Вкрадчивый шепот умолк, а я задумался. Порфирий выбрал третий тип старта, как и я, а значит затратил на это все слоты персонажа, сколько бы их не было. Убив его окончательно, я заставлю его навсегда бросить игру, или платить деньги, тратить время на поход в офис за новым контрактом… В общем, безнадежно отстать от других. Не говоря уж об угрозе «разгонки» ввиду частых повторных смертей… Впрочем, от последнего я сразу отмахнулся. Смерть тут должна быть не травматической, шанс все равно исчезающе мал, и вообще, квесты должны быть подогнаны под шанс разгонки… Так я оправдывал себя, приближаясь к алтарю. Впрочем, смотреть Порфирию в глаза все равно не хотелось. Будучи сам заядлым игроком, я прекрасно понимал, что значит вот так потерять все на старте топового проекта. Даже если хватит денег на новый акк… А если нет?
К черту! У меня проблемы посерьезней - и они в реале, а не в игрушках. Да даже без них - никакой другой игрок не вошел бы в мое положение и не упустил такую возможность!
Встав в полутьме за алтарем, я начал кастовать. Нужно было 10 секунд направлять руку на цель. Никаких ярких спецэффектов по началу не следовало - лишь воздух вокруг цели чуть заметно задрожал, будто легкое марево, заметное на грани восприятия… А затем, в последнюю секунду, Порфирий дернулся всем телом, а воздух мгновенно сгустился, почернел, став похожим на липкую вязкую жижу, и поглотил тело. В следующий миг все исчезло без следа, а еще через несколько секунд Порфирий появился на алтаре, тут же начав звать меня и громко возмущаться. Уровень его упал на один.
Я продолжал раз за разом, отключив сознание - следующие три смерти Порфирий встречал с теми же бешеными криками. Но затем он быстро понял всю безвыходность ситуации и затих. Таймеры между смертями все росли, достигнув уже пары минут. И в одно из возрождений, будучи уже пятнадцатого уровня, он спросил:
—Оно хоть того стоит? Ты ж меня совсем убьешь? У меня…
Смерть.
—У меня и денег то на новый аккаунт нет, не жалко…
Смерть.
—О разгонке-то подумал, изверг? Ты реально…
Смерть.
Он говорил уже спокойным мерным голосом, явно устав возмущаться. Еще через пару попыток, поняв, что уговоры на меня не действуют, он начал откровенно развлекаться.
—Хочешь узнать, как это ощущается? Честно говоря, по…
—...Почти никак. Сначала несколько секунд ощущаешь…
—...Ощущаешь, будто что-то не так, а потом резкая тупая боль…
—...Будто все внутренности перетряхивает, но не сильно. Затем…
—...Темнота и все, на респаун. Знаешь, зачем я тебе это рассказываю?..
—...А потому что привык жить сам и не мешать другим, вот и тебе…
—...Вот и тебе хочу помочь насладиться дальнейшей игрой. Вот так.
—...Вот так и получается, что я добряк и хороший человек…
—...А ты, Седьмой, ты… Козел, так скажем. Не будет тебе…
—...Счастья в жизни не будет тебе. Все, добивай. Я с козлами…
—...Не разговариваю.
Смерть.
Уровень Порфирия упал до нуля, а тело, вместо того чтоб раствориться в воздухе, осталось лежать безжизненным кульком на камне алтаря. Я стоял, не двигаясь с места. Его предсмертная болтовня произвела на меня эффект куда более сильный, чем вся ругань и все просьбы вместе взятые. Я почувствовал себя будто оплеванным - в книжках пишут, что так чувствует себя человек, осознавший чужое моральное превосходство над собой. Собственную глубокую ничтожность.
Конечно, я никогда не страдал излишней истеричностью и не на миг не забыл, что это все просто игра, хоть и прочно связанная с реальными деньгами и благополучием. Я не чувствовал себя убийцей - вот еще. А вот вором, укравшим чужое время, деньги, удовольствие - да.
Медленно я подошел к алтарю, посмотрел в лицо Порфирия. Модель его тела прекрасно отразила предсмертное презрение на лице владельца.
—Прости… Не знаю, попутчик… Прости, попутчик, у каждого своя жизнь. И мне моя нужнее.
Я встряхнул головой. Теперь я понимал - это правда. Речь не о «фане» и даже не о деньгах - речь о моей жизни и жизни матери. И ради этого можно переступить через многое… почти через что угодно. Ну, где там этот Сарексаш, или кто он там есть?!
Я вижу, ты наконец избавился от колебаний, раб? Прекрасно. А теперь слушай меня.
Полученной мной силы хватит для того чтобы переправить тебя порталом в ближайшее поселение пришлых, таких же, как ты. Я смогу открыть портал. Но затем ты будешь предоставлен сам себе - все, что от тебя требуется, это любым способом приносить жертвы. Сейчас это жизненно необходимо мне - а значит и тебе, ибо без меня ты останешься лишь жалкой оболочкой, тенью самого себя.
Но прежде я должен обрисовать тебе перспективы. Воспитав своих сыновей, я усвоил одну вещь очень четко. Даже раб, коли ты даешь ему самостоятельность и возможность поступать по велению разума, должен знать, что, зачем и почему он делает. Иначе любой разумный превращается в обычное орудие, столь же ничтожное в отдалении от хозяина, как самый искусный посох без мага, или самая мудрая книга без читателя. Потому слушай и запоминай, червь!
Мое имя - Сарексаш, я сотворил этот лес. Из глухой и примитивной северной чащи я создал величественный оплот колдовства, тем самым вплотную приблизившись к становлению Богом местности, если ты вообще знаешь, что это значит… Не важно, я не собираюсь читать тебе ненужных лекций, мы не в академии Сендоррана. Так вот, я стал столь велик, что вся эльфийская армия, все жалкие колдунишки, поправшие святость моего Творения, не смогли одолеть меня. Да, они уничтожили смертное тело - но Лес принял мой дух.
С тех пор я ждал. Долгие века я стремился дотянуться до разума, не отравленного эльфийскими сказками обо мне, заставляющими любого из них с ходу отвергать меня. И вот, наконец, я нашел две искры мысли - твою и этого ничтожества…
Я наблюдал за вами - и быстро увидел по делам вашим, кто есть кто. Кто чтит святость Леса, а кто годится ему лишь на удобрения. Теперь ты здесь.
Как я уже сказал, я вплотную приблизился к становлению Богом местности. Но не стал - и это спасло меня. Будь я божеством, без последователей я давно бы растворился во Вселенной. Но я не стал им. Я стал Высшим Духом. Промерзшие Топи пропитались моей магией в достаточной степени, чтобы запомнить своего создателя и сохранить в себе магический слепок моей личности… Опять отвлекся! Так или иначе, теперь, чтобы стать из Высшего Духа низшим Богом мне нужны последователи и жертвы.
Первым моим последователем стал ты - при том последователем самым ценным - обменявшим жизнь и свободу на единение со мной! Сейчас ты - смертный, заключивший сделку с Духом, а если я буду обожествлен - станешь Чемпионом, благословленной тварью. Ну а жертвы… Я стал Духом Месте, поэтому сейчас единственной доступной мне жертвой будет Жертва Крови. А дальше разберемся…
—Слушай…те… Господин. — прервал я этот бесконечный монолог в голове. — Вроде обычно первые последователи какого-то бога становятся его жрецами, или паладинами? Что-то такое. Проводники воли и все такое прочее. Про Чемпионов я никогда не слышал. Точнее, обычно Чемпион Бога, если таковые есть, это не разумный смертный, а какая-то священная тварь, или высшая сущность. Можно прояснить этот момент? Честно говоря, о своем личном будущем я беспокоюсь сильно больше, чем о старых легендах и устройстве мироздания…
Терпеть не могу, когда меня перебивают. Это раз. Терпеть не могу, когда цепляются к моим словам. Это два. Люблю, когда слушают раскрыв рот и повинуются. Это три… Но увы, так мало чего можно добиться… Слушай, смертный. Жрец - это низшая и самая жалкая форма возвышения. Это человек, который своей слепой службой и проповедями, славящими Бога, заслуживает право получить отклик на свои мольбы. Такое существо взывает к богу и тот сам решает, как отозваться.
Паладин - это уже серьезно. Это форма внутреннего возвышения. Паладин - святой, так как сам живет по заветам Бога, а не учит жить по ним других. Это куда сложнее и требует строгого соблюдения правил, но и силу паладин черпает не ползая на коленях перед господином, а из своего внутреннего источника святости, через устойчивый канал связи, скажем так.
