— Что?

— Я солгал тебе, когда ты спросила, что я чувствую. Я сказал, что не люблю тебя.

Я услышал её быстрый вдох, и на этом всё.

Я толкнул дверь и вышел.

Глава 24

ВИННИ

— Это было ужасно. — Сидя за островком на кухне «Абеляра», я высморкалась в мокрую салфетку. — Лучше бы он вообще не приходил. Я продержалась целый день без слез, а сейчас не могу остановиться.

— Зачем ты вообще его впустила? — Элли перевернула наши сэндвичи на сковороде. Я умоляла её приготовить мне на ужин один из её изысканных сэндвичей с сыром. Мне нужна была утешительная еда.

— Я же говорила, он был с детьми. — Я подошла к мусорнику, выбросила свою салфетку и взяла другую из коробки на столе. — Они подарили мне подарок, а у меня был подарок для них. Что мне делать, заставить его ждать на подъездной дорожке?

— Да. — Элли убавила газ под сковородой и налила два бокала красного вина.

— Ну, я не могла. Он выглядел грустным и одновременно горячим.

Элли потягивала вино и изучала меня.

— Как ты думаешь, он говорил тебе правду о своих чувствах?

— Я не знаю. Но зачем ему было лгать? Просто чтобы поиздеваться надо мной?

— Нет. — Она на мгновение задумалась. — Но с его стороны было очень эгоистично сбросить на тебя эту бомбу и убежать.

— Я не думаю, что это было его первоначальным намерением. — Я вернулась к своему креслу и опустилась в него. — Думаю, что он только хотел спросить меня, можем ли мы быть друзьями, и это… обострило ситуацию.

— Потому что дружить с тем, в кого влюблён, всегда получается очень хорошо. — Элли проверила сэндвичи и выключила газ.

— Он не говорил, что влюблён в меня.

— Исходя из того, что ты мне рассказала, я думаю, что он дал это понять. — Элли лопаткой сняла наши сэндвичи со сковороды и выложила их на деревянную разделочную доску. — Он любит тебя, но не думает, что сможет справиться с ролью парня, который любит тебя. Это хреново, но это понятно.

— Да, — я шмыгнула носом. — Это что-то новое, да? Парень разрывает отношения, потому что действительно любит меня, а не потому, что не любит?

— Это не твоя вина, — сказала она лояльно. — Эти недоступные типы засранцев знают, как залезть тебе под кожу.

— Наверное. — Я заёрзала на стуле. — Но он так отличался от тех парней. Он не был эгоистичным придурком. Он зашил моё платье, расчёсывал мне волосы, готовил для меня — плохо, но он старался, и он такой заботливый, храбрый и полон решимости быть хорошим отцом… в глубине души он не засранец, Элли. Я знаю, что он не такой.

Она посмотрела на меня через плечо. — Не соблазняй меня полюбить его снова. Я не хочу.

Я прикусила губу.

— Он спас детей из горящего дома.

— Черт возьми, Винни. — Элли вытащила большой нож из доски на столе и разрезала каждый сэндвич пополам. Белый сыр сочился из-за толстых ломтиков бекона.

Несмотря на моё разбитое сердце, у меня потекли слюни.

— Напомни, что это?

— Это бекон и Бри (прим. пер.: сыр) с персиковым бурбонным джемом. — Она облизала пальцы. — И это так вкусно, что ты забудешь о горячих отцах-одиночках, которые спасают детей из горящих домов.

— И шьют.

— И шьют. — Элли положила каждый сэндвич на тарелку рядом с кучей зелени салата, политого винегретной заправкой.

— И усыновляют котов.

Она поморщилась, когда поставила одну тарелку передо мной.

— И усыновляют котов.

— И имеют волшебные руки и большие члены, и которые доставляют тебе несколько оргазмов за раз.

Элли покачала головой.

— Ты меня убиваешь.

— Извини. Я должна была это сказать. — Я взяла свой сэндвич. — Но он выглядит аппетитно, и от этого всё станет ещё лучше. Какой Декстер?

Она засмеялась, наливая нам ещё вина.

— Я имею в виду, что он может и не доставит тебе несколько оргазмов, но это чертовски вкусный сэндвич.

* * *

После ужина Элли проводила меня до машины и обняла на прощание.

— Увидимся через две недели, — сказала она, — и я буду безумно за тобой скучать.

— А я за тобой. Спасибо за ужин и за то, что всегда подбадриваешь меня.

— Не за что. — Отпустив меня, она сложила руки на груди. — С тобой всё будет хорошо?

Я кивнула, счастливая, что у меня не перехватило горло.

— Да. У меня есть моя семья, у меня есть ты, у меня есть моя кошка, меня ждёт новая работа — о чём ещё я могу просить?

— Ты можешь просить о чём угодно, — яростно сказала она. — И ты заслуживаешь этого.

— Спасибо. — Я улыбнулась и посмотрела на небо, глубоко вдохнув прохладный осенний воздух. — Я постараюсь это запомнить.

— Вин, мне любопытно. Если бы Декс попросил тебя не соглашаться на эту работу и не переезжать, ты бы осталась?

— Честно говоря, я не знаю. — Я на миг задумалась. — Но было бы приятно знать, что он чувствовал себя достаточно сильным, чтобы попросить о чем-то таком важном и безумном. — Я рассмеялась. — Вот как я хочу, чтобы меня любили — сильно и безумно. Потому что именно так люблю я.

Она кивнула.

— Я знаю. Веди осторожно, хорошо? И пиши мне постоянно.

— Буду. Люблю тебя.

— И я тебя. — Она послала мне воздушный поцелуй, и я уехала.

На следующий день я покинула родительский дом ранним утром, поцеловав их на прощание, и отправилась в свою новую жизнь, полная решимости оставить своё разбитое сердце позади.

Глава 2

5

ДЕКС

Хруст разбудил меня ещё до того, как я начал ругаться.

Сквозь дымку сна, в котором я пытался залезть на дерево, чтобы спасти Фредди Муркьюри, который продолжал прыгать с ветки на ветку, я услышал хруст пакета, а затем громкое чавканье. Неужели эти маленькие говнючки ели чипсы на завтрак?

— У папочки забавные мочки ушей. Тебе так не кажется?

Хрусть, хрусть, хрусть.

— Забавные, в каком смысле? — спросила Луна.

— Я не знаю. — Хэлли положила что-то в рот и заговорила, не разжимая губ. — Они просто такие большие и мочкастые.

Луна хихикнула. — Да.

Больше хруста. И если я не ошибаюсь, я почувствовал, как несколько крошек упали мне на грудь.

— Хэлли, посмотри, что ты наделала. Ты раскрошила «Читос» по папиной груди.

Я почувствовал, как кто-то дунул на меня.

— Теперь они исчезли.

— Нет. Ты пропустила несколько. Вот здесь, они оранжевые. Видишь?

— Осторожно, Луна. У тебя капает.

И тут-то я почувствовал, как что-то холодное шлёпнулось мне на живот.

Я открыл глаза и увидел фиолетовое пятно на верхней части своего пресса.

— Что это, черт возьми, такое?

— Это желе с моего тоста. — Луна наклонилась и проглотила его, как муравьед. — Извини.

— Господи Боже. — Я посмотрел на Хэлли, которая держала пакетик «Читос». Её пальцы были покрыты ярко-оранжевым цветом. — Это и есть твой завтрак?

Она пожала плечами.

— Я была голодна.

— Твоя сестра сделала тост. Ты не могла хотя бы хлопьев насыпать?

— Она не «сделала тост», она вылила виноградное желе на кусок хлеба.

— Я боялась пользоваться тостером, — подтвердила Луна с набитым ртом.

Я снова опустил голову на подушку.

— Который час?

— Уже больше семи. Мы получили письмо от Винни, хочешь послушать?

Нет, не хочу. Просто услышать её имя было достаточно тяжело. Её не было уже десять дней, и казалось, что я думал о ней каждую минуту из них. Каждый раз, когда я думал о ней, у меня болело в груди. Я тысячу раз брал в руки телефон, чтобы позвонить ей, но услышав её голос, я не перестану по ней меньше скучать. Я думал написать смс, но это казалось эгоистичным — она просила времени, и я хотел дать ей его.

К тому же я не совсем доверял себе, чтобы не наговорить чего-нибудь безумного.

Я идиот. Вернись. Я люблю тебя. Останься со мной.

Но я тоже отчаянно нуждался в новостях о ней. С ней всё хорошо? Как её новая квартира? Её новая работа? Ей нравилось? Скучала по дому? Скучала по мне? Каждый раз, когда я думал о ней в том мягком белом свитере, я тосковал по ней ещё больше. Возможно ли, что я никогда больше не заключу её в свои объятия?