Сознание неожиданно начало проясняться. Утихла дрожь в конечностях. Успокоилось сердцебиение, выровнялось дыхание. Так, это уже лучше. Что дальше?

Неожиданно проснулась старая память. То, что, казалось бы, было давным-давно забыто, начало всплывать из подсознания, удивляя яркостью картинок и новизной похороненных мыслей. Василий увидел всё. От первых осознанных действий до этой минуты. Ясли, детский сад, школа, друзья, уроки, драки, театры, родители, дворы, лето, шрамы, экзамены, любовь, армия, криминал, страх, работа, война, нападение хулиганов, больница, запой, одиночество, бесплодные поиски, осознание бессмысленности существования. Центр Ухода. Коридор.

Всё, что было прожито от первого до последнего мига, возникло вдруг, внезапно, целиком. Возникло и опало куда-то вглубь, погружаясь во тьму, оторвавшись от разума и навечно оставшись в прошлом. Надвигающаяся волна будущего смыла былое. Новые грани открывались перед измученным умом, ведомым одним лишь чувством – надеждой.

Половина коридора осталась за спиной.

В голове нашлись ответы на все нерешённые вопросы. На все проблемы, когда-то возникавшие в жизни, вдруг появлялись очевидные и простые решения. У каждого совершённого действия вскрылись причины, о которых Василий ранее не подозревал или которые отрицал, скованный границами человеческого разума.

Всё казалось простым, лёгким, прямым. Как этот коридор, от которого осталась последняя четверть. Яркий свет теперь лился не сверху, а спереди, пронизывая тело идущего человека насквозь. В душе ощущался подъём. Василия охватила пьянящая своей чистотой бодрость. Он уже не чувствовал своего тела, будто его и не было. Протяни вперёд руку, и она коснётся дальней стены, хоть до неё ещё идти и идти. Необычная, немного инородная, но вполне дружелюбная сила поселилась в сознании, открывая новые, невероятные возможности.

Коридор исчез. Стены стали прозрачными, как и весь центр Ухода. Да и само слово Уход потеряло первоначальный смысл. Взгляд охватывал всё новые горизонты, распространяясь во все стороны и постепенно охватывая всю Землю. Будущее и прошлое, ставшие неотличимо близкими, крошились и плавились, сплетаясь в новую структуру.

Человек перешёл на новый уровень существования. Да и человеком ли он был теперь? Отовсюду на него глядели дружелюбные огоньки, их много, миллионы, миллиарды, триллионы… Числительные потеряли смысл.

Вселенная озарилась огнями. Космос пронизывало тепло. И сверкала среди других огней величественная и прекрасная звезда.

Альтаир.

Место, откуда начнётся познание вселенной. Познание через самого себя.

Чувство, будто через нутро прошла раскалённая струна. Адская боль пронзила всё тело. Роман, давно забывший о существовании боли, потерял ощущение реальности. Единственное, на что ему хватало сил – это держаться выбранного курса, преодолевая холодные толщи вселенной. Скорее на Землю. Скорее. Пока не поздно.

Мир вспыхнул, окатив новой волной боли. Холод обжёг кожу, ударил по телу, ворвался внутрь, вгрызаясь в лёгкие.

Стоп! Тело?

Роман оглядел себя. Глаза, отвыкшие от примитивного человеческого восприятия, выхватывали лишь белую размытую реальность, но постепенно становились различимыми контуры собственного тела. Человеческого тела.

В голове гудело. Слух улавливал то приближающиеся, то отдаляющиеся всполохи каких-то шумов, хотя, возможно, это были и не звуки, а всё ещё ощущаемые где-то на грани восприятия колебания космических гравитационных узлов.

Роман закрутил головой, пытаясь вытряхнуть из себя эту провидческую альтаирскую дрянь. И сразу всё прояснилось, исчезли шумы, зрение сфокусировалось, боль отхлынула.

Человек часто задышал. Да, он снова стал человеком. Невероятно! Это считалось невозможным, немыслимым. Никогда раньше такого не случалось. Разве что однажды, с другим человеком.

Мозг даже сохранил его имя – Василий Трубачёв. Первое разумное существо, которое смогло преодолеть запрет и вернуться в прежнюю человеческую форму. Интересно, где он сейчас? Может, попробовать с ним связаться телепатически?..

Роман решительно отверг эту мысль. Нет! Никаких альтаирских штучек. Он всё ещё ощущал в себе чужую силу, послушную, манящую. Одно неверное движение, и его снова унесёт обратно, в иную реальность, в совершенно чужую плоскость восприятия мира. Теперь, когда он снова стал полноценным человеком, он не желал и думать о том, чтобы вернуться.

Постепенно сознание начинало обретать способность мыслить по-человечески. Где-то на границе разума ещё мерещилось пылающее огненное небо, осенённое вспышками молний, но этот образ быстро стирался из памяти, казался нереальным, далёким, пустым. Прежняя жизнь стремительно теряла смысл.

Роман огляделся. Из белой земли поднимались чёрные стволы деревьев, ветви которых покрывал невысокий слой снега.

Господи, снег! Переполняющая радость охватила душу. Глаза покалывало от ностальгических слёз.

Спохватившись, человек вновь осмотрел себя. И со смятением понял, что на нём нет одежды. Тело голое, деревья голые, весь мир – голый. Просто прекрасно. Оставалось удивляться, почему он до сих пор не замёрз.

Он двинулся быстрым шагом в сторону видневшегося неподалёку шоссе. Кругом только деревья и кусты. Невдалеке на ветке одиноко сидела какая-то небольшая птичка, с интересом наблюдая за вернувшимся в мир людей человеком.

Дорога оказалась слегка запорошенной снегом. Будто и не ездил здесь больше никто. Интуиция, всё ещё работавшая на альтаирском уровне, подсказала направление, и Роман двинулся на север. Буквально через минуту из-за поворота показались невысокие серые многоквартирные дома. Ну, здравствуй, родной Челябинск! Старый, застроенный пятьдесят лет назад Уфимский тракт. Вот поворот на Старую Сосновку. А тут раньше стоял памятник авиаторам – куда снесли только, непонятно.

Заснеженные улицы и проспекты поразили безлюдием. Не ездили машины. Не звучали голоса. Лишь ветер пел свою негромкую песню, поднимая с сугробов сыпучую снежную взвесь. Роман с грустью заметил, что не чувствует ног. Надо бы зайти в ближайший дом погреться, вот только что потом? Куда идти?

Холод по-прежнему не доставлял ему больших проблем, по крайней мере, он его почти не ощущал. Но бродить голым пусть даже по пустому городу как-то некрасиво.

Взгляд случайно упал на крупную рекламную вывеску возле подъезда ближайшего дома: «Инопланетный гость Сейрон Младший избавит от…». Далее следовал перечень исцеляемых недугов. Алкоголь, курение, наркотики, подагра, рак, СПИД, мигрень и чёрт знает что ещё.

Зайти, может? Денег, правда, с собой по понятным причинам нет – всё-таки из космоса только что прибыл. Но вдруг повезёт? Чего терять-то теперь в самом-то деле?

Не сомневаясь, Роман вошёл в подъезд, медленно поднялся по лестнице на второй этаж и позвонил в центральную квартиру. Попутно отметил, что в подъезде довольно чисто и тепло. Может, тут даже люди живут, кто знает.

Открылась дверь – вот так просто, без вопросов, без ненужных заминок и разглядывания гостя в глазок. Раз пришёл, значит, есть дело.

На пороге появилась молодая кареглазая девушка, шатенка с длинными волосами, в одном халатике цветочной расцветки и в тапочках. Щёки румяные, немножко пухлые. Лицо приятное. Взгляд суровый.

Неторопливо оценив внешность гостя – Роману стало немножко не по себе, – она хмуро поинтересовалась:

– Вам чего?

Мужчина растерялся. А действительно, что говорить? О чём просить? Что ему нужно в первую очередь?

– Мне нужна одежда! – выпалил Роман первое, что пришло на ум. Кажется, девушка усмехнулась одним уголком губ. Или это только показалось?

– Сара Коннор живёт этажом выше, – нахально ответила она, собравшись закрыть дверь.

– Подождите! Мне нужна помощь! – взмолился нежданный гость, подавшись вперёд и мешая двери закрыться. – Я только что вернулся с Альтаира, понимаете? Но не могу стабилизировать молекулярное состояние и генетическую структуру. Моё сознание ещё не очистилось от присутствия чужеродной системы контроля. Если я не найду способ…