– Пришлите мне эту фотографию, – попросил Арнав.

– Сейчас. С одной стороны нацарапана буква «М». Или это может быть «W», смотря как посмотреть.

– Пожалуйста, отметьте эту деталь, – попросил Арнав. – И доктор Мешрам, я должен буду включить это в свой отчет старшему инспектору Шинде.

– Я надеялся…

Арнав все же смягчился.

– Я опишу подробности и обязательно упомяну вашего временного помощника и поденщика. Я не буду вменять вам в вину небрежность, но это единственное, что я могу сделать.

Если Арнав хочет, чтобы доктор Мешрам и дальше старался ради него, ему придется сделать поблажку. В полицейской среде, как и в любой другой, главенствующее положение занимают личные отношения между людьми.

– Есть ли что-нибудь еще, – Арнав говорил осторожно, – относительно тех висяков, которые мы отправили вам на рассмотрение?

– Я как раз собирался подойти к этому вопросу. Кости из дела в Дадаре. На них есть сколы, следы на голенях, большеберцовой и малоберцовой костях. В нижней части, где они соединяются с таранной костью, образуя голеностопный сустав. Судя по форме следов, скорее всего, использовалась пила.

– Это подтверждает, что стопу отпилили?

– Да. – Раздался шелест страниц. – Это дело 2003 года. Тот, кто расчленяет эти тела, как сказать… стал опытнее, кья, как выучившийся студент-медик. В этот раз разрез был чистым, его сделали через сустав. Я пришлю вам фотографии.

Демон Раван, который совершенствуется с каждым разом. Арнав тяжело вздохнул. За эти годы его жертвами стали семь женщин. Их могло быть и больше – возможно, не всех нашли. Этот Раван вряд ли остановится, если его не поймает полиция. Ни Мхатре, ни Джоши, похоже, не понимали, что это дело может оказаться гораздо серьезнее, чем дело Рамана Рагхава, который много лет назад, еще в шестидесятых, забил до смерти десятки жителей трущоб. За тот арест полицейского наградили Президентской медалью и повысили в должности до помощника комиссара полиции Мумбаи.

Что еще более важно, убийца, возможно, уже сейчас выслеживает свою следующую жертву.

Арнаву нужна статья подлиннее, в более крупных газетах. Лонгрид обо всех застопорившихся расследованиях в международной газете может дать желаемый эффект. Туда же можно приплести коррупцию в полиции, поставить под прицел Джоши. И ему придется рассказать Шинде о статье, о драгоценностях и, что самое важное, о том, что, вероятно, черный фургон принадлежит Расулу и у него заключен контракт с Танеджей.

Джоши и Мхатре не будут лезть в это дело благодаря связям Танеджи в высоких кругах. Такой магнат, как он, несомненно, мог позволить себе и контракт на утилизацию трупов, и покупку ювелирных изделий с сапфирами.

У Арнава зазвонил телефон: а вот и тот, с кем он хотел поговорить.

– Почему ты дал интервью газетчикам, не предупредив меня? – рявкнул Шинде, даже не попытавшись поприветствовать его. Арнав выдержал паузу, прежде чем ответить другу. Шинде нужно сохранять спокойствие и регулярно принимать обезболивающие.

– Ты попросил меня помочь в этом деле, а это часть процесса. Если у кого-то есть информация, он откликнется за соответствующее вознаграждение.

– Я отстраняю тебя от дела.

– У меня могут быть важные данные, которые приведут тебя к Расулу.

– Это не имеет значения. Возможно, ты уже предупредил Расула. Верни дело в участок Версова.

– Позволь мне сначала поговорить с тобой дома, хорошо? Почему ты…

– Больше никаких интервью прессе, слышишь?

– Хорошо.

– Передашь дело, как только я вернусь в офис.

Арнаву придется потянуть время, пока он не разузнает больше о черном фургоне и о сапфире. Шинде образумится, как только увидит прогресс.

Когда телефон прозвенел в очередной раз, Арнав открыл изображения, которые прислал ему Мешрам. Он пролистал фотографии костей, отмечая сколы, на которые обратил внимание доктор. Украшение, серебряное с вкраплениями синего камня, не имело ни колец, ни застежек, только толстые зажимы на концах, которые можно было загнуть. Он попросил Мешрама прислать ему это изделие. Может быть, доктор и не понял, что это такое, но Арнав догадывался.

