Какая-то рогатая тварь не пожалела времени и собрала все мои топоры, в том числе и тот что подарил мне когда-то отец. Свои пожитки тоже не получилось найти, поэтому пришлось отправиться в путь налегке, прихватив с собой лишь немного найденной еды и один единственный, не очень удобный для меня топор. Даже когда укоротил его рукоять лучше не стало, так как он все также плохо лежал в руке. Да и… как бы не хотелось признавать правоту Амихаша, но оружие было слишком легким из-за увеличившейся силы и ощущалось в руке будто бестолковая детская игрушка.
Карта тоже пропала вместе с мешками, поэтому пришлось положиться на главную накатанную дорогу и встав на нее отправиться в долгий путь. Точнее… думал что он будет долгим, но выросшая выносливость и огромная сила позволяли оооочень долго бежать без остановок. Не чувствуя усталости и приноровившись есть прямо на ходу, двигался вперед с раннего утра и вплоть до самого заката… А к опустившимся сумеркам я уже ворвался в следующую деревню и сразу же взялся за уничтожение осевших там разумных тварей. Которые, к моей печали, начали довольно быстро разбегаться и удивительно слаженно уходить в леса. Видимо здешних воинов уже успели предупредить о моем буйстве в соседнем поселении и они уже придумали способы по спасению мирных нелюдей. Беря с собой только еду эти хитрые твари разделялись на небольшие ’’стаи’’ и расходились в разные стороны под командованием охотников и воинов. Поэтому, когда в деревне поднялся шум из-за моего вторжения, а я успел убить всего несколько десятков разумных чудовищ, большая часть уже устремилась к другим воротам и не позволила себя нагнать, каплями воды растворившись в этом бесконечном море деревьев.
Я конечно попытался хоть кого-то нагнать, но быстро бегающие лучники постоянно уводили меня от цели, постреливая издалека и сразу же исчезая в лесной зелени. А один раз они даже навели меня на кокон, видимо надеясь просто задавить валом из тварей. И ожидаемо у них ничего не вышло. Но зато они смогли оттянуть свою смерть и уйти еще дальше, пока я раскидывал это зверье, которое теперь не могло прокусить мою шкуру. Тело стало настолько крепким, что даже метатели и подлые хлысты оставляли на коже темные синяки или неглубокие порезы, которые тут же начинали медленно затягиваться и бледнеть из-за трех десятков в характеристике выносливости.
Ну а закончив возиться с этой многочисленной мерзостью и пробив костяным копьем глаз поводырю, я немного подумал…, а потом, мысленно плюнув на этих разбегающихся крыс, пошел обратно в покинутую деревню. Немного походив по незнакомым улочкам, довольно быстро нашел склад с земляным маслом и выгреб оттуда все что было. Набралось почти два полных мешка с бурдюками и один с горшками. Последние таскать с собой было неудобно, поэтому вылил их все в первом же коконе, после того как на скорую руку завалил этот проклятый рассадник бревнами и ветками. Работать новым топором было ужасно неудобно, поэтому куда быстрее получалось валить деревья руками. Я просто опрокидывал их на землю вместе с корнями, ломал пополам усиленным ударом ноги, а потом швырял эти получившиеся обрубки в кокон. Когда куча стала достаточно большой, затолкал немного в проходы, щедро полил все маслом из горшков, поджог этот очень большой костер… и не дожидаясь пока он прогорит, наконец-то продолжил свою погоню за разумными тварями.
Толпа оставляла немало следов, поэтому не нужно было быть бывалым охотником или дожидаться утра, чтобы найти место где они проходили. Ну а дальше я опять бежал продолжал бежать, полагаясь на свою большую выносливость. Поэтому, когда светило еще только принялось высветлять небо, говоря о наступлении утра, уже получилось нагнать кого-то из беглецов. Сторожащий отходы лучник пожертвовал собой и, бегая словно перепуганный заяц, довел меня до еще одного кокона, где его нагнал брошенный топор. Добив этого прыткого гада, я опять решил не спешить и потратить немного сил чтобы сложить еще один большой костер. Рука уже была набита, во всех смыслах, поэтому я, очень быстро прорвавшись сквозь мешанину из монстров и убив поводыря, поспешно вернулся и накидал бревен даже раньше чем светило выглянуло из-за горизонта.
Костер только-только занимался, лениво пробуя на зуб щедрое подношение из бревен, а ноги уже несли меня дальше. Видимо думая что я очень глуп, они решили повторить эту уловку еще раз…, но когда воин привел меня к очередному инкубатору, коих расплодилось уж слишком много, его нагнал брошенный с усилением топор. Ну а после мне пришлось схватить умирающего врага за ногу и, чтобы не забыть место, приняться помечать путь его кровью, намеренно задевая рогатым об деревья и пеньки. С таким удобным указателем наперевес, я довольно быстро нагнал почему-то расслабившихся рогатых и убил там всех кого успел, прежде чем они начали беспорядочно разбегаться в разные стороны ища спасение в своей высокой ловкости и скорости. К их печали мой топор был куда быстрее и очень немногие смогли избежать встречи с ним.
Изничтожив десятка три разумных тварей и не став долго гоняться за убежавшими одиночками, все же вернулся по кровавому следу обратно к оставленному позади кокону и потратил небольшую часть дня на его сожжение. Без большой спешки посидел у огромного костра и перекусив вяленной кониной, крепко подумал над тем куда двигаться дальше. Правда, вариантов было не так уж и много, поэтому, прейдя к мысли о том, что не имею никакого желания гоняться за другими прыткими крысами, решил выходить ближе к основной дороге. А потом уже по ней бежать прямиком к следующему поселению, надеясь на то, что там обо мне еще не успели рассказать.
Прейдя к такому решению и выбросив недоеденное мясо в уже разошедшееся и начавшее дикую пляску на наваленных бревнах пламя, поспешно поднялся на ноги. Подхватил свои мешки с земляным маслом и топор, а затем сразу устремился в том направлении где, кажется, должна была идти накатанная дорога. Несмотря на то что я не спал уже больше суток, усталости не было ни в единой мышце, поэтому я не видел смысла долго рассиживаться. Мне хотелось как можно скорее найти новых врагов и новые ранги. Желательно, сразу в большом количестве и хоть немного близких ко мне по силе. Иные противники видимо уже не могли сдвинуть мое замершее на месте личное развитие.
Глава 23
Практически целое десятидневье беготни, три вычищенных от разумных тварей деревни, девять сожженных коконов, около пяти сотен убитых рогатых, десятки сотен изничтоженных монстров из инкубаторов… и всего восемь новых рангов, три из которых я получил за бой с единственным опасным для меня противником — охотником, по ощущениям, достигшим пяти десятков боевого владения и едва не превратившим меня в большого ежа. Да, раньше мне такая цифра показалось бы очень большой, но сейчас она лишь сильно печалила и говорила о бессмысленности всей этой беготни. А имея уверенность в том, что могучих врагов как тот владетель или недавний охотник наверняка очень мало, у меня возникало лишь два направления своего дальнейшего пути… Либо в одиночку постараться уничтожить всех врагов и потом сгинуть на чужбине неизведанных земель. Либо отправиться в Великоград и погибнуть под бесконечным валом тварей, защищая свои земли и людей. Интереснее конечно был первый вариант, но разумнее все же казался второй. Не имея твердого решения куда именно двигаться, я в глубоких размышлениях был отвлечен от рвущих меня изнутри мыслей о прошлом, но… и эта неопределенность не несла ничего хорошего и вынуждала топтаться на одном месте. Поэтому, не зная как поступить, впервые решил снизойти до разговора с врагом и хоть кого-то из рогатого племени порасспросить о происходящем. Я подумал что это сможет помочь мне хоть немного понять своего врага и выбрать дальнейший путь.
Наконец-то крепко набив живот всякой собранной в разрушенной деревне снедью… броском топора обрубил привязанную к почерневшей от огня створе главных ворот веревку, на которой все время моей трапезы, громко хрипя, болтался подвешенный за шею вражеский воин копейщик. Мне почему-то показалось что он точно должен знать больше чем любой мирный из сожженного мною поселения. Не знаю откуда взялась такая уверенность в этом, но я не стал спорить с собой хотя бы из-за этой мысли и сохранил жизнь одному из встреченных мною здесь бойцов. Ударом ноги обрушил воротину, добавляя еще один стежок в общее кружево в полотно разрушения и лишь после этого слегка потянул за ’’повод’’, не позволяя уже немолодому мужику далеко отбежать. Наматывая веревку на руку, подошел к упавшему и вновь пытающемуся подняться бойцу, а затем наступил ему на лицо. Нет, не чтобы раздавить, а лишь показывая свое намерение и заставляя его замереть. И только когда он прекратил дергаться, но не отказавшись от желания сражаться, продолжил зло на меня смотреть и скалить свои зубы, я наконец-то задал свой первый вопрос.