И тут меня выбрасывает в реальность, к столику и пустой тарелке. Напротив меня удивленно замерла бабуля. Она видела мой взмах и застыла всего в одном шаге от меня.

Я открыл рот, чтобы извиниться, но тут произошло странное. По ее лицу прошла легкая рябь, и затем что-то поменялось.

— Прошу меня простить, задумался, — поспешно сказал я.

— Глубоко же вы ушли в себя! — рассмеялась хозяйка кафе, забирая посуду.

После того как она заулыбалась, я понял, что изменилось. Ее морщины! Их стало меньше. Нет, они не исчезли, но бабушка слегка помолодела.

Я изумленно уставился на свои руки. Неужели я смог замедлить старение и даже обернуть вспять ее годы⁈

Эта мысль настолько сильно меня потрясла, что я, не глядя, бросил купюру на стол и стремительно вышел из кафе.

Да я даже не понял, как нашел своего возничего и доехал до замка!

— Ты где был? Я тебя ищу уже полдня! — с порога спросил отец, едва я появился дома. — Опять с Субботиным был, бездельник?

— Выполнял свой долг — подал документы на военную службу, — бодро ответил я, ничуть не обидевшись на его слова.

Говорить, куда именно меня приняли, конечно, не стал, что мне еще оставалось?

— Ладно, поверю на слово. А что мне за писюльку мне принес сегодня управляющий? — отец, не глядя протянул мне лист бумаги, заляпанный розовыми разводами. — Почему этого человека нужно уволить?

Я уже и забыл, что просил Сергея написать записку по поводу того работника. Мельком посмотрев на текст и изумившись стройности предложений, я улыбнулся:

— Наш управляющий совершенно не умеет увольнять людей. Решил научить его. Точнее, провести по всей процедуре. Докладная тебе, резолюция, приказ, увольнение.

— Увольнять? Да у нас и так почти работников не осталось! Если такое разрешить, то некому будет собирать виноград, обрабатывать его и следить за вином. Или ты готов все сам делать?

— А ты давно интересовался делами на винодельне? Мне тут интересную задачку подкинули, — я проигнорировал его ценное замечание.

— Да как-то вот что-то руки не доходили, все занимался другим, — ушел отец от ответа. — А что там?

— Саботаж, некомпетентность и намеренная порча имущества.

Лицо у Ивана Станиславовича вытянулось, и он ошалело захлопал глазами. Через секунду щеки у него стали наливаться цветом, и я в очередной раз стал переживать, что у него случится приступ.

— Уволить всех! Лишить зарплаты!

— Еще скажи — «казнить», — у меня было прекрасное настроение, и этой вспышкой его испортить было невозможно. — Лучше дай мне все документы за последний год по винодельне, может, у меня, какая дельная мысль возникнет. А уволить нужно этого Дуракина, или как там его? Он подрывает работу коллектива.

— Куракина, — поправил меня Иван Станиславович.

Отец еще немного поворчал про безалаберное поведение работников, но подпись на послании Сергея поставил.

— А почему бумага такая грязная?

— Это подчиненные нашего управляющего так пытаются выразить свою любовь и уважение, — пожал я плечами. — Не привыкли еще. А парень-то головастый! Скажи мне, а кто тебе отчеты приносит?

— Как всегда, Диночка, забыл, что ли? Раньше-то не разлей вода были.

Я сосредоточился на эмоциях, связанных с этим именем. Затаенная грусть, злость и даже нежность. О как! Не ожидал такого от Владимира. Кто-о сильно потоптался по твоему сердцу. Теперь мне стало интересно, кто это за Диночка и что она такого сделала.

— Что ты еще узнал? — требовательно спросил отец.

Мне не хотелось обсуждать дела на винодельне, мои мысли уже были далеко и тренировались в управлении магией.

После того как у меня получилось слегка омолодить старушку, только об этом и думал. Это же какая сила! Это же какие деньги можно получить.

У меня в глазах вместо зрачков появились гипотетические денежные значки, а губы сами собой растянулись в улыбке. Но я быстро себя одернул, вспомнив слова Лерчика про снобов, плюющих на все, кроме собственных персон.

