По всей видимости, пентаморфы наткнулись на штаб-квартиру сепаратистов или нечто подобное. Людей допросили и убили на месте. Но кто тогда отключил роботов? Как им это удалось?

Можно было бы предположить, что это патрульные, но их внешность все же больше смахивает на приближенных к Первоматери. Опытный взгляд, смог бы заметить некоторые отличия, из-за разного качества исполнения.

Все это прибавляло вопросов, которые витали в мрачной комнате между Дагом и мной.

В то время, как Даг продолжал осматривать комнату, я запустил сканер на трупы возле стола. Мне нужно было убедиться, что кровь испорчена и здесь «ловить» нечего. Это было очевидно и без сканера, но протокол требовал его использования. Сканер показал ожидаемые 0.2%, что означало отсутствие необходимости забирать тела. Накрыв трупы стерилизующей пленкой, я оставил их в покое. Покончив с ними и не тратя лишнего времени, я подошел к озадаченному Дагу, молча замершему над пентаморфами.

Мы были обязаны забрать их с собой на фабрику, я хорошо понимал это.

- Дорогой мой Коул…, давай-ка ты бери двух верхних, а я возьму вот этих, они вроде как потяжелее. Повезем их прямо сейчас в «Рэдкрафт» – словно с заботой обо мне, сказал Даг.

- Мы вернемся? Может быть, найдем еще что-то? – предвкушая продолжения и войдя в поисковый азарт, спросил я.

- Возможно, ближе к вечеру – выдохнув, ответил он - запустим одного динго, посмотрим, что тот разнюхает. Может быть, пройдемся по верхнему кварталу…, а может и нет…, поглядим…, не забывай, еще нужно заполнить отчеты на четырех красавиц. Так что давай, бери их и поехали на фабрику.

Надо отдать ему должное. В нем чувствовалось желание сделать мой первый день не таким мрачным и долгим. Я думаю, Даг как никто другой знал, насколько важна поддержка кого-то живого, когда имеешь дело с мертвыми.

Подойдя ближе к пентаморфам, я невольно бросил взгляд на лицо одной из них. Я сразу поймал себя на мысли, что фабрика «Рэдкрафт» заслуженно стала крупнейшей организацией святой Церкви, а по сути - ее основной заботой. Черты лица, отключенных кем-то роботов, очаровывали и сводили с ума. Как будто тот, кто их создал, изучил все мои мечты и сокровенные желания. Даже среди людей редко встретишь столь прекрасных созданий. Их производили исключительно в виде женщин. Не похожих друг на друга, ни цветом кожи, ни формой тела, с разными лицами и глазами. Для фабрики это было своего рода искусством и поводом для гордости среди высших чинов Церкви и Совета. У покоившегося в полумраке пентаморфа, в сверкающих полимерами серо-зеленых глазах, было что-то с трудом описываемое словами. Как будто через них на меня смотрел кто-то по-настоящему живой. Даже ни синтет или человек, а словно целое племя или народ хотели поймать мой беглый взгляд и подарить чувство единства с чем-то поистине божественным. Ее небольшое, самозабвенное лицо, обладало неуловимым магнетизмом, внушающим чувство абсолютного упоения. Растрепанная челка и небольшие пряди каштановых волос, небрежно закрывающие часть лица, лишь дополняли прекрасный, обеззаруживающий образ.

С трудом оторвав взгляд и наклонившись, я поднял двух пентаморфов, положив одну на правое плечо, а другую на левое. Вообще с роботами куда проще, чем с телами людей, с их «детским» весом не нужны никакие носилки. Я сразу направился к выходу. Даг, подхватив двух других, последовал за мной.

Мы приближались к воротам сортировочного центра. Даг припарковал машину на обочине, недалеко от въезда. Оценив очередь из катафалков, он отключил двигатель, и слегка приоткрыв окно, спросил меня:

- Значит, твоя фамилия Коул?

- Да – мрачно вздохнув, ответил я.

Прищурив глаза и покачав головой, словно пытаясь что-то вспомнить, он посмотрел в окно, за которым находились владения фабрики. Бескрайние, уходящие в горизонт огромные цеха, лаборатории и склады, словно черные скалы, исчезали необъятными туловищами в мрачном небосводе, наполненном едким смогом. Живя здесь, постепенно привыкаешь к такому великолепию - думал я про себя.

