— Фридрих де Борн, студент ныне уничтоженной академии.

— Меня не интересует твоя принадлежность. Мне нужно только твоё имя, - подобно самой вредной старухе, она ответила максимально едко, будто бы небрежно выплевывала слова.

Чуть успокоившись тем, что с женщиной можно договориться, он обернулся и поднял оружие вверх, не рискуя злить её на территории, которую она знает. По крайней мере, так предположил Фридрих.

Его взору предстала молодая эльфийка, лет двадцати на вид. Коротко постриженная в солдатском стиле, почти полностью нагая, с составным длинным луком в руках. Она уже натянула тетиву, направив оружие на парня. Её изумрудные глаза ясно выражали крайнюю степень презрения ко всему человеческому роду, а в частности к мужчинам.

«Только этого не хватало» - он проследил за направлением стрелы и понял, что она целится ему в промежность.

— Откуда ты пришёл? - она задавала односложные вопросы, почти не двигаясь. Даже птицы спокойно садились на её плечи, не пугаясь её. Её стойка была настолько надёжна, что даже пугала. Лишь острые ушки девушки периодически подергивались, улавливая самые тихие звуки леса.

Фридрих не решился на открытое сопротивление и попытался решить конфликт словами.

— Успок... - не успел он договорить, как стрела пролетела чуть ниже промежности, воткнувшись в землю между его ног. Он неосознанно сжал колени, а по телу пробежал холодок.

— Отвечай на вопрос, прямо и кратко, - на сей раз, она приподняла лук, теперь точно целясь в пах.

— Я попал сюда через портал. Меня отправили сюда против моей воли.

— Портал? Кто открыл его?

— Не знаю, какой-то сильный мужик, пленивший меня и моих друзей. После допроса, он выкинул меня сюда, видно надеясь, что я тут помру и обо мне беспокоиться больше не придётся.

— Беспокоиться? - она усмехнулась, оценивая его взглядом, - о тебе? Ты же ещё дитя, причём глупое и слабое.

Фридрих пропустил едкую фразочку мимо ушей и продолжил говорить вежливо, стараясь не злить девушку, от воли которой зависело, сможет ли он завести семью, да и в принципе выжить.

— Я не знаю, о чем он думал и думает сейчас. Он пришёл за молодой герцогиней, а я попался под руку. И теперь я оказался здесь.

— Меня не интересуют его взаимоотношения с тобой или с герцогиней, чтобы это слово не значило. Он отправил тебя сюда, а значит, он здесь был. Это прямое нарушение наших границ, караемое смертью.

— А "наших" это чьих? - уточнил юноша, пытаясь углядеть хоть кого-то ещё на поляне.

— "Наших" это "наших". Мы, эльфы, живём отрешенно, порознь с людьми. И мы стремимся сохранить нынешнее положение дел, хотя ваш брат все равно пытается сюда пробраться, - она, наконец, опустила лук, более не угрожая парню, - пойдёшь со мной, я должна показать тебя старейшинам.

На протяжении всего диалога Фридрих пытался бороться с навязчивым желанием оценить фигуру девушки, но шанс представился только сейчас, когда она обернулась и поманила его за собой. Соблазнительные изгибы и выпуклости немного тряслись при каждом шаге, что она делала, пробираясь через листву. Реакция парня была мгновенной, но заострять на ней внимание он не стал, стараясь подавить влечение разглядыванием насекомых и местной флоры.

Несколько часов они бродили по густому лесу, пока солнце не скрылось за горизонтом. И без того тёмный лес стал вовсе чёрным, мрачным, безжизненным, будто бы всё живое умерло в одно мгновение. Казалось, что даже сверчки перестали издавать звуки. Но, на деле, это было лишь мерой предосторожности. Как объяснила эльфийка, конечно же без удовольствия, на подступах к деревне эльфов активируется барьер, заглушающий все естественные звуки, благодаря которому эльфы-часовые, такие как она, могут легко засечь посторонних.

— Мы пришли, - она остановилась напротив великого дуба, что достигал облаков своими кронами. В его основании зияла покрытая лианами дыра.

Внутри неё было темнее, чем снаружи, и это не предавало парню храбрости. Он не мог доверять девушке, но с другой стороны, и выбраться из леса ему не удалось бы. Пусть он и смог разобраться с магами "Чёрной Руки" когда их было больше, но тогда он сражался под воздействием наследия Сатурна, да и в привычных для себя условиях. Сейчас же ситуация кардинально отличалась. Эльфы не сделали ему ничего плохого, их ксенофобия лишь ответная реакция на агрессию людей, да и убивать его сходу никто не собирался, лишь поговорить.

— Отдай оружие и прыгай в дыру! - грозно выпалила она, теряя терпение.

Фридрих послушно отдал меч вместе с ножнами, и, поразмыслив немного, залез в проход. Почти сразу же его тело сковали лианы, щупая везде, где только можно и нельзя, будто бы оценивали его физическое и магическое состояние. Они проверяли, является ли он гостем деревни или её врагом.

Эльфийка же, чтобы человека не раздавили, прикоснулась к лианам рукой и влила немного маны. Те, видно рассудив, что опасности человек не несёт, свободно перетащили его по тоннелям ко входу в деревню. За ним последовала и эльфийка. Будто по кишке, они проникли внутрь. Фридрих, едва выскользнув из покрытой растительностью дыры, удивился представшей его взору красотой.

Магические растения, в том числе и давно вымершие, как считали люди, освещали огромную пещеру, укрывшуюся под дубом. В корнях великого древа расположилось великое множество домов. Лианы, обвивающие все стены пещеры, сформировали собой дома для эльфов. Дети эльфийского народа бегали по мощеным улочкам и задорно смеялись, играя с большой лягушкой, которая надулась, будто бы воздушный шарик. Молодые и не очень эльфы шагали по узким улочкам, посещали лавки торговцев, ухаживали за раскинувшейся вдоль дорог и домов растительностью. А среди прочих построек, возвышалось одно здание, выстроенное целиком из дерева, причём сформировали его корни великого дуба, как показалось Фридриху. Величественное здание, перед которым раскинулась площадь из белого мрамора, принимало мужчин и женщин почтенного возраста, одетых в шёлковые одежды. На страже, у главного входа, стояли две мраморные статуи эльфийских воинов древности, с изогнутыми мечами и овальными щитами. Гордая раса ценителей природы, навскидку, насчитывала в поселении от трех сотен до тысячи жителей.

— Чего уставился? Идём, - отряхнувшись, недовольно фыркнула эльфийка, толкнув парня вперёд.

Фридрих не стал спорить с эльфийкой в её доме, чтя священные законы гостеприимства и направился вслед за ней, более не возникая по пути. Его взору предстали торговые ряды, раскинувшиеся вдоль дороги. Молодые эльфийки сидели за столиками и пили какую-то мутную жидкость, мало отличающуюся по цвету от затхлой воды. Отряды стражей эльфийского града сторожили покой и порядок народа, бродя по улицам отрядами из трех закованных в древесные доспехи, атлетически сложенных эльфов. Где-то разыгрывалась драма молодых, что спорили, кто кого любит, а где-то зазывалы грозились набить друг другу морды за завышение цен на товары питания.

— Они же совсем как люди..

— Да, только вот мы не истребляем всё живое ради собственной жадности, как это делает твоя раса. Мы могли бы жить в мире, если бы не агрессивность и алчность людей.

На протяжении всего пути, Фридрих задавал все больше вопросов, касаемых взаимоотношений эльфов и людей, а сопровождающая его эльфийка неохотно на них отвечала.

— То есть, если кратко, главный повод ненависти эльфов к людям в том, что когда-то давно эльфийскую знающую околдовал и растлил человеческий дворянин?

— Не говори об этом так просто. Та знающая была нашей святой, богиней, той, на кого равнялись все поколения эльфов. Она, также, была одной из первых магов, которые окончили эпоху, которую вы, люди, называете эпохой рабства, - чтобы Фридрих понял, что она имеет в виду, эльфийка привела такой пример, - представь, как если бы твою мать похитил и насиловал эльф, до которого ты, при всем желании, дотянуться не можешь. Его охраняет не только вся эльфийская раса, но и природа. Собери хоть армию, хоть две, на его сторону, вне зависимости от совершенных проступков, соберётся весь эльфийский народ и тебя просто-напросто убьют при попытке забрать свою мать обратно.