Диверсантка ехала всю ночь напролет, не останавливаясь. Когда солнце окончательно зашло, на горизонте за озером она заметила всполохи и вспышки света, красящие темно-зеленое ночное небо в багровые тона — верный признак того, что Граница проходит здесь совсем рядом. Ночью, ориентируясь на эту зарницу, она могла бы и сама найти себе место перехода, подумала Киара, — даже не нужно будет заниматься лишними расспросами. Неплохая идея, вот только надо все-таки немного поспать, хотя бы пару часов. Усталость понемногу брала свое, и под утро у нее начали понемногу слипаться глаза. Ничего, только бы добраться до деревни, сдать эту девочку, а там можно будет и отдохнуть — лучше всего, где-нибудь в лесу, уютно устроившись среди ветвей особенно раскидистого дерева.

Повозка слегка накренилась на повороте: дорога круто огибала небольшой холм, буйно заросший густой травой и гигантскими лопухами. Сзади, из зарослей на краю леса, бесшумно выбрался леопард, припадая к земле и жадно провожая телегу нефритовыми глазами. Подобравшись всем телом, он уже было приготовился к прыжку, как вдруг резко дернулся, словно учуяв что-то угрожающее — и мгновенно исчез среди деревьев, как будто бы его и не было.

Киара оглянулась, затылком почувствовав что-то непонятное, но изящного хищника уже и след простыл. Привстав на козлах, девушка еще некоторое время пристально наблюдала за убегавшей из-под колес повозки дорогой, но ничего подозрительного обнаружить так и не смогла. Кобыла продолжала трусить дальше, как ни в чем не бывало — казалось, она прекрасно знала дорогу, так что Диверсантке даже не было нужды направлять ее поводьями.

Они проехали большое, в два человеческих роста, изваяние Отца-Медведя: выкрашенная зеленой краской деревянная статуя божества держала в вытянутых лапах чашу, наполненную охапками полевых цветов, овощами и фруктами: не иначе как подношения жителей окрестных деревень, а то и простых путников, ищущих у Медведя защиты от лихих людей и лесных хищников. Спугнутая скрипом повозки, с чаши сорвалась темная ночная птица, шумно хлопая крыльями и унося в клюве сочную виноградную гроздь.

Девушка снова уселась на козлы, зевнула и прищурилась на показавшийся над горизонтом край солнечного диска. Позади нее в повозке зашебуршало и кто-то громко зевнул ей в ответ — из-под одеяла показалась заспанная мордашка Тилли, все еще перемазанная вчерашней грязью. Девочка немного ошарашенно разглядывала Диверсантку своими огромными голубыми глазами, явно не понимая со сна, где она находится.

— Привет, Тилли, — улыбнулась ей Киара. — Доброе утро.

— Доброе… утро, — пробормотала девочка, протирая кулачками глаза, — мы же еще не приехали? — Она окончательно выбралась из-под одеяла и принялась выбирать солому из спутанных светлых волос.

— Нет, нам еще долго с тобой ехать, — ответила Диверсантка, — к вечеру, наверное, доберемся, не раньше.

— У-у-у, как долго-то еще! — надула губки девочка, — а я уже совсем выспалась. Давайте позавтракаем, мне кушать хочется, — и Тилли полезла в мешок с провизией, вытащив оттуда самое большое яблоко. Она больше не дрожала и вообще выглядела довольно бойко.

— Ты ешь, мне пока не хочется, — бросила ей через плечо Киара. Остановив лошадь, она слезла с повозки и затушила прикрепленные по краям факелы — с каждой минутой вокруг становилось все светлее, а они ей могут еще понадобиться.

Когда она забралась на сиденье, рядом уже устроилась Тилли, громко похрустывая яблоком. Улыбнувшись — девочка была очень похожа на маленькую взъерошенную птичку — Диверсантка тронула поводья, и они снова двинулись вперед по огибавшей озеро дороге.

— Расскажи, что тебе снилось, Тилли? — поинтересовалась у девочки Киара.

— Вы, — просто ответила малышка, продолжая обгрызать яблоко со всех сторон.

— Я?

— Угу. В таком красивом платье.

Диверсантка уже не помнила, когда она в последний раз надевала платье. Определенно, в той, прошлой жизни.

— Неужели? И что же я там делала, в платье-то?

Девочка повернула голову и посмотрела на нее с необычно серьезным видом.

— Вы были у кого-то в гостях, в большом-большом доме. Там еще много разных людей было. Женщины такие нарядные, а мужчины все в странной одежде, ага.

В левой руке Тилли по-прежнему крепко сжимала амулеты своих родителей, обмотав цепочки вокруг запястья.

— Как интересно, — улыбнулась ей Киара, — и что же это за дом такой?

— Очень большой, просто огромный! — выпалила девочка. Глаза ее заблестели от возбуждения. — Я такого еще никогда у нас не видела. Как будто бы десять домов друг на друга поставили, нет, даже сто! Такой весь серебристый, блестящий. А внутри там много народу, как будто все собрались на праздник. И вы там были, совсем другая, но я вас сразу узнала!

— Какая же «другая»? — поинтересовалась Диверсантка.

— Ну, волосы у вас тоже были странные. И штука такая еще на лице надета.

— Что же за штука такая? — рассмеялась Киара.

— Такие палочки, а на них стекляшки, прямо перед глазами, — спокойно ответила девочка.

Диверсантке вдруг стало не по себе, по коже пробежал холодок. Перед глазами на мгновение вспыхнуло давно забытое, нет, вытесненное из памяти воспоминание… Да, тот прием, последний перед тем, как ей… но откуда могла об этом знать эта девочка? Почему она ей это рассказывает??

— Тилли, — снова взяла себя в руки девушка, — тебе все это правда приснилось? Этой ночью?

— Угу, вот только что, а потом я уже проснулась.

Киара замолчала, не зная, как ей реагировать на услышанное. Может такое быть, что девочка во сне каким-то образом настроилась на ее собственные воспоминания? Возможно, с помощью этих самых амулетов? Нет, о подобных умениях местных жителей ее никто никогда не предупреждал, да и невозможно это: откуда у такой девчушки телепатические способности? Кроме того, Киара не верила в телепатию.

— Послушай Тилли, — Диверсантка попыталась сменить неприятную тему, — а почему ты все время называешь меня на «вы»?

— Ну вы же взрослая, а взрослых называют на «вы», это все знают. Кроме мамы с папой или дяди Руэла, а еще дедушки с бабушкой. Только вот дедушки с бабушкой у меня нет.

Это тоже показалось Киаре необычным: вежливое слово «вы» полностью отсутствовало в лексиконе известных ей кланов, населявших Зеленую Территорию. Другими словами, здесь так никто ни к кому не обращался: ни дети ко взрослым, ни даже беднейшие крестьяне к клановым вождям.

— А вы разве этого не знали? — поинтересовалась девочка. — Откуда вы вообще появились?

— Откуда я появилась? Издалека, из-за леса пришла. — Киара неопределенно махнула рукой в южном направлении.

— А зачем? — не отставала Тилли. — К кому-то в гости? Или вы перейти хотите?

Диверсантка опешила. Маловата была эта девочка для того, чтобы знать о переходах… или детям здесь об этом с грудного возраста начинают рассказывать? Само собой, обитатели приграничных деревень знали о соседних Территориях, но для большинства из них места перехода являлись ни чем иным, как смертельной угрозой — переступить зачастую невидимую черту без артефакта в руке означало верную смерть. Те же немногие, кому удавалось раздобыть эти редчайшие вещицы, подвергались не меньшей опасности. Переход мог запросто убить человека, хотя бы на секунду потерявшего контроль над собой — а возможностей для этого там было предостаточно, Диверсантке уже не раз довелось ощутить их на собственной шкуре.

— Куда перейти? — разыграла непонимание Киара. Интересно, что еще знает этот ребенок?

— На ту сторону, ну, в Алый Лес, — с невинным видом ответила девочка, — во владения герцога. Вы, может быть, к герцогу в гости идете?

— Нет-нет, — поспешно ответила девушка. Наверное, слишком поспешно. — Охочусь я в здешних лесах, видишь? — она показала Тилли соболиные шкурки, которые носила с собой для поддержания этой легенды. — Зачем же мне к герцогу?

— Ну, я не знаю, — протянула девочка, — мне показалось, что вы на ту сторону хотите. Я бы туда не пошла, если хотите знать.