Очередь двигалась исключительно медленно и Даг, не спеша рассказал мне о том, как жил рядом с фабрикой столько, сколько себя помнил. Я узнал от него, что он всегда мечтал владеть небольшим ресторанчиком, где-нибудь на окраине города, подальше отсюда. Любил он лишь единожды и никогда не решался завести семью. Все что он говорил, выдавало в нем куда более сентиментального человека, чем может показаться на первый взгляд.

- Хочу попросить тебя кое о чем, Дэвид Коул, если позволишь… - сдержанно, с присущий ему угрюмостью, произнес Даг, продолжая смотреть в окно.

- Да, конечно – заинтересованно кивнул я.

- Если найдешь меня первым…, не отдавай кровососам …

Должен сказать, что для простого гражданина, это была бы весьма не простая просьба. Дело не только в несправедливом и неоправданно жестоком наказании за скрытие умершего. Или даже в вариантах, куда деть его кровь - любой знает, как ей найти применение. А в том, что далеко не все могут избавиться от останков трупа и не оставить при этом никаких следов, которые рано или поздно найдут на общем сканировании.

Но Даг и я знали, что у всех сборщиков есть необходимые инструменты утилизации. Бояться в данном случае можно только того, что могут отчитать и пожурить на церковном совете, за отсутствие отчета об испорченной крови.

- Я сделаю это для тебя, если найду раньше других… – задумчиво произнес я, посмотрев на Дага, после чего неуверенно улыбнулся напарнику.

- Спасибо, Коул – взвешенно ответил Даг.

Включив двигатель, он направил машину ко входу в цех, где нас ждали разгрузочные тележки. Это были массивные этажерки с приделанными колесиками, у которых каждая полка предназначалось исключительно для чьего-нибудь трупа.

Подъехав, мы бережно припарковались на специальной, светло-голубой линии дорожного покрытия, вокруг которой было множество луж. Будто кто-то, только что, наспех окатил это место водой. К нам сразу подошли два сотрудника фабрики одетые в ритуальные робы серого цвета. Их лица закрывали массивные брезентовые капюшоны. Судя по форме, один из них был простой санитар, а другой санитар-дьякон. Мне показалось, что я уже встречал их, возможно, во время стажировки.

Тот, что санитар, был настольно примечательно толстый и низкий, что даже безразмерная роба смотрелась на нем весьма несуразно. Должно быть, кто-то кинул баскетбольный мяч в серую простынь и решил там же его оставить. Второй был вполне обычным на вид. Обходя наш катафалк, кто-то из них располагающе постучал по кузову, намекая, чтобы мы не задерживали очередь и скорее выходили к ним на разгрузку.

Даг, не подавая вид, продолжал сидеть за рулем, демонстративно вглядываясь куда-то в даль. Не задавая ему лишних вопросов, я вышел из машины и подойдя к задней дверце багажного отсека, демонстративно открыл ее. Увидев уложенных в ряд четырех пентаморфов, санитар сразу начал язвить:

- Не, ну ты видел, а? Как тебе не стыдно! Даг, опять взялся за старое! «Заобнимал» до смерти бедных синтов! Да? Хьюз? – дерзким голосом излился толстяк, знакомо пристукнув по машине.

- Разуй глаза, озабоченный олух! – протокольно воскликнул второй работник - не видишь разницу между фреями и слугами нашей Пресвятой Матушки Эстер? Осторожно возьми их, положи в тележку, потом отвези в морг. Только попробуй на них косо посмотреть! Они ведь могут до сих пор вести сбор данных. Идиот... – пригрозил второй санитар.

- Похоже, вам тут «до смерти» весело – спокойно произнес я, наблюдая за погрузкой пентаморфов.

- А ты, стажер, если я не ошибаюсь, Дэ-э-эвид – протяжно произнес дьякон - вместо того чтобы нащупывать в себе юмориста, сдай мне формуляр и проследуй в морг. Заполнишь там отчеты. Даглас похоже слишком занят для этого и не почтит нас сегодня.

- Он сказал, что ваши кислые рожи стали ему слишком часто сниться по ночам. Открывай порт для формуляра – уверенно произнес я.