— Ты чего такой довольный? — раздраженно спросил отец. — Дела из рук вон плохо, а ты скалишься. Рад, что отцу плохо? Что семья разорена?

— Нет, просто рад, что я встал на путь исправления. Буду помогать семье, беречь близких и не ввязываться в опасные авантюры.

Иван Станиславович поднял брови, не веря моим словам.

— Ты пьян?

— Трезв, как фамильное стекло!

— Употреблял запрещенку? Неужели Субботин опять водил тебя в тот притон? Сколько раз тебе говорить, это место не для таких, как мы! Мы же Эгерманы! Если я хоть еще раз услышу, что ты опять был в «Приюте странников», лишу наследства! Так и знай. Теперь я точно не передумаю!

— Да нет же! — хорошее настроение начало стремительно портиться. — У меня ясный ум. Я действительно рад, что занялся теми делами, которые помогут нашей семье. Разве ты не рад, что я взялся за голову?

Отец погрозил мне пальцем. Он все еще подозревал, что я где-то привираю, но где именно… Тут он никогда не догадается!

На этом мы и закончили. Мне оставалось только незаметно проскочить в свою спальню и, наконец, приступить к тренировкам.

Но только я вышел из кабинета отца, меня уже поджидала матушка.

Я в очередной раз невольно залюбовался ее прекрасной внешностью. Эти упругие темные локоны, точеный нос, высокий лоб, сейчас нахмуренный. И как отец заполучил такую красотку?

Она ловко взяла меня под руку и повела по коридорам замка, забрасывая вопросами.

— Ты сегодня съездил в приемную комиссию?

— Да, документы подал.

— И куда тебя распределили? Говорил со старшими офицерами?

— Пока только вручил анкету секретарю, — врать матери было сложно, но привычно. — Никаких бумаг еще не подписывал, — чистая правда. — Обещали в скорейшем времени известить меня. Думаю, буквально на неделе.

— Я так за тебя рада, Володенька! И горжусь! А винодельня? Там что твориться?

— Все гораздо хуже, чем я думал. Деньги уходят мимо нас, а куда — непонятно. Буду разбираться.

— Какой ты молодец, — она погладила меня по руке и продолжила допрос. — А что именно плохо? Земля? Виноград? Может, оборудование?

— Для той, которая не интересуется финансовыми делами семьи, ты подозрительно много знаешь, — хохотнул я.

— Еще как интересуюсь, просто это не всем положено знать, — подмигнула она. — Так что там происходит?

— Про оборудование, землю и виноград я тебе ничего не скажу, потому что в этом не разбираюсь. А вот люди… С ними придется поработать.

— А как тебе новый управляющий?

— Занимательный молодой человек. Разбирается в вопросе, нужно будет с ним разработать хорошую стратегию для восстановления наших прежних объемов.

— Но это же деньги! Тем более, как я слышала, ты собрался кого-то уволить.

Ох, лиса и это знает! Пришлось рассказать про того работника. Опять забыл его фамилию!

— Звучит не очень хорошо, — расстроенно сказала матушка. — Но, думаю, вы с Сергеем разберетесь. Но ты все равно прислушивайся к отцу. У него огромный опыт…

Я с сомнением посмотрел на нее. Интересно, опыт у него большой, но в чем?..

— … и ему просто будет приятно, что ты спрашиваешь его мнения, — закончила она свою фразу.

Следующий вопрос она задать не успела, так как в гостиную вихрем влетела сияющая от радости Анна. Ее платье тут же подняло в воздух пылинки, которые заискрились в свете лучей заходящего солнца.

— Что это вы тут без меня делаете? — она тут же расцепила нас и закружила матушку в танце. — Почему мы такие хмурые! Ведь лето за окном, птички поют, розы все распустились!

Она позволила себя увлечь в танец, но в глазах поселилась тревога. Материнское сердце не обмануть.

— Аня, что случилось? — с подозрением спросила матушка.

Ее лицо было очень серьезным. Да и я невольно нахмурился, глядя на веселую сестру.

— Ничего! И сразу все! И это все невероятно прекрасно! — нараспев произнесла сестра, плюхнувшись на диван и обняв подушку, а потом подняла голову и вдруг спросила. — Мам, а ты меня любишь? Сильно?