Какой мир ни возьми, а бухгалтерия везде одинаковая. На первый взгляд, все было в порядке. Но что-то царапало мой взгляд. Какая-то мелочь. Я внимательно проверил каждую строчку. Всевозможные термины меня не пугали, а вот суммы…

Вот только суммы не бились.

Я, не глядя, взял со стола карандаш и пустой листок, и начал выписывать нужные мне позиции.

Глядя, как я быстро выписываю данные, отец остыл и теперь заинтересованно наблюдал за мной, изредка поддакивая и комментируя позиции в списке.

И через час я поднял голову и попросил другой отчет, месяцем ранее. Иван Станиславович вернулся к многочисленным папкам на столе и долго их перебирал.

Через долгие семь минут он нашел нужное и протянул мне очередной документ.

Повторив процедуру выписки сведений, я поднял голову и вопросительно глянул на отца.

Тот мгновенно все понял и уже принялся искать следующий отчет.

В итоге мы проторчали почти весь день над этими бумагами. Нам даже обед принесли в кабинет.

Настюшка бойка поставила поднос на стол и весело мне подмигнула, напоминая про наш уговор. Мне лишь украдкой дернуть плечами, нацепив на лицо скорбное выражение.

Взмахнув юбками, она ушла, явно обидевшись.

Периодически к нам заглядывала матушка. Но отец ее тут же отсылал, приговаривая, что, дескать, мужчины здесь занимаются важными делами и ее красивому носику тут делать нечего.

Матушка гордо удалялась, бросая на меня взгляды, наполненные благодарностью.

С каждым последующим отчетом мое лицо сильнее хмурилось. Цифры не сходились, как бы я их не проверял. Даже если не принимать во внимание, что мне совершенно незнакома и половина слов, складывалось стойкое убеждение, что природа в бедах нашей семьи совсем не виновата.

— Мне все понятно, — уже в первых сумерках сказал я.

— И какие выводы ты сделал?

От прежнего злобного тона не осталось ни следа. Теперь отец излучал заинтересованность. По его лицу было видно, что он бы с радостью скинул на меня ведение домашней бухгалтерии и спокойно бы выдохнул.

Но я не дал ему такой возможности.

— Деньги утекают. И не куда-то, а, скорее всего, в карманы неблагонадежных людей. Проверь сам.

— Ты знаешь, кому именно?

— Сложно сказать. Суммы не очень большие, так с наскока не заметишь. Думаю, остальное можно проверить завтра. Если ты, конечно, не против.

— Ну что ты, Володь, я буду только рад. Стар я стал для таких дел. Глаза подводят.

Мысленно я ухмыльнулся.

Отец еще немного поразглядывал мои записи. Его плечи поникли. Не нужно быть шибко умным, чтобы понять, что его расстроили мои подсчеты. Никому не нравится осознавать себя одураченным.

Мы скомкано попрощались, и я пошел искать Лерчика с твердым желанием обсудить положение дел в семье. Может, у него есть какая-нибудь дельная мысль?

Но вместо этого возле своей спальни я обнаружил Анну. Она только-только подходила к двери, кутаясь в огромную шаль.

— Ты поговорил с отцом? — без приветствия спросила она, сложив на груди руки.

— Заходи, — сказал я, пропуская ее вперед. — Нет, не говорил. Но теперь у меня больше данных. И я считаю, что тебе нужно выйти замуж.

— Что⁈ — она развернулась ко мне и набросилась с кулаками. — Как ты мог⁈ Я тебе доверяла! Понадеялась на помощь, а ты! Предатель!

Ее яростный порыв быстро угас, я ее обнял, и она зарыдала у меня на руках.

— Вов, ну как же так? — всхлипывала она. — Я же не хочу за него.

— Ты же знаешь, как принято у аристократов? Сказали — замуж, значит, нужно юбки подобрать и идти. Тем более деньги и связи твоего будущего мужа смогут поправить наше финансовое положение.

— Как это поправить? — она отстранилась и с прищуром глянула на меня. — У нас есть денежные проблемы?

На секунду я растерялся. Уж кто-то, а женщины всегда в курсе дел в семьях.

— Есть некоторые проблемы, — уклончиво ответил я. — Ты Лерчика не видела?

Но сестру не проведешь. Она вырвалась из моих рук и, уперев руки в боки, начала требовать от меня все ей рассказать.

Пришлось вкратце обрисовать ситуацию. Про природу, про винодельню и про возможные махинации. Аня шокированно слушала меня, не зная, что сказать.

Да и что тут можно сказать? Отец, мало того, что сам этого не видел, да еще и не с кем не делился. Только можно было руками разводить.

Я строго посмотрел на Анну и мягко сказал:

— Эта свадьба для тебя — отличный шанс прожить жизнь в сытости и в красивых платьях. Подумай об этом на досуге.

Сестра гордо вздернула нос и вышла из моей комнаты, не проронив ни слова.

Не став задерживаться у себя, я отправился дальше искать Лерчика. Мне срочно нужно было выпить, чтобы хоть как-то разгрузить мозги.

Однако Субботина нигде не было. Я даже заглянул к Катюшеньке. Она громогласно высказалась на тему, что не ее ума дела, где этот бесстыдник пропадает, а после горячо уговаривала меня перекусить.

От супа с жарким я отказался, но парочку пирожков все-таки прихватил. На выходе с кухни ко мне тихо подошел Ваня и осторожно сказал, что видел моего друга, выходящим со двора. И двигался он в сторону кабака.

Едва сдержав желание хлопнуть себя по лбу, я поблагодарил и снова двинулся длинными коридорами на выход.

Я еще не передвигался вне замка в одиночестве. Единственное, в чем мне повезло, так это в том, что дорога до кабака была одна. Другой вопрос, был ли кабак один? Лерчик запросто мог засесть и в каком-нибудь менее презентабельном заведении. И где я его буду искать? Да еще и память, как назло, молчала.

И все же, я решил начать с того места, где мы с Лерчиком были в прошлый раз.

Не давала расслабиться только мысль про сотрудников правопорядка, что хотели задержать меня. Как говорил на такие случаи наш капитан? «Морду кирпичом и вперед».

Так, я и поступил. Натянул суровое выражение лица и зашел в кабак.

Народу-то! Как отряд в капсуле экстренной эвакуации. И все с кружками, тарелками, разговорами. Кое-как протолкнувшись к стойке, я спросил у хозяина заведения, который усердно протирал стаканы, не видел ли он Субботина.

Тот качнул головой и ответил, что ушел полчаса назад с какими-то подозрительными личностями.

Мне это совершенно не понравилось. Неужели Лерчик умудрился найти себе приключения? Нужно срочно его найти.

Я вышел из кабака на свежий воздух и внимательно оглядел окрестности. Люди праздно шатались по улице, кое-где слышались крики и звон разбитой посуды.

Мое внимание привлек один паренек, что быстро выбежал из подворотни. Чутье взвыло, и я решительно побежал в ту сторону.

И едва повернул за угол, то стал свидетелем весьма неприятной картины.

Всего их было трое. Один из них, самый высокий и худой, заломил Лерчику руки за спину. Второй — явно главный, выписывал моему другу удары под ребра. Третий же, полноватый и самый низкий, стоял в стороне и лузгал семечки.

Голосов я не слышал, но и без этого понятно, что происходит. Лицо Субботина было разбито, рукав почти содран, а рубашка была измазана кровью. Ярость ударилась о ребра, и я скользнул ближе.

Сначала я собирался вырубить как раз того, кто мутузит Лерчика. К счастью, противник стоял ко мне спиной.

Остальные не выглядели хорошими бойцами. С ними разберусь следом.

Затаившись под покровом тени от кабака, я прислушался к разговору.

— Где твой дружок, а? — спросил главарь, растягивая гласные.

— Да откуда я знаю⁈ — сквозь зубы ответил Лерчик. — Я чего, нянька ему, что ли?

Глухой удар, Субботин охнул, чуть не упав на грязные булыжники. Тощий успел придержать, не забывая посмеиваться над его страданиями.

— Если тебе дорога твоя прекрасная мордашка, говори! Где он? — не унимался главарь.

Больше ждать не было смысла.

Одним прыжком я оказался у него за спиной. Короткий взмах, и кулак прилетает главному по шее. Тот, даже не вскрикнув, оседает на землю. Мой фирменный удар его не убьет, но даст мне фору в несколько минут.