— А за спрос денег не берут, — подмигнул дядя Лёша, — сбегайте завтра, узнайте. И впрямь, оживить можно город хоть немного.

За окном хрипло и натужно завыла сирена.

— Что это? — отец отставил чашку и подошёл, выглянув во двор.

На улице началось мельтешение, в квартиру без стука ввалился Матвей:

— Собирайтесь, мужики, твари на город напали. Много. Всех зовут. Берите с собой топоры или что есть сподручного.

— И меня не оставляйте, — я поднялась следом за всеми, — моя помощь не помешает.

— И я с вами, — сказала мама, — врач везде сгодится.

Она подхватила свою сумку, накинула куртку. Мы оделись и выбежали во двор, торопясь к стене.

Куда идти, не знали. Люди паниковали, без толку мечась по улицам, длительное затишье расслабило всех, лишило бдительности. Решили пройти к воротам, там разберёмся.

У проходной нам повстречался Кирилл Валерьевич. Он сурово взглянул на папу:

— Денис, вы в своём уме, детей и жену тащить?

— А это вы видели, — полыхнула Гришина ладонь, — дети тоже могут пригодиться. Тем более, какая мы вам малышня, нам уже по девятнадцать лет.

Я молча пустила тонкие иголки молний по рукам.

— Ну раз такое дело, — оправившись от удивления, ответил мужчина, — тогда идёмте со мной.

— Я тоже, — заявила мама, — врачи нужны везде.

Кирилл Валерьевич лишь махнул рукой.

Мы вошли в дом, превращённый в часть укреплений. Все окна были заложены несколькими рядами кирпичей, за исключением третьего этажа, где были съёмные железные щиты. Сейчас возле них крутились какие-то мужики.

— Что здесь? — подошёл к ним наш провожатый.

— Кладку пытаются ломать. Сюда им не добраться. Глядите сами, шустрые какие. Отлежались за полгода, сил поднабрались.

— Дайте-ка взглянуть нам, — мама решительно отодвинула всех с дороги, — Лара, Гриша, вы со мной.

Мы подошли к окну. Внизу у первого этажа, скользили фигуры тварей, осаждавших заложенные окна, будто знали, что там самая слабая часть стен.

— Не отвлекайтесь, высматривайте матку, — одёрнула нас мама, — Гриша пальни там, где монстров больше, пару раз, чтобы они загорелись, тогда хоть что-то можно будет разглядеть.

Парень подошёл, всматриваясь в копошение внизу, потом с его рук сорвались два больших фаербола. Всю зиму мы тренировались в заброшенных домах, чтобы не растерять навыков, и сила наша заметно возросла.

Ночная тишина разорвалась десятками криков воспламенившихся тварей. И мы содрогнулись. Внизу, будто в муравейнике, кишели монстры. Лезли на стены, долбили когтями в кладку. Гришин залп заставил их разбежаться, загоревшиеся твари кинулись врассыпную, осветив почти всё пространство перед видимой нами частью стены и ворот.

— Вон она! — заорал Гриша, перекрикивая визжавших монстров, тыча пальцем в сторону виднеющегося леска.

Там среди тварей, возвышаясь над ними, стояла такая же уродливая, высокая матка, раскачивая своими лапами, точно дирижируя большим оркестром.

— Так я и думала, — мама отошла от окна, — это бой за территорию. Королева соседнего гнезда прознала, что места здесь пустуют.

— И что теперь? — растерянно глядел на неё Кирилл Валерьевич.

— Готовьте всё, что только можно, чтобы отбиться от монстров. Жгите костры, бросайте в них горящие деревяшки, твари легко воспламеняются. Доставайте оставшееся оружие. Сегодня не время экономить. Счёт идёт на минуты. Стоит им прорвать хоть часть стены, и, считайте, город погиб.

Мужчина побледнел.

— Пойду отдам приказ. А вы…, - посмотрел он на нас с Гришей, — помогите нам спасти людей, — не дожидаясь ответа, почти бегом, мужчина отправился на улицу.

— В доме остались какие-то тяжёлые вещи, мебель, всё сгодится, — обратился к мужикам папа.

Те растерянно кивнули.

— Раздобудьте хоть немного керосина, чего-нибудь горючего.

— Зачем это? — Спросил один из них.

— Устроим тварям незабываемую ночь, — ухмыльнулся отец.

Мужики, тихо посовещавшись, исчезли в дверном проёме.

— Ну, дети, теперь дело за вами. Палите проклятых монстров. Скоро и я к вам присоединюсь, — папа уступил нам место у окна.

Позиция у нас была неплохая. Основная гуща тварей сосредоточилась именно здесь. К тому же видно ворота, от них тоже надо отгонять монстров.

Гриша задорно улыбнулся, потёр руки:

— Идём, Лара. Вспомним былые деньки.

Он встал у меня за спиной, положив свои ладони поверх моих, как научились мы совсем недавно. При такой «пальбе», когда я выпускала молнию, Гришин фаербол, будто на поводке, летел точно по её следу, вызывая мощный взрыв. В городе мы обходились лишь слабенькими потугами, дабы не привлекать внимание местных жителей, а вот теперь можно и развернуться.

— Цель-сь, — скомандовал Гриша, — вон, возле третьего окна, кто-то слишком шустро ковыряет кирпичи.

Присмотревшись, увидела, о чём он говорит, навела сложенные вместе ладони, как прицел, и пустила молнию, сорвался фаербол. Мы вложили всю мощь в силу удара, надо было проверить, на что теперь способны. Под нами распустился огромный бело-лунный цветок с алыми лепестками огня. Мощный взрыв сотряс здание. В эпицентре остались лежать загоревшиеся твари, остальные, вереща и полыхая, разбегались кто куда.

— Осторожнее! — папа схватился за раму окна, — так сами всю стену порушите. Убавьте пыл.

Мама прищурилась:

— Вы нам ничего не хотите сказать? Откуда столько сил?

— Тренировались, тётя Оля, — обернулся Гриша, — но совсем по чуть-чуть и тихо.

Мама упёрла руки в бока, она строго запретила нам пользоваться способностями, избегая ненужных слухов.

— На сегодня экзекуция отменяется. Молодцы, что не послушались. Бейте их! — залихватски вскрикнула она.

Я сложила ладони.

— Погоди, Лара, — остановил меня Гриша, — раз уж силы возросли, значит, и дальность. Попробуй дотянуться до матки.

— Сделаем, — навела руки на покачивающуюся фигуру.

Королева словно не замечала наших атак, находясь в каком-то трансе. Примерившись к ней, благо твари, разбегаясь, создавали своими всполохами вполне приличный обзор. Пустила молнию. Та, с треском преодолевая расстояние, впилась метрах в десяти от матки, вслед за ней летел сгусток огня. Ещё один алый цветок раскинул лепестки, воздух разорвал отзвук взрыва. Матка, злобно оскалившись, отскочила. Повела длинной шеей, оценивая ситуацию, и потом её глаза впились в нас, она буквально буравила нам мозг своей злобой.

Под нашим окном начали собираться монстры, карабкаясь друг по другу.

— Давай! — Закричал Гриша. Вал из живых тел уже достигал второго этажа.

— Дом разрушим! Стреляем по-одному, — остановила я его.

— Дети, в сторону, — раздался голос отца. Пока мы стояли у окна, комната наполнилась самыми разными вещами. Тут были сломанные шкафы, телевизоры, холодильники и куча другого хлама. Мужики держали в руках пятилитровую бутыль керосина.

— Сам Кирилл Валерьевич велел вам передать. Из последних запасов, — отчитался принёсший.

Папа поднял на плечи холодильник, легко донёс до окна, поставил, облил небольшой порцией керосина:

— Ну, зятёк, поджигай.

Гриша провёл ладонью по корпусу, и железная бандура вспыхнула. Отец поднял её, скинув в самую гущу тварей. Как карточный домик, рассыпалась груда кишащих тел, влекомая тяжёлым снарядом. Холодильник с гулким стуком бухнулся на землю, от него уносили ноги загоравшиеся монстры. Их крики звучали в воздухе немыслимой какофонией, но для нас это была музыка. Гимн победы.

Отец скидывал вниз всё новые и новые «снаряды». Чуть поодаль от дома. Так, чтобы они, потухнув, не послужили трамплином для монстров. Мужики, видя, как улепётывают твари от стен, на радостях натащили ещё кучу хлама.

— А теперь попробуем подальше!

Отец поджёг сломанную тумбочку и швырнул её из окна. Она пролетела метров пятнадцать, прежде чем приземлиться на головы монстрам.

— Прости, Оленька, — папа обернулся, виновато пожав плечами, — я тоже чуток тренировался.