— Разделимся, — предложила я Грише, — так шансов убить их будет больше.

— Эй, а если твои молнии не сработают? — парень обеспокоенно смотрел мне в глаза.

— Рядом Лев Андреевич и папа, не бойся.

— Ладно, — кивнул Гриша и пошёл на другую сторону.

Круг огня был небольшим, скоро наша одежда высохла, так от пламени несло жаром. Но расширять его нельзя, дров должно хватить до рассвета.

Твари не стали ждать долго. Резкий крик, видно, им тоже страшно сигать через огонь, и одна летит над костром, прямиком к Любе.

— Успел! — папа, поймал монстра за ногу в воздухе и изо всех сил приложил головой о землю. Раздался противный хруст костей, труп без черепа полетел в костёр.

Монстры завизжали, заметались, но нападать не решались.

— Круто ты его! — крикнула, я отцу, тот лишь улыбнулся.

— Будь начеку, Лара!

Я отсалютовала ладонью и присела поближе к маме, заметив её восхищённый взгляд. Мне кажется, за эти дни любовь родителей вспыхнула с новой силой, как в годы юности.

Ночной танец тварей начался. Смертельные пируэты, скольжение, сложные па тонких тел. Ещё одна взметнулась над огнём, залп огнемёта, и тварь, визжа от боли, падает прямо в костёр. Может, так и дрова сэкономим? Горят монстры неплохо.

Затишье. Мы проверили, как дела у детей. Те спали, усталость победила даже ночные страхи. Женщины сидели, не сводя с них глаз. Никому завтра не хотелось недосчитаться собственного сына или дочери. Дед Михей подкинул дров. Мужчины рассредоточились по кругу.

Твари отошли чуть дальше от костра, почти растворившись во мгле. Над болотом пополз туман, и только до нашего «круга жизни» не добирались его щупальца, отталкиваемые палящим огнём.

Серые клубы плыли над болотом и из них складывались пугающие фигуры. Не поймёшь, где бродит настоящий монстр, а где воображение дорисовало длинные, тонкие, когтистые лапы и оскаленную пасть. Сердце нервно отстукивало ритм. Твари хоть и затихли, но не ушли. Я чувствовала это всеми фибрами души. По рукам заскользили электрические разряды, на которые сначала не обратила внимания, если бы не мама, внезапно отшатнувшаяся от меня:

— Лара, потише. Меня ударило током.

— Прости, — опустила взгляд на мерцавшие разряды, — оно само получается.

— Тебе надо запомнить то чувство, когда включается твоя молния, и научиться воссоздавать его искусственно.

— Не выйдет, — покачала я головой, — такого страха нарочно не испытаешь.

Из тумана выскользнула тварь, за ней ещё и ещё.

— Лара, если получится, сосчитай их, — попросила мама, — хочу понять, как быстро они размножаются. Может удастся.

Я старалась следить за монстрами, предугадывая их движения:

— Вроде семь или девять. Не больше, точно.

Мама молча кивнула, что-то прикидывая в уме. Сняла очки, закусила дужку. Так она делала, когда погружалась в раздумья.

Я обернулась к болоту. Интересно, смогу ли «пальнуть» по тварям через огонь? Молнии окутывали руки, как тончайшая светодиодная лента. Сосредоточившись на одном из монстров, что задержался поодаль от костра, вытянула руки. Как направить молнию куда нужно? Не задену ли кого?

— Папа, дядя Лёша, отойдите в сторонку! — Крикнула на всякий случай.

Отец обернулся, понятливо кивнул, и они отошли прочь от того места, где сидели.

Пристально наблюдала за тварью, стараясь досконально разглядеть её через всполохи огня. Монстр словно почувствовал, поднял голову и отшатнулся прочь, но в этот момент две вспышки сорвались с ладоней, превращаясь в один электрический разряд, который добрался до вожделённой цели. Та зашаталась и рухнула на землю, мёртвое тело ещё пару секунд конвульсивно дёргалось, а потом затихло и вспыхнуло мелким костерком, туман стыдливо отодвинулся от трупа.

— Лихо ты их! — отец забрал большой палец вверх, — давай, Лара!

Твари снова отступили в туман, яростно вереща.

— Молодец, — пробасил Фёдор, только в голосе похвалы не было, лишь гнев, — зли их больше, чтобы они скопом попрыгали на поляну. Тогда нам и каюк.

— Вы вообще можете выйти к ним, с вашим то даром, и всех в лоскуты порубить, — я обернулась, ища Угрюма глазами, тот стоял почти возле Гриши, наблюдая за мной.

— Вот ещё. Мне жить охота, — сказал, словно плюнул, Фёдор и уселся на землю.

Гриша скорчил рожицу, глядя на него. Поднял ладонь, по которой плыли языки пламени, и помахал ей, как факелом. Встав со своего места, подошёл ко мне:

— Круто ты их! Я тоже хочу попробовать.

— Ждать долго не придётся, — улыбнулась ему, — терпением монстры не отличаются.

Словно в ответ на мои слова, сдавленно вскрикнула Мария:

— Они там! — она указала на другую сторону от нас.

— Теперь моя очередь, — азартно вскрикнул Гриша и унёсся прочь.

Он подбежал ближе к огню, выставил ладони вперёд, поводя ими из стороны в сторону, точно прицеливаясь. Твари метались в тумане, на грани видимости. Гриша приметил одну из них: глаза сощурились, огоньки замельтешили между пальцев. Вспышка — и огненный сгусток метнулся через огонь, на миг пламя взвилось, кажется, до небес. Фаербол настиг тварь, которая не разглядела опасного манёвра, но лишь по касательной. Опалил плечо, сгинув звездой в болотной жиже. Над болотом зашипел пар, вода на миг забурлила. Монстр дёрнулся, огонь быстро распространялся по телу. Тварь упала в жижу, затрепыхалась и отползла в темноту.

— Эх, — с досадой сказал Гриша, — ушла.

— Надеюсь, она там сдохнет, — подошёл Трофим, глаза его чуть ли не лезли на лоб, — эка ты её. Ну даёшь, парень, — от восторга он потирал руки, — жаль, у меня так не получается. Ух, я бы им показал!

— Угомонись, малахольный, — Фёдор, как всегда, не мог не испортить настроения.

— Иди ты, — беззлобно отмахнулся от него мужчина, — это же целая команда у нас!

— Ага, — тихо сказал Гриша, — один только дефективный.

Я прыснула в кулак:

— Тонко подмечено.

Фёдор злобно зыркнул глазами и убрался подальше от нас.

— Иди, Гриша, — похлопала довольного парня по плечу, — ночь ещё не закончилась. Рано радуемся, ведь не знаем, что нам ещё твари приготовили.

Он послушно отправился на своё место.

Монстры не показывались, и я, облокотившись на мамину спину, заснула. Муторный, тяжёлый сон успокоения не принёс. Там я неслась по какому-то бункеру, убегая от страшил. Завернув в очередной раз, услышала чей-то крик и вздрогнула. Крик повторился, уже наяву:

— Лёва, не спи! — орал дядя Лёша.

Села, протирая глаза. Твари окружили поляну, словно знали, что дров почти не осталось. Костёр ещё горел, но уже не так высоко.

— Лара! — окликнул меня Гриша.

— Я не сплю!

В этот раз они пошли в атаку все скопом, словно услышали слова Фёдора.

Первую тварь поджарил Лев Андреевич, вторая откатилась в костёр, сбитая Гришиным фаерболом. Третьего монстра, кинувшегося к детям, перехватил отец, сгрёб его в охапку, приподнял, раздался хруст, тварь сложилась пополам и обмякла. Папа швырнул тело в костёр.

Завизжала Зоя, я обернулась. На неё летел ещё один скелет. И мы не могли отбить его, боялись поранить кого-то из наших. Я бросилась наперерез, понимая, что не успеваю: с другой стороны бежал Гриша. Мама рывком потянула Зою на себя, освободив «линию огня». Мы ударили оба разом. Молния схлестнулась с фаерболом, и по поляне разлетелись вонючие ошмётки плоти.

— Смывайте с себя кровь, — мама кинула нам бутылку с водой.

Кожу жгло, я заметила, как на ней начали вздуваться мелкие волдыри. Быстро окатила руки водой, передала её Грише.

— Ну и ну, «Чужие» отдыхают, — рассматривал он ладони.

— Как вы? — К нам подошла встревоженная мама, — их желудочный сок и яд очень токсичны.

— Порядок, Ольга Романовна, — парень отдал ей бутылку, — жить будем.

Твари, видя такое фиаско, больше не пытались напасть. Распределив дежурства, нам удалось поспать остаток ночи.

Меня разбудила мама: