— Дамы, которые обедают? — Эхом повторила я. — О чем, черт возьми, ты вообще сейчас говоришь?

— Ты знаешь, о чем я говорю, — прорычал он, поворачиваясь ко мне спиной и направляясь к фонтанчику с водой.

— Ну, это неправда, — настаивала я. — Я не дама и не обедаю. И день, когда я выйду замуж за парня с маленьким членом и пивным животом, будет днем, когда ад замерзнет.

— Для таких людей, как ты, деньги дороже любви.

— Таких как я? — Я зарычала, мой гнев огненной полосой пробежал по позвоночнику, когда я шагнула к нему.

— Да. — Он повернулся ко мне, вытирая рот тыльной стороной ладони. — Титулованные девушки, которые знали только легкую жизнь, девушки, которые едва пошевелили пальцем, чтобы подтереть собственные задницы. Ты думаешь, что ты другая? Чушь собачья. Вