Александровича представить меня.

— Уважаемые собравшиеся! — гаркнул он. — Рад вам представить хозяина винодельни — его высочество князя Владимира Ивановича Эгермана!

Толпа зашуршала шепотками. Некоторые из них даже прикрыли рты ладонями, осознав, что наговорили лишнего.

— Добрый день, — начал я. — Прошу минуточку внимания. Вы, вы, вы и вы, — я указал на нужных людей рукой, — прошу пройти для оформления.

Я выбрал тех, кому действительно нужны деньги и кто был готов работать.

— Остальным спасибо, что пришли, ждем вас при следующем наборе.

Раздалось несколько сдержанных ругательств, но в целом люди приняли спокойно мои слова.

Новые работники собрались возле меня, и я снова взял слово:

— Итак, чтобы понять, кто на что способен, я даю вам месяц испытательного срока. После его успешного прохождения вы получите прибавку к зарплате. Те, кто не справится, будут уволены. Согласны?

В ответ раздался одобрительный гул голосов.

— Прекрасно. Тогда приступайте. Никита Александрович и Сергей Давыдович вам все расскажут.

— Подходите пока к моему коллеге, а я на минуту, — кивнул Окунев мне, и мы отошли в сторонку. — Владимир Иванович, ко мне обратились старые друзья. Они прослышали, что вы восстанавливаете винодельню…

— И что они хотели?

— Снова хотят закупать вино, — улыбнулся Никита Александрович.

— Так это же еще не скоро будет! — удивился я.

— Им все равно. Они хотят восстановить прежние договоренности.

— Тогда поднимите цену на семь процентов и тщательно все перепроверьте. Договора направьте Зурову, они должны быть зарегистрированы.

— Да, я вас понял. Все будет сделано. И еще одно, — Никита Александрович помедлил и осторожно спросил, — а что делать с Куракиным? Вы будете подавать заявление на него в императорскую службу правопорядка?

— Конечно! Он, мало того, что уволен, так еще проник на закрытую территорию и испортил бочку. Пусть отвечает по всей строгости закона.

— Принято, — довольно кивнул он. — Тогда мы возвращаемся к нашим непосредственным обязанностям. Спасибо вам!

— Погодите, Никита Александрович, я думал, вы спросите про оплату вашего труда.

— А можно?

— Конечно! Но уже не нужно, — рассмеялся я. — Уже распорядился выдавать вам ту же сумму, что вы получали ранее. Как поднимем производство, увеличу.

— Вот вам спасибо, Владимир Иванович, я даже и не надеялся!

— Надеюсь на плодотворное сотрудничество, — я выдал самое банальное, что мог придумать.

Но Окунев был счастлив слышать и такое.

— А как Дина Никитична поживает? — вдруг спросил я. — Давно ее что-то не видно.

— Как я понял, она взяла выходные, чтобы провести время с семьей, — скис управляющий.

— Кстати, — вдруг вспомнил я, — вы же знаете, что она лично подменяла документы?

Никита Александрович еще сильнее погрустнел и шумно выдохнул.

— Ваше высочество, — начал он, — я сам узнал это недавно от Сергея Давыдовича. Она ради меня старалась. Лечение от моей болезни шибко дорогое. Но сейчас, я готов принять от вас любое наказание. Но пожалуйста, не держите на нее зла!

Я и не держал, но, как говорится, осадок остался.

— Думаю, ей лучше всего сейчас побыть с семьей, вы правы. Сумма, которую она скрыла, не такая большая, но общий вред, все же существенен. Она будет числиться среди сотрудников, но я буду удерживать из ее зарплаты двадцать пять процентов, пока ее долг не закроется.

— Может, тридцать процентов?

— Почему вы это предлагаете? — удивился я.

— Да больно дерзкая она у меня. Я бы и больше предложил, да внук же!

— Понимаю. Пусть будет тридцать процентов. Быстрее вернется. Но передайте ей, что подобного я больше не потерплю.

Никита Александрович нахмурил брови, но в глазах мелькнула радость.

Попрощавшись с ними, я поднялся на пригорок и с хозяйским видом осмотрел винодельню.

Рабочие копошились, заканчивая укладку дороги и ремонт стен. Новые сотрудники слушали указания Сергея, а грузчики закатывали новую бочку в подвал.

Одно меня только сильно смущало. За последние два дня я ни разу не видел Субботина. Почему-то внутри меня зрело странное беспокойство за друга. Никогда не было такого, чтобы он так пропадал.

— И куда же ты делся, Лерчик?

Еще пару часов я бегал между замком и винодельней, пытаясь найти Лерчика.

Мистика какая-то! Он как сквозь землю провалился!

Если так задуматься, то он не попадался мне на глаза уже пару дней. А то и больше. С этим ремонтом я не только про него забыл, но и скоро имя свое не вспомню!

Только Сергей, вырванный из очередного обсуждения строительных работ, задумчиво мне поведал, что видел Субботина вчера вечером на винодельне, да и то, мельком. Остальные же пожимали плечами.

На всякий случай мы все же проверили склады и подсобные помещения, а также прочесали часть виноградника. Мало ли где наш Лерчик мог отключиться после очередного графина?

Но и нас ожидало разочарование. Его нигде не было.

Я снова поспешил в замок, искренне надеясь, что кто-то из домашних его заметил. Но они лишь развели руками. Даже Катюшенька озадаченно повела могучим плечом, не зная, что мне ответить.

С каждой минутой тревога росла, а день стремительно подходил к концу.

Может быть, он дрыхнет в своей комнате беспробудным сном с какой-нибудь девицей? А мы тут его ищем?

Я решительно направился в его спальню. Странно, но я еще ни разу у него не был.

Открыв дверь, я с удивлением посмотрел на идеальный порядок: кровать аккуратно заправлена, вещи разложены, на полу ни пылинки. Разве что из открытого окна налетело несколько листочков.

Никогда бы не подумал, что Лерчик такой чистюля.

Впрочем, в спальне никого не было, ни Лерчика, ни девиц. Я даже ванную проверил!

А вот недопитое вино на низком столике напугало меня сильнее всего. Что могло его заставить сорваться с места и оставить почти полный бокал?

Нет, с ним точно что-то случилось!

Мне пришло в голову, что самое логичное объяснение этому — получение некого послания. Прочитав которое он рванул в неизвестном направлении, никому ничего не сказав.

А кто у нас занимается почтой?

Илья Сергеевич!

Стремглав долетев до его каморки, я громко постучал.

Через долгие три минуты раздались шаркающие шаги, и дверь с натужным скрипом отворилась.

— Ваше Высочество? — прокашлял дворецкий.

Он выглядел очень забавно в ночном колпаке, теплом халате и пушистых тапочках.

— Илья Сергеевич, — переводя дух, начал я. — Вы не передавали Валерию Субботину сегодня почту? Или, может быть, видели его? Потеряли его со вчерашнего дня.