Билал

Билал рисковал, подкладывая купленные у Расула инструменты в квартиру к мальчику и на ферму. Если он их найдет, Билал будет единственным подозреваемым: только он убирается в спальне и изредка в кабинете.

Не следить за мальчиком он не мог, потому что чувствовал тревогу, и не без оснований. Если его застанут врасплох, он не будет знать, когда бросать все и бежать. Устроившись у себя в каморке, Билал уставился на устройство, которое он тайком достал из-под прикроватной тумбочки мальчика. Его легко можно было принять за шуруп для мебели, и стоило оно недешево. Долгоиграющий аккумулятор, самый лучший микрофон, большая память.

Он загрузил файл, подключил наушники и прислушался.

Много помех, музыка. Голоса. Разговоры мальчика, некоторые из них с самим собой. Не так уж и много. Некоторые из них касались тем, которые Билалу были совершенно неинтересны. О других он уже знал. Вот и славно.

Один из звонков заставил Билала задуматься. Министр внутренних дел поднялся по служебной лестнице с помощью мальчика, и тот решил попросить услугу за услугу. Бедного полицейского, нашедшего пакет, ожидал перевод, плановый или иной. Билал вздохнул с облегчением: если расследование застопорится, никто не будет его искать. Если же дело примет серьезный оборот, мальчик без колебаний сделает Билала козлом отпущения.

Следующий звонок был Унне, единственному человеку, к которому мальчик обращался с уважением.

– Больше никаких поставок, – твердо заявил Унна. – Даже если посылки останутся целыми. Ни на ферму, ни даже на железнодорожную станцию.

– Дальше этого дело не пойдет, – записанный на пленку голос мальчика оставался ровным. Билал представил его себе, вспотевшего, с ног до головы одетого в вещи цвета хаки и нюхающего белый порошок со стола. Мальчик никогда не казался таким разумным, как когда он был под кайфом.

– Мои люди выполнили свою работу. Я не буду подвергать их риску. Они стоят хороших денег.

Мальчик умолял, обещал оказать услугу. Он поклялся, что этого больше не повторится.

Билал усмехнулся. В Мумбаи все что-то из себя строят. У каждого есть своя цена. Он очистил память устройства, чтобы вернуть его на прежнее место. Пока мальчику удается тормозить расследование в Версове, все в безопасности.

Арнав

Арнав не мог не оценить ироничность ситуации. Он хотел встретиться с Мхатре, но вместо этого сидел на деревянной скамейке в додзё, ожидая встречи с актером, обучение которого ему подкинуло начальство.

Сэнсэй разрешил ему занять зал сегодня днем – большой, хорошо освещенный, с цементным полом, покрытым матами для тренировок. Додзё прятался за целыми рядами уличных магазинов, торгующих всем – от ярких пластмассовых китайских игрушек до бакалеи и традиционных чугунных сковородок; рядом находились портновская мастерская и магазин, где продавали иттары – маленькие флакончики с духами, приготовленными из трав и засушенных цветов. Аромат этих духов проникал внутрь, поэтому в зале всегда стоял слабый запах жасмина и лаванды. Так пахли шея Тары, ее голова, смесь масла для волос и талька.

Актер опаздывал. Еще десять минут, и Арнав уйдет. Он набрал номер Наик, которую не видел уже два дня из-за того, что их смены на работе не совпадали.

– Есть прогресс по делу Аксы?

– Пока нет, сэр. Блестки на телах слишком старые. Я проверила некоторые улики по делу Версовы – ремешок от часов не дорогой марки, но и не дешевой. Серийного номера на изделии нет. Синие блестки стоят дорого, но довольно распространены. На большинстве крупных рынков они есть. Мы расспрашиваем об их использовании.

– А другой предмет? – Арнав не стал уточнять, что говорит про зажим для сосков. Он полагал, что Наик поймет, что он имеет в виду, по ссылкам в интернете, которые он послал ей вместе с фотографиями доктора Мешрама. Вдоволь нашутившись по этому поводу, его подчиненные изучили все компании, предлагающие онлайн-доставку секс-игрушек в Индии. Именно эта конструкция, похожая на громоздкое украшение для ушей с дополнительными зажимами, в перечень товаров для доставки не входила.