…- Инспектор, если ваш юный друг жив и относительно невредим, нам стоит продолжить поездку, — властно продолжал офицер.

— Сэр, собственно, мы можем пройти пешком, — пояснил инспектор Хантли, помогая встать незадачливому сыщику. — Здесь недалеко, и мы напрямую выйдем к канаве. Гм, я подразумеваю — к Гринфилдскому каналу. Но там грязновато.

— В машине есть сменная обувь. Идемте! — приказал однорукий аристократ.

— Исчезните, Холмс! — шепнул инспектор, отстраняя юношу к тротуару, на котором уже скопилось с полдюжины зевак. — Не мешайте нам.

Офицер-аристократ и следующие за ним молчаливые джентльмены в черном (наверняка, телохранители) прошли в полушаге от юного сыщика. Вильям испытал прилив удивительной смеси торжества и досады — направляющиеся на пустырь высокопоставленные чины и не подозревали, как близко они находятся от своей истиной цели! Менее чем через два часа они осознают свою элементарную ошибку и тогда…

— Стоп! — аристократ озадаченно обернулся. — Чем здесь пахнет?

— Улицей, сэр. И этим ужасным пальто, — инспектор сделал знак Уильяму — да убирайся и поживее!

— Нет-нет, секунду, юноша, — крупный, удивительно благородных очертаний нос офицера со свистом втянул воздух. — Пальто, о, да, несомненно, пальто. Но еще… Духи. Гм, мой мальчик, недавно вы побывали в хорошем обществе. Блистательном, я бы сказал.' «Остура»? «Бильмини»? Нет, что-то иное, но близкое. Удивительно, но я не могу узнать букет. «Эльен»?

— Сэр, боюсь на Гринфилд-стрит столь возвышенные и редкие ароматы встретить весьма сложно, — почтительно заверил инспектор Хантли.

— Намекаете, что я ошибаюсь? — с чрезвычайно тонкой иронией поинтересовался красавец-офицер. — Я, и ошибаюсь в дамских духах⁈

— Нет-нет, я не подвергаю сомнению ваше обоняние. Возможно, проезжал экипаж и некая случайная дама… — пытался высказать здравое предположение инспектор.

— Помилуйте, какой экипаж? Пахнет от вашего юного знакомого, — офицер еще раз тщательно принюхался — теперь благородные крылья носа алчно раздувались у самого ворота безобразного пальто Холмса. — Странно, очень странно. Что это за духи? Где вы были, милейший?

— Я испытывал одну из своих теорий, — прошептал Вильям. — Последующая цепь экспериментов и совпадений привела меня на это самое место.

— Юноша испытывает нездоровый интерес к Гринфилдскому пустырю, — пояснил инспектор Хантли.

— Пустырь? Едва ли, — усмехнулся однорукий офицер. — Мой юный друг, несомненно, вы достаточно умны и образованны для того, чтобы внятно и кратко изложить события вашей жизни за последние двадцать-тридцать минут. Итак?

Вильям сознавал, что совершает чудовищную ошибку. Возможно, государственную измену. Но здесьдело чести. И не только чести. Вполне можно было бы пережить арест улыбчивого убийцы, пугающе быстро двигающейся высокорослой авантюристки, двуличного хозяина притона и его омерзительно цепкой служанки. Но если в зале суда взгляд карих глаз француженки найдет в толпе досужих зрителей мистера Холмса — то некому бесчестному обманщику и НЕ-джентльмену придется пустить пулю в лоб прямо там, в тесноте, среди омерзительных шепотков и глупейших комментариев завсегдатаев судебных заседаний. Нет, разумнее оборвать свое никчемное бытие в более комфортных условиях.

— К сожалению, я ничего не могу вам рассказать. Пока не могу — подчеркнул Вильям.

— Это что еще за шутки? — вознегодовал инспектор. — Холмс, здесь вам не школьный класс!

— Джентльмены, кажется, мы вышли на след, — улыбнулся однорукий офицер. — Объясните, парню, что мы заняты важным делом.

Вильяма ухватили за руки. Какой удивительный день — у всех пальцы как стальные клещи…

— О чем вы не можешь нам рассказать, мистер Холмс?

— Я дал слово, — кратко объяснил сыщик.

— Сэр, он вышел из того дома, — крикнули с тротуара. — Минуты две назад. Я глянул — пьяный он что ли? И пальто на нем вроде чужое…

— Вперед! — приказал офицер, отступая к машине.

Трое черных джентльменов кинулись к двери дома № 27.

— Придержите мальчишку, — скомандовал аристократ, не очень ловко извлекая левой рукой изящный пистолет. Потрясенный непредсказуемым поворотом событий Вильям все же не мог не отметить абсолютно неизвестную систему оружия и хитроумность кобуры.

Черт возьми, сыщика опять держали за шею, правда, сзади, но все равно было больно. Наверняка все горло в синяках. Что скажет мама? Какой чудовищно нелогичный день…

…Катрин из-за шторы смотрела на улицу: на мостовой стоял здоровенный легковой автоматон, кучка типов в подозрительно схожих костюмах и уж определенно знакомый однорукий красавец. Хм, перелом-то легковат оказался. Сразу добивать таких упорных козлов нужно…

— Во волна поднаперла, — подивилось Оно.

— Это да. Уводи Фло. Мы с Мином прикроем.

— Оно поняло, — оборотень метнулось в спальню.

Катрин обернулась к подруге:

— Уходите. Срочно. Не волнуйся. Встретимся в Гров-Хауз.

Побледневшая Флоранс схватила шляпку и перчатки и не оглядываясь пошла в спальню

— там уже скрипела поднимаемая оборотнихой рама окна.

Все же когда долго существуешь с любимым человеком, слова не очень нужны. Лирика и слезы будут, но в удобный момент. Ну как такое чудо не любить?

Катрин извлекла из сумки пару больших револьверов — пришел час «смит-вессонов», а то вовсе стволы заскучали.

— Дверь запер. Засов, а в него вилку загнул. Дверь на кухню заклинил — повариха со своим там. Пищат, но неуверенно, — доложил с лестницы Мин.

— Нормально. С хозяевами что-то придумать нужно, — прислушиваясь, Катрин шагнула в заднюю спальню: окно было распахнуто, на крыше пристройки уже никого нет. Фло держит себя в безупречной форме, но все же она не гимнастка. Ага, вон они…

Отходящая группа драпала к канаве, Фло придерживала подобранный подол, мелькали светлые полусапожки. Хорошая обувь — половина успеха. Только бы не поскользнулась. Лоуд своей подопечной глупостями не мешало, резво рысило рядом, неся дамскую шляпку, перчатки и сумочку. Толково — еще плюсик к оборотничьей карме.

— В дверь ломятся, — доложил Мин.

— Слышу.

Внизу колотили дверным молотком, одновременно дергали саму дверь. Ничего, не фанерная…

…Беглецы сходу перепрыгнули канаву. Недурно. Фло не оглядывается — всё помнит.

— Стой! Полиция! — засвиристел свисток — из прохода между домами выбежал мужчина

— не слишком молодой и, кажется, знакомый — на пустыре частенько мелькал. Что ж так неуместно догадлив и свистлив? Бегает, правда, так себе.

Дождавшись перерыва в переливчатой трели, Катрин свистнула сама — вышло тихо и неубедительно, но полицейский услышал и обернулся. Катрин показала ему револьвер — преследователь пригнулся и принялся вытаскивать из-под пиджака собственное оружие. Ну, с оперативными навыками у них не очень. Вот, выковырял ствол все-таки…

— У меня все равно больше, — крикнула Катрин. — Ну-ка, отвали оттуда!

— Бросьте оружие, мисс! Я не намерен шутить! Полиция!

— Я догадалась. С вашего позволения «миссис». Уйдите оттуда, иначе колено прострелю.

— Эй, как вас там… не сходите с ума, — полицейский попытался оглянуться на пустырь, вслед беглецам и Катрин немедля выстрелила ему под ноги…

Подпрыгнул, попробовал навести на окно оружие, но еще две пули из «смит-вессона», ударившие в грязь у ног, поубавили прыти. Прикрывая голову руками и револьвером, полицейский кинулся за угол дома. Вот и славно. Катрин глянула за пустырь — мелькнули у оград Пламберс-роу фигуры беглецов, скрылись. Если им с кэбом повезет, проблем не будет. Ну-с, займемся насущными делами.

— Чего там? — поинтересовался Мин, следящий за улицей.

— Вроде проскочили. А у тебя?

— Примеряются враги, медлят. Но хозяева из кухни выбрались. Ловкие.

— Ну, у Анди там инструмента полно. Пойду, поговорю…

Катрин спустилась вниз. За входной дверью было тихо — противник перегруппировывался. Логично, пара человек двинулась перекрывать заднюю часть дома — бдительный полицай наверняка науськал. Для штурма двери у них пока силенок маловато, ждут подкрепление. Видимо, местная полиция подтянется. Куда хуже, если у них в новом Департаменте сидит наготове какой-нибудь подготовленный спецназ. Ну, не стоит забегать вперед…