- Мы не желаем ей зла, так же как и тебе! – произнесла Джуди.

- Замолчи сейчас же! Мерзкая тварь! Я ненавижу вас! Ненавижу обоих! - Дилан снова сел на кровать и схватил себя за волосы - но я должен сделать все, чтобы защитить мою девочку…

- Ты не помешаешь этому, Дилан. Лучше не делай, что бы ты там не задумал. Отойди в сторону! – предупреждал я, осторожно приближаясь к кровати.

- Я здесь не для этого, дубина! – он жалобно взглянул на меня, подняв голову - я не хочу лишней крови. Я вообще ненавижу кровь! Будь она проклята!

- Тогда чего ты хочешь, Дилан? – всматриваясь в его отчаянный вид, спросил я.

- Если вы попадетесь при побеге, вместе с ней, ее жизнь будет еще более несчастной и короткой чем та, что вы пообещали моей крошке. Знаю, таких как вы, мне не убедить. Я пришел сюда просить лишь об одном. Не бросайте ее! Не бросайте никогда, как это сделала моя сестра. Ее проклятая блудливая мать!

Одинокая слеза блеснула на его щеке, прежде чем он резко отвернулся в сторону. Дилан замер в молчании, приковав взгляд к окровавленному обрывку ткани, беспомощно валяющемуся в углу.

- Дилан, не думай об этом, посмотри на меня – произнесла Джуди с трепетом и всем обаянием которое имела – видишь, на мне ее вещи? Она дорога мне, как и Дэвиду. Я готова убить любого, кто посмеет угрожать ей или причинить боль.

- Даже его убьешь? – ухмыльнулся Дилан, бросив взгляд в мою сторону.

- Это не смешно – сказал я, покачав головой.

Дилан наконец нашёл в себе смелость для того, чтобы посмотреть в глаза Джуди.

Приняв неизбежное, он неожиданно поделился историей из детства Шэннон. Он рассказал, как она с упоением шила змей из обрывков старых тканей, что в изобилии валялись по всему отелю. Шэннон восторженно приносила их Дилану, каждый раз ожидая похвалы в свой адрес. Она с гордостью утверждала, что перед ним не новый змей, а тот же самый, возрождённый, вечно молодой. Это сильно пугало его, не давая покоя. Шэннон давно перестала приносить ему ничего подобного. Тем не менее, он до сих пор не может про это забыть.

- Не проводите много времени на улице, держитесь в тени. У нее ручки сохнут от облучения и аллергия на холод – настоятельно сказал он.

- Хорошо Дилан, все ясно. Только, постарайся не привлекать внимания. Лучше вообще ни с кем не говори в ближайшее время – я мягко указал ему в сторону дверь.

- И вот еще что, держите ее подальше от Омеги и тех детей, что обитают там, в этом проклятом городе. Эти подонки обожают смотреть на убийства, кровь и перестрелки, мерзавцы чувствуют - для них освобождается место. Я буду надеяться, что моя Шэннон не станет брать с них пример.

- Конечно, не станет, мы оба это знаем – уверенно произнес я, потянувшись к дверной ручке.

Неожиданно, в дверь раздался стук. Осторожный и легкий. Я открыл ее. Не знаю, как это вышло. Невольно, машинально..., уже поздно думать об этом.

Передо мной, в коридоре, замер парнишка. Посыльный. Очевидно сбитый с толку. Его глаза испуганы, а рот туповато открыт в изумлении. Видимо, он простоял здесь достаточно долго, тайком подслушивая наш разговор. Похоже, он постучал в дверь от безысходности, услышав, как я собираюсь открыть ее прямо перед его носом.

Без промедления, я схватил его за шею обеими руками и затянул в комнату, буквально, швырнув в объятия Дилана, вскочившего с кровати.

- Попался прихвостень! - воскликнул Дилан с нескрываемым азартом.

Он мгновенно завалил парня на пол, зажав ему рот своей ладонью. Худощавый посыльный сразу же начал припадочно стонать, выкатывая глаза.

- Ну и как, нравится? – навалившись на парня всем телом, с иронией спросил Дилан.

В ответ, тот стал стонать еще громче, истерично дыша носом ему в ладонь.

Очевидно, Дилан осознал, что подслушанный разговор не должен пересечь порог этой комнаты. Я видел, как лишенный смысла жизни здоровяк, готов был выместить весь гнев, на несчастном парне.

- Проваливайте отсюда! Я разберусь с любопытным лакеем - зажав ему нос и рот, в полголоса приговаривал Дилан.

Мне казалось, что он получает изощренное удовольствие от методичного скручивания чьих-то рук.

- Не перестарайся – ответил я, видя как парень начинает задыхаться.

- Уходите... – непреклонно отрезал Дилан, подчеркивая свою решимость.

Медлить нельзя. Я осторожно выглянул. Никого, путь свободен. Впрочем, будь там толпа местных фанатиков, у нас всё равно не оставалось выбора. Нужно бежать сейчас! Мой взгляд упал на Джуди. Не теряя ни секунды, она с силой вырвала огромный штырь из стены, и ловко перепрыгнув через Дилана, направилась ко мне.

Мы покидали комнату под закатывающиеся от удушья глаза послушника. Дилан крепко обхватил его, не давая пошевелить ни ногой, ни рукой. Огромная рабочая ладонь безжалостно сжимала юное лицо. Мчась по коридору вместе с Джуди, которая гремела оковами, словно призрак из старой детской сказки, я не мог избавиться от образа глаз, наполненных мольбой о пощаде. Мне хотелось вернуться, чтобы помешать Дилану удавить парня в порыве ярости.

Едва мы приблизились к лестнице, ведущей в холл, все мысли о произошедшем исчезли. Перед нами, прямиком из подвала, предстала испитая старуха, лет семидесяти. Похоже, она только что заполучила свежую порцию суррогатов и не торопясь возвращалась в свой номер.

Ее лицо, укомплектованное провисшими щеками, давно лишенное улыбки, встретило нас непроходимой стеной. Она в недоумении смотрела нам в глаза, не давая прохода. Старуха не могла понять, что мы делаем здесь, перед ней, посреди ночи. Единственное, что пришло в ее поросшую седую голову, это громко заорать во все горло, вкопавшись ногами в пол.

Ее язык, истошно вибрировал как крылья навозной мухи, издавая невыносимо мерзкий дребезжащий визг. До мурашек звонкий. Нужно скорее заткнуть эту глотку, перепачканную остатками съеденной пены, иначе постояльцы сбегутся на дикий крик.

Сейчас самое подходящее время перерезать ей горло - подумал я. Рассечь его чем угодно, хоть штырем, бесполезно болтавшемся на Джуди.

Меня постоянно окружает выбор между гранями одного и того же. Не важно, какое зло хуже, то, что совершил из благих побуждений или то, что произошло намеренно. И то и другое оставляет за собой лишь тень, которая засасывает и превращает жизнь в бесконечный кошмар.

Я осознал, как отчаянно желаю вырваться из всепоглощающей тьмы, которая окружала нас. Она вгрызалась в глаза и уши, создавая ощущение безысходности. Не стану уносить с собой её крупицу…

Я отбросил старуху в сторону, даже не пытаясь заткнуть. Рухнув на пыльный ковер, она живо приподняла голову и продолжила вопить как зарезанная. Пусть себе горланит. Эту спятившую не заставит утихнуть даже очередь из распылителя - уверял себя я. А Джуди…Джуди может и убила бы бабку, промешкав я хотя бы пару секунд. Уж точно, та не отделалась бы так просто.

Мы бросились бежать вниз по лестнице. Где-то внутри, теплилась надежда, что никто не услышит этот жуткий вопль...

Не успев добраться до холла, мы заметили троих подростков, медленно поднимающихся из подвала. Они появились в полумраке, словно из неоткуда. Шли прямиком нам навстречу. Один из них беспечно волочил потускневший, но всё еще легко узнаваемый распылитель. Следом тянулся парень, в руке которого виднелся инъектор, заполненный субстанцией белоснежного цвета. Несомненно, «репораториум» - промелькнуло в мыслях.

Нехотя, они приближались к источнику несмолкаемого крика, сонно оглядываясь по сторонам.

Мы успели спрятаться в небольшой нише стены, укрывшись за обломками едва разрушенного фонтана. Похоже, он работал здесь еще до дефицита. Бесполезные осколки прежнего изобилия, предательски заскрипели под нашими ногами. Протиснувшись меж уцелевших колонн, мы замерли в ожидании, внимательно наблюдая за неуклюжими движениями "ночных охранников".

Они прошли мимо, продолжив свой путь по скрипучей лестнице, навстречу к неумолкающей «развалине». Я был уверен, что кто-то из них вот-вот повернет голову и посмотрит на меня и Джуди, затаивших дыхание в тени.