Мегабосса не электричеством же раскормили, наоборот, из него ток выкачивали. Он работал генератором: давал напряжение и ток в городскую сеть. И к нему, по словам рыжей, подвели некие природные жилы. Видимо, силу получал из них и превращал в силу тока.

Скормив четвертую порцию электричества, Егор бросил комок битума с торчащими клеммами в коробку и потряс слегка обожжёнными пальцами в воздухе. Шарах глядел умильно и облизывался.

Но Егор решил приостановиться.

Догадка требовала подтверждения.

— А ведь сила, она вокруг нас? Разлита в пространстве?

— Ну да, мы её потихонечку забираем. У людей этим душа занимается, а у нас — ядро.

— Так, душа и ядро. Расскажешь потом, хорошо? А сейчас другое: есть особые места где энергии больше, верно? Ты упоминала природные жилы, это что?

— Ох, ты и спросил. Знаешь, у меня есть отличная идея!

— Ну?

— Завтра!

— Вот ты… пламенная!

Девица заливисто рассмеялась, шуганув птиц в кронах растущих неподалёку деревьев. Захлопали крылья, поднялся недовольный грай. На землю посыпались мелкие сухие ветки. Кажется, кто-то со страху лишился жилплощади.

— Ладно, завтра так завтра. А теперь дрессировка.

Егор, потыкав Шараха проводом и вызвав пару едва заметных искр, ткнул проводом в фольгу. На концах медной жилы мелькнули искры. Ткнул ещё раз, чуть отодвинув от элементаля. И ещё раз, на миллиметр дальше. Затем провёл проводом по фольге туда-сюда, вызывая мельчайшие искры и почти неслышимый треск.

Рыжая придвинулась и раздула огонёк.

Шарах недоумённо пялился на хозяина.

Что происходит?

Где случилось?!

Еда ж пропадает!

А тот продолжал дразнить элементаля. Ткнёт, подкормит крошкой, а потом ведёт по фольге, бездарно тратя драгоценный ресурс.

И Шарах решился. Двинулся за ползущим по фольге жгутику проводов. Догнал. Вцепился. И за полминуты высосал так жадно, что Егор отбросил потёкшую битумную блямбу.

Со следующей порцией еды дело пошло веселее. После первого же тычка по фольге, Шарах прыгнул, алчно набросился и принялся поглощать, потрескивая и изредка пыхая короткими, но заметными вспышками. А как доел — начал кружить по фольге, нервно топоча копытами в ожидании лакомства.

Игра ему понравилась.

На Егора смотрел с обожанием.

И тот надежд подросшего шарика не обманул, подкормил. Последние две электрические консервы отложил и задумался.

Рыжая азартно сопела и возбуждённо клацала зубами, но под руку не лезла.

Егор оторвал кусок фольги, отодвинул на край скамьи. И принялся чиркать проводами там. Шарах пометался по привычному месту, но голод победил. Медленно и осторожно перелетел на новые охотничьи угодья, там ускорился, догнал и сожрал.

А минутой позже Егор скормил ему последнюю консерву на соседней скамье.

Электрошар подрос до лесного ореха и ярко светился.

— И чего теперь?! — жарко дыхнула рыжая. — Давай ещё!

— Аккумулятор остался, батарейки всё.

— Ну, ты ж его для этого и купил?! Чего жалеть?!

— Да вот, сомневаюсь, — призналась мятущаяся душа, — если он батарейки плавит, что с аккумулятором будет? Там всё же кислота. А если вскипит?

— Взорвёт, думаешь?

— Тц! — Егор постучал по скамье. — Не должно, конечно. Но вдруг?

Оба уставились на довольного жизнью элементаля. Тот умиротворённо потрескивал, вися невысоко над доской скамьи. Егору казалось, что тварюшка с интересом поглядывает на аккумулятор. Не просто же так сюда принесли? Должна быть ещё игра!

— А ты можешь приказать ему передвинуться? Или остановиться?

Егор пожал плечами и принялся экспериментировать.

Возился долго, рыжая аж заскучать успела, но выяснил: без ломика никуда. Просто так передать мысль примитивному существу не получалось, а вот если подтолкнуть ломиком в нужную сторону, то не сразу, но понимает.

— Кажется, получается? — и рыжая толкнула Егора. — Пробуй!

Пришлось пробовать.

Дело поначалу шло туго, от тока из аккумулятора фольга горела и пришлось её рвать на кусочки, а потом и вовсе расплетать провод, создавая примитивный разрядник.

Сожрав пару крупных искр, Шарах разыгрался.

Вскоре Егор бегал вокруг скамей с тяжелой батареей наперевес.

Уворачивался от светящегося шара распалённого до треска и мелких молний, время от времени чиркал проводами и высекал жирную искру. Шарах метался зигзагами, заходил в атаку то слева, то справа, слизывал порцию энергии, недалеко отлетал, с жужжанием стремительно падал сверху, уходил на бреющем, проводил диверсии из-за спины хозяина.

И жрал, жрал, жрал.

Крупнел на глазах. Теперь он был с со спелый грецкий орех.

Рыжая каталась от смеха. Шпыняла обоих бегунов-летунов; больше доставалось Егору, но и Шараху прилетало, рыжая его именовал не иначе как электромухой.

Минут через сорок уставший Егор присел на скамью, поставил рядом разряженный аккумулятор и пропыхтел Шараху, радостно выводящему в воздухе восьмёрки:

— Не огорчайся! Вот вырастешь большим и сильным электроллем и отомстишь этой ехидной старой тётке с двумя хвостами.

— Я не тётка! Я молода! И у меня уже три хвоста!

— Отомстишь тётке с тремя хвостами, — согласился Егор и получил крепкой ладошкой по загривку так, что свалился со скамейки.

— Ещё раз назовёшь тёткой!.. — перед глазами парня мелькнул пламенный коготь. Кажется, Куней всерьёз разозлилась. — Ещё раз… Да чего ждать! Сейчас утоплю!

И утопила.

Подхватила за руки, за ноги, напряглась, крутанулась и метнула Егора в воздух. Описав красивую параболу, тот с шумом и плеском вошёл в воду. Далеко рыжая забросила, метров на десять, не меньше.

Прыгала на берегу, махала огненными когтями и вопила:

— Никогда! Не называй! Меня! Тёткой!

Но в воду благоразумно не лезла.

Неподалеку из теней соткался Паук.

Поглядел на суматоху и исчез.

— …А чего с Борщатой? Так и не отошёл? — раздетый до трусов Егор попрыгал на левой ноге, вытряхивая воду из уха. Выжатая и расправленная одежда сохла на лавках. — Весь день сонный, слова не вытянешь.

— С Путятой. Плохо всё с ним, та блондинка правильно сказала: ядро потрескалось.

— И чем грозит?

— Да уже, знаешь ли, упал на нижний Средний, хотя был на крепкой середине.

Новость Егора здорово огорчила. Такого и левому человеку не пожелаешь, а тут приятель. Пожалуй, парень был близок к тому, чтобы посчитать двоих наёмников друзьями.

— Есть чем вылечить?

— Напишу на днях в представительство Островных, спрошу. Мы всё же с ними сильно отличаемся. Что нашей части Народа на пользу, им может и во вред пойти.

— …То немцу смерть, — задумчиво буркнул Егор. — Так, отвернись, пожалуйста, трусы выжму.

Рыжая отвернулась.

Что характерно, от шуточек воздержалась.

Тоже переживала.

— Опять же, он на-сером, а я на-синем… Моя стая не подскажет.

А Егор выжал всё выжимаемое и, покрывшись крупными мурашками, принялся надевать омерзительно влажную одежду. Хуже только спать под мокрым одеялом, не зря об этом шотландцы поговорку придумали. Но ждать пока высохнет — долго, пора возвращаться. Ночь давно перевалила заполночь, до подъёма, поди, часов пять осталось.

— Как думаешь, местные могли бы помочь? — Егора не оставляла мысль как-то ситуацию исправить.

— Легко! Видел, у них двое Старших-на-Серебре и Малахите? Но ты представляешь, сколько их услуги стоят?! Мне не по карману. Да и Путяте. Золото у него в руках не держится. Надо про готовые зелья спросить, но и те дороги.

— А страховки нет на такой случай? Медицинской. Или астральной.

— Страховки? Шутишь? Кто будет астральников-наёмников страховать? У нас вся жизнь такая, от жопы к жопе, — Куней шлёпнула себя по губам. — Фу! Плохая лиса, плохая! — Осеклась. Помолчала и добавила: — А вот этого ты не слышал!

— Не слышал, — подтвердил Егор. — Ты вообще о чём?

Рыжая выдохнула.