Девушка бросила канделябр и толкнула окаменевшего Хранителя ногой: тот рухнул на пол, неестественно подвернув под себя левую руку.

— Тим, — глухим голосом проговорила Лесана, — давай сюда нож.

Нож? Да, точно, у него же есть нож. Щурясь от сияния, испускаемого порталом, Тим неуверенно приблизился к девушке и вытянул из-за пояса лезвие.

— Что ты хочешь с ним сделать?

— Вскрытие, что! — неожиданно огрызнулась Лесана. — Да ты не видишь, что ли? — она показала на бездыханное тело беловолосого.

Прямо посреди лба у Хранителя зияла чудовищных размеров дыра: голова его была буквально расколота на две части. Только вот крови не было совсем, а вместо ошметков плоти и мозгов на пол вывалились обломки металла и пластика, перевитые тонкими черными проводами.

— Ну, давай же мне свой нож! — девушка чуть ли не вырвала у юноши из руки лезвие и принялась распарывать у мужчины на груди мантию.

— Лесана, — недоуменно спросил Тим, — что это… что с ним такое?

— Андроид это, — бросила она, не отрываясь от своего занятия, — ну, помнишь, я тебе про искусственных людей говорила? Вот, что-то вроде этого.

Ни секунды ни колеблясь, она рассекла ножом безволосую, молочно-белую кожу в области сердца и принялась расширять разрез не хуже заправского хирурга.

— Я сразу догадалась, что он такое, — продолжила она, — но мне нужно было понять, где он прячет ключ. Поэтому я и решила его спровоцировать… и это сработало. Когда он полез в портал, мне все стало ясно…

Лезвие со скрипом вспарывало грудную клетку — крови по-прежнему не было, зато вместо внутренностей наружу полезли переплетения разноцветных проводов. Лесана, то и дело чертыхаясь, резала их на части и раскидывала вокруг себя по всей комнате.

— … и я поняла, что ключ — это он сам. Точнее, — она отбросила нож в сторону и сунула руку в зияющее на груди андроида отверстие, — он у него внутри. Вместо сердца.

В ладони у нее сверкнул всеми цветами радуги поразительно красивый цветок, каждый лепесток которого был окрашен в свой собственный, сочный и насыщенный цвет: винно-красный, травянисто-зеленый, темно-пурпурный, лимонно-желтый, лазурно-синий…

Хрустальная роза светилась настолько ярко, что свет ее лепестков не могло затмить даже огненное сияние портала. Пораженный, Тим не мог оторвать от цветка глаз: казалось, он мог бы разглядывать его идеально ограненные формы часами. Пожалуй, в нем действительно было что-то магическое: юноша ощущал исходящую от цветка притягательную силу, вызывающую жгучее желание обладать им, этим прекрасным творением неведомого мастера.

— Вот, — благоговейно произнесла девушка, воздевая розу высоко в воздух, — это и есть тот ключ, который я так долго искала.

Она поднялась с колен и направилась назад в «гостиную», поманив Тима за собой. Юноша прошел мимо разгромленного серванта, осторожно перешагнул через распластавшегося на полу бородача, и остановился около книжных полок, то и дело посматривая на чудесный цветок в руках Лесаны.

Девушка подошла к маленькому столику и положила на него розу, потом обернулась к Тиму со странным выражением на лице. Он нерешительно улыбнулся ей, ощущая необычайное облегчение и радость от того, что у них все так легко получилось… предвкушая новые, будоражащие кровь приключения, и впечатления, и…

Она вдруг оказалась совсем рядом, теплая и пахнущая лавандой. Мягкая ладонь скользнула по его волосам, и Тим прикрыл глаза, чувствуя, как губы девушки приблизились к его лицу…

— Прости меня, Тим, — прошептала Лесана ему на ухо.

В следующее мгновение у юноши вдруг сильно закружилась голова, а по всему телу забегали неприятные, холодные мурашки. Распахнув глаза, он с удивлением обнаружил, что отчего-то растянулся прямо на полу, потом попытался подняться на ноги — и не смог.

Мышцы больше не подчинялись Тиму, мало того, он совершенно не чувствовал своего тела. Ощущение было такое, что его голова отделилась от туловища, продолжая жить своей собственной жизнью — впрочем, подать голос он тоже уже не мог. Максимум, на что еще был способен юноша, так это открывать и закрывать глаза.

Где-то за спиной у него зашуршала бумага, потом по полу как будто бы протащили что-то тяжелое. До ушей донесся негромкий шорох, затем глухой стук, похожий на звук закрываемой двери.

В поле его зрения возникли стройные ноги девушки, обутые в высокие черные ботинки.

— Спокойно, это всего лишь станнер, — раздался откуда-то издалека бесцветный голос. — Ты полностью парализован, но через пару часов снова будешь, как новенький. Так что не волнуйся и не пытайся шевелиться, а то только сердце себе загонишь.

Ботинки снова исчезли, открыв ему вид на угол книжного шкафа и кусок дверного проема, ослепительно пылающий оранжевым. Что-то зазвенело, потом тихо щелкнуло: раз, другой, третий.

— Ты испуган, ничего не понимаешь и хочешь знать, почему я так поступила, — продолжила Лесана холодным голосом. Казалось, из него исчезли любые эмоциональные нотки, девушка разговаривала таким тоном, словно читала Тиму скучную научную лекцию.

— Поэтому я кое-что объясню тебе, хотя, конечно, оправдываться не собираюсь. За парализатор извини, но иначе ты мог бы мне помешать, а этого я тебе позволить не могу. Того мужика, ученого, я вытащила в коридор, так что он нас уже не услышит.

«Почему она это сделала?? Почему так поступает со мной??»

— Тим, вспомни наш самый первый разговор в моем доме. Когда я предупреждала тебя, а ты все равно настаивал на том, что хочешь мне помочь. Так вот, я приняла твою помощь, и очень благодарна тебе за все, что ты для меня сделал… но я не обещала брать тебя с собой. Мне очень жаль, если ты неверно истолковал мои слова и все это время рассчитывал на что-то большее.

«Что она такое говорит?»

— Тим, я не могу разрешить тебе последовать со мной. Это невозможно, и никаких вариантов здесь быть не может. Еще раз повторю — я высоко ценю твое отношение ко мне, твое самопожертвование и твою поддержку. Без тебя я бы никогда не добралась до этого портала и никогда бы не получила ключ. Но дальше я должна пойти одна, и постарайся поверить мне, так будет только лучше для тебя самого. Тот путь, что начинается для меня за этим порталом… его я не хочу и не могу делить ни с кем, даже с тобой. Пойми и постарайся принять это, как мужчина. Ты помогал не только мне, ты помогал целому миру, не больше и не меньше. Я считаю, что этого тебе должно быть вполне достаточно.

Девушка снова подошла поближе, Тим понял это по звуку ее шагов.

— Теперь, конечно, ты меня возненавидел. Понятное дело — обманула, предала и бросила, такая вот я сволочь. Только не забывай, Тим, что я никогда не давала тебе повода в себя влюбляться. Твои чувства ко мне — извини, но это твоя проблема.

«При чем здесь мои чувства?»

— Ты предложил помощь, я ее приняла, и не забывай, что это именно я вытащила тебя с того острова. Мало того, именно я спасла тебе жизнь и в первый раз, когда вместо того, чтобы казнить, они отправили тебя туда. Ладно, этого ты все равно не поймешь. Главное то, что я и сейчас постаралась сделать для тебя как можно больше. Думаешь, зачем я выдавала тебя за своего пленника? Думаешь, почему я не оставила тебя там, внизу, на военной базе, а потащила сюда с собой? Ведь если честно, Тим, твоя миссия завершилась в тот момент, когда ты сообщил мне код. Здесь, на станции, я бы уже прекрасно справилась сама.

«Неужели ей был нужен всего лишь этот проклятый код?…»

— Так вот, — продолжила свой монолог невидимая Лесана, — я бы могла просто оставить тебя на острове, рядом с кучей трупов. Как ты считаешь, что бы с тобой произошло после того, когда туда бы прибыли патрули? То-то же. А я ведь еще дала понять той жирной твари, что жизнью своей она обязана именно тебе. Мало ли что, может быть, это тебе еще пригодится.

Она заговорила быстрее, словно куда-то опаздывала.

— Очень скоро тебе здесь придется иметь дело с теми учеными, а никто из них и не догадывается о твоей истинной роли. Кажется, я достаточно убедила их в том, что ты у меня в заложниках и действуешь по принуждению. Поэтому, Тим, сначала тебе ничего не будет угрожать, но постарайся придумать себе какую-нибудь легенду. Ты умный, у тебя получится. Думаю, кто-нибудь из них отправится с тобой вниз, чтобы доложить о случившемся. Если повезет, сумеешь уйти неузнанным. Если же нет — ну, в любом случае, я сделала для тебя все, что могла. Как-нибудь выкрутишься, вали все на меня и не забывай о том, что та боевая корова с базы у тебя в долгу. Сам понимаешь, смягчающее обстоятельство.