— Она не влюблена в меня, — быстро сказал я.

— Декс, она не перестаёт тебе улыбаться. И смеяться над всем, что ты говоришь. И ты не можешь перестать прикасаться к ней. — Бри покачала головой, кладя полиэтиленовую плёнку обратно в ящик. — Ты так же без ума от неё, как и она от тебя. Не пытайся это отрицать.

— Ну, она уезжает, так что это не имеет значения.

— Знаешь, есть такие штуки, которые называются самолётами, летающими туда-сюда между Мичиганом и Род-Айлендом. — Она повернулась и прислонилась спиной к раковине, скрестив руки. — Возможно, ты слышал о них.

— Возможно, ты слышала о двух моих детях.

— А что с ними?

— Я не могу просто улететь в Род-Айленд, когда мне вздумается. И несмотря на то, что у меня две работы — я не купаюсь в деньгах. Я не могу позволить себе кучу билетов на самолёт.

— Отговорки, отговорки. — Она покачала головой. — Почему ты не хочешь признать, что она делает тебя счастливым?

— Это не отговорки, Бри, — сказал я сердито. — Я не богат. И я стараюсь быть лучшим отцом, чем был наш, а это значит быть рядом со своими детьми.

— Ты не папа, Декс. — Бри тоже растрогалась. — И никогда им не был.

— Над этим пришлось поработать! — Температура моего тела повысилась по мере того, как я выходил из себя. — Он был единственным примером отцовства, который у меня был, и всё, что я когда-либо делал, было для того, чтобы дистанцироваться от этого.

— Вот именно! — Она покачала головой. — Ты никогда не боялся стать папой. Ты боялся стать мамой. До сих пор боишься.

— Что? — Я уставился на неё.

— Ты ненавидел то, как мама любила его и продолжала принимать его обратно. Ты считал её доверчивой и слабой.

— Так и было! — взорвался я. — Она позволила ему вернуться в нашу жизнь, и он причинял ей боль — причинял боль нам — снова и снова. Вот что происходит, когда ты любишь кого-то. Ты даёшь им возможность причинить тебе боль!

— Это называется быть уязвимым, Декс, и в этом нет ничего плохого. Это здорово! Что нездорово, так это держать свои чувства в себе, потому что ты боишься кого-то полюбить.

— Я ничего не боюсь! — взревел я.

Она подняла ладони и понизила голос.

— Ладно, хорошо. Не кричи.

Но я не мог остановиться — мне казалось, что внутри меня извергается вулкан.

— И кроме того, что мы с Винни чётко договорились сохранять непринуждённые отношения, я решил, когда мы с Наоми разошлись, что не собираюсь проходить через это снова.

— Не все отношения заканчиваются плохо, Декс. И я никогда не говорила ничего о женитьбе. Я просто не понимаю, зачем отказываться от того, что у вас двоих есть, когда всё так хорошо.

— Между нами ничего нет, Бри, — огрызнулся я. — Это просто секс. И всё. Секс. Поэтому перестань пытаться вкладывать слова в мои уста или выдумывать чувства, которых у меня нет. Я не люблю её. Когда она уедет, между нами всё будет кончено.

Глаза Бри широко раскрылись, и она стиснула губы в тонкую линию. Её взгляд был устремлён куда-то за моё плечо, и я, не оборачиваясь, знал, что там стоит Винни. Мои внутренности скрутило.

Закрыв глаза, я выдохнул, опустив плечи.

Позади себя я услышал её голос, тихий и обиженный.

— Эм, я подожду снаружи. Спасибо за всё, Бри.

Когда я открыл глаза, я увидел сестру, которая закрыла рот руками.

— Думаешь, она меня услышала?

Она кивнула.

— Блять! — Я хлопнул пустой пивной бутылкой о стойку, желая разбить её о стену, а ещё лучше — о свой глупый череп.

— Эй. — Джастин появился в дверях кухни. — Винни только что вылетела отсюда, как ураган. Всё хорошо?

— Мне надо идти. — Я прошёл мимо него и направился к двери.

Глава 22

ВИННИ

Не плачь, не плачь, не плачь.

Выйдя на крыльцо, я сделала несколько глубоких вдохов свежего октябрьского воздуха, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания.

Ощущение было такое, будто из меня вышибли дух.

Как это могло случится? Я же была так осторожна на этот раз! Я была уверена, что мне не будет больно, если я буду реалистично оценивать свои ожидания и держать свои чувства под контролем.

Но ты не сделала этого, не правда ли?

Заговорил злобный голос в моей голове.

Неважно, что ты сказала, что собираешься сделать — важно то, что ты сделала. И ты пошла и влюбилась в этого недоступного парня, который с самого начала сказал тебе, что ты ему не интересна в этом плане.

Да, он был придурком, говоря такие вещи. Но дура — ты. И только один из вас сегодня будет плакать, пока не заснёт.

Одна слезинка скатилась по моей щеке, за ней последовала другая. Позади меня открылась дверь, и я провела рукой по щекам, радуясь тьме.

— Готов ехать? — Спросила я, гордясь тем, как спокойно звучал мой голос.

— Да.

Мы подошли к машине, и я оцепенело ждала, пока он отпирал пассажирскую дверцу. Когда я села, я была осторожна, чтобы не задеть его, и сама захлопнула дверцу.

Волнуясь, что он собирается извиниться или предложить объяснение прямо там, на обочине, я почувствовала облегчение, когда он завёл машину и тронулся с места. Мне не хотелось слушать его извинения. Не в этот раз.

Поездка домой была напряжённой и молчаливой. Я вцепилась в край сиденья, словно это был спасательный плот в неспокойных водах. Когда он въехал в свой гараж, я быстро отстегнула ремень безопасности.

— Винни, подожди. — Он протянул руку и обхватил мой запястье. — Не уходи пока.

Я застыла, держась одной рукой за дверную ручку.

— Я должен извиниться.

— В этом нет необходимости.

— Нет, это необходимо. Я не имел в виду то, что сказал.

— Я думаю, ты не хотел, чтобы я это услышала.

Он выдохнул.

— Это так, но то, что я сказал, прозвучало неправильно. Это не просто секс между нами. Я завёлся из-за того, что говорила моя сестра, и вышел из себя.

— Всё нормально. Теперь я пойду.

Но он держал меня за запястье.

— Нет, всё не нормально, Винни. Я сказал что-то отвратительное, и ты должна отчитать меня за это.

— Ты этого хочешь? — Вырвав руку из его хватки, я повернулась к нему лицом. — Чтобы я так разозлилась, что больше никогда не захотела тебя видеть? Чтобы наговорила тебе гадостей в ответ, чтобы ранить твои чувства так же, как ты ранил мои?

Его челюсть была крепко сжата.

— Да.

— Ну, я так не поступаю. Я не обращаюсь так с людьми, которые мне небезразличны.

Выдохнув, он зажал переносицу.

— Ненавижу, что причинил тебе боль.

— Ты не первый и не последний. Я буду жить.

Он опустил руку и посмотрел на меня.

— Винни. — Его голос надломился.

— Я просто буду честной, Декс. — Я не могла остановить слезы, потому просто позволила им течь. — Я знаю, это не то, что мы планировали. Я очень старалась не влюбиться в тебя. Я не хотела этого делать. Но влюбилась.

— Не говори этого, — умолял он.

— Я должна. Возможно, я дура, но я не трусиха. Я люблю тебя. И я не хочу, чтобы это заканчивалось.

— Но ты уезжаешь, — пробормотал он. — И я не могу просить тебя остаться.

— Не можешь или не хочешь?

Он открыл рот, потом снова закрыл. Сглотнул. — Не могу.

— Почему?

— Потому что это не то, о чём мы договаривались. И ты должна следовать за своей мечтой.

— Но всё меняется, — я рыдала. — А мечтаний у меня много. Одна из них — найти человека, с которым можно разделить жизнь. И если ты готов попробовать, может, у нас с тобой всё получится. Может, мне и не нужно уезжать.

Он покачал головой.

— Так будет лучше, Винни. Ты идёшь своей дорогой, а я своей.

— Но не тогда, когда у нас есть чувства друг к другу! Разве это ничего не значит? — Сделав глубокий, дрожащий вдох, я заставила себя быть храброй. — У тебя есть чувства ко мне?

Он смотрел прямо перед собой. Его челюсть тикала.

— Я знаю, о чём мы договаривались в начале. Но я давно не слышала, чтобы ты это говорил. Это всё ещё правда?