Вполне себе даже ничего, если не обращать внимания на дурацкую бежевую расцветку стен и полное отсутствие постельного белья. Пластиковый пузырь подушки, колючее одеяло и жёсткий матрас. Роман не удивился, если б обнаружил на столе алюминиевый подстаканник.

Он забросил чемодан в шкаф, оставил кроссовки под дверью и устало приземлился на постель. Медленно стал раздеваться. Не вставая, подвинул к изголовью стул. Повесил на спинку куртку. Скинул свитер, рубашку, джинсы и остался в одном синем облегающем комбинезоне. Глиповская одёжка оказалась весьма удобной. Нигде не жала. Имела систему терморегуляции: на улице в ней не холодно, а в помещении не жарко, хоть три шубы на себя надевай!

Посомневавшись, Роман провёл пальцем от горла вниз к животу, и синяя ткань сама разъехалась в стороны – никакой тебе молнии или пуговиц, всё строго рационально.

Спать хотелось безумно. Полночи всю компанию дёргали по космодрому. Хорошо ещё, что Сейрон сделал копию документов Романа в своей лаборатории, а то авантюра закончилась бы, не начавшись. Затем ещё полночи провели в зале ожидания, где было шумно, ярко, и временами пахло горелым.

Ну, а когда погрузились и начался взлёт, тут уж в этой болтанке было не до сна. И только на марсианской орбите всё, наконец-то, успокоилось, и началась долгая подготовка к телепортации. Перемещение в пределах одной планетарной системы – это одно. А вот между звёздами – совсем другой коленкор! Энергии нужно сгенерировать порядочно.

На корабле работали гравитаторы, «позаимствованные» у разгромленных жителей Фольмагаута. Гравитаторы хреновенькие, если честно. Если б корабль имел форму сферы, а центр тяжести располагался в серединке, тогда проблем бы не было. Но корабли строили вытянутые, продолговатые, с плоским дном, чтобы иметь возможность приземляться на планеты. И гравитаторы приходилось располагать цепочками вдоль днища. Если на стол поставить стакан с водой, то на поверхности воды можно будет заметить небольшую наклонную воронку. Организм не всегда адекватно реагировал на смещённые центры тяжести, что, конечно, не добавляло комфорта.

Но сейчас Роману было всё равно. Он уже собирался прилечь, когда раздался негромкий стук в дверь. Пришлось вставать и идти открывать. Мимолётно возник вопрос, кого это там принесло, но возникшая почти мгновенно догадка, к лёгкому удовлетворению, оказалась правильной.

– Тебя прислал Сейрон?

Вместо ответа Верочка прошмыгнула мимо Романа в комнату и положила на стол свою сумочку. Ничего не оставалось, кроме как закрыть дверь и смириться с неизбежным сеансом сексотерапии.

Девушка порылась в сумочке и извлекла странную синюю салфетку. Расстелила её на столе. Немного поколдовала пальцами по уголку. И – о, чудо! – из салфетки выросли уже знакомые серебристые колбочки со странными химическими смесями, нарушая, как казалось, закон сохранения вещества.

Роман наблюдал за всей творимой алхимией из-за плеча девушки.

– У скандинавов есть сказание об огромном корабле Скидбладнире, который можно было сложить как платок и спрятать в сумку, – негромко поведал мужчина, глядя, как инструменты бесследно исчезают, всасываясь обратно в полотно салфетки.

Вера скосила на него недоверчиво-удивлённый взгляд и негромко произнесла:

– Начитанный.

Одна из самых странных оценок, которую только можно дать мужчине. Вроде похвалили тебя за эрудицию, а с другой стороны как будто посмотрели свысока. Ничего приятного.

– Вер, может, не будем? – с надеждой попросил Роман. – Устал я, да и не по себе от всего этого.

– То есть, ты не хочешь? – обернулась к нему девушка.

Мужчина замялся. Как и всякий нормальный человек, он был не приучен врать. Будь он пободрее, он бы нашёлся, как достойно увернуться от ответа.

– Ну, не то, чтобы не хочу. Просто понимаешь, как-то это неправильно.

– Ты же сам просил о помощи, не так ли?

– Так, но…

Вера влепила ему звучную пощёчину. Роман отшатнулся, хватаясь за пылающую щёку.

– Может, так лучше? – нагло спросила девушка, и Романа охватил гнев. Он шагнул к ней, намереваясь ударить в ответ. Женщин бить, конечно, нехорошо, но у всего же есть предел! Накипело!

В комнате стремительно стемнело. Тусклый свет лампы уже не мог разогнать сгущающийся сумрак. Воздух стал холодным, густым. Вера неровно выдохнула, и от её губ отошло облачко пара.

Это зрелище отрезвило Романа и заставило остановиться. Он с удивлением огляделся по сторонам. Лампа светила как прежде. Светло, тепло, обыденно.

Вера приблизилась к обескураженному мужчине и нежно погладила по больной щеке.

– Прости, – шепнула она.

– Нет, ты прости дурака, – промямлил Роман, обрадованный неожиданной ласке.

– Не думай о плохом, – посоветовала девушка и кивнула на постель. – Ложись. Я выключу свет.

Роман послушно уселся на койку, но ложиться не спешил. Свет погас. Вера присела рядом. Положила ладонь на его колено.

– Ну что такое? – ласково поинтересовалась она. Роману захотелось горько усмехнуться. Не часто его женщины успокаивали, ох, не часто.

– Придётся пить эту химическую дрянь? – тихо спросил он.

– Если не хочешь, не пей.

– Почему ты всё это делаешь? Какая тебе с этого польза?

Девушка убрала руку и немного помолчала.

– У меня уже не осталось другого пути, – последовал негромкий ответ. – Либо следовать философии глипов и во всём искать резон и выгоду. Либо уходить к альтаирцам, вот только после всего, что мне рассказал о них Сейрон, что-то этот вариант меня не прельщает. А в остальном… Нет больше ни радости, ни эмоций, ничего настоящего и вечного, по-настоящему стоящего внимания. То, ради чего стоило бы жить дальше.

– А как же семья, работа, счастье, любовь?

– У меня всё это было, – послышался грустный вздох. – Было и ушло.

– Может, ещё придёт?

Она не видела в темноте его лица. Захотелось заглянуть ему в глаза, понять ход его мыслей и глубину намерений.

– Ты о чём? – всё-таки спросила она, хоть и понимала, куда он клонит.

– Не торопись хоронить себя. Ты ещё молодая, у тебя всё впереди. Пусть не всё в жизни получается, но нельзя сдаваться. Я вот не выдержал в своё время. Ушёл. Побывал там, откуда обычно не возвращаются. Но знаешь, надо бороться. За себя. За будущее. Даже если всё хорошее осталось в прошлом, надо просто верить, что всё ещё может измениться. Жизнь непостоянна.

– Прошлого не вернуть, – заметила Вера.

– В будущем мы уже станем не теми, кем были в прошлом. К худшему это или к лучшему, каждый для себя решает сам. Только об этом не надо жалеть. Время покажет.

Ей отчего-то очень захотелось его поцеловать. Просто за то, что ему была не безразлична её судьба. За внимание. За чуткость. За веру в то, что в ней ещё хоть что-то осталось человеческое.

Поцелуй вышел недолгим и робким. Она не спешила отстраняться, чувствуя его дыхание.

– Кольцо Сейрона ещё на тебе? – шёпотом спросил Роман.

– Да.

– Сними его, – не то просьба, не то приказ.

– Ревнуешь? – Вера безобидно усмехнулась. Роман не ответил, да ответа и не требовалось. Он услышал, как колечко упало на пол и закатилось под кровать.

И больше ничто не сдерживало их чувств.

***

Десять часов ушло только на то, чтобы сгенерировать достаточное количество энергии для телепортации. После чего ещё столько же потребовалось кораблю, чтобы добраться до Кроана. Эскорт из вражеских крейсеров возник почти сразу, но краши были осведомлены о целях прибытия землян, а потому только сопровождали, не выходя не связь и не препятствуя полёту. На экранах они выглядели просто как светящиеся точки – им не обязательно было подлетать ближе.

Волков потребовал от всех собраться в шлюзовом отсеке. И одеться потеплее – на поверхности планеты минус тридцать по Цельсию. Атмосфера пригодна для дыхания. Воздух сухой и очень чистый. Здесь проблем возникнуть не должно.

Роману, как и полагается по его новому статусу, вручили броню, портативный гравикомпенсатор, генератор искривлений метрики пространства и, самое главное, тяжёлую скорострельную винтовку, которая сразу же придала человеку уверенности. Помимо Романа присутствовало ещё с полсотни бойцов, экипированных сходным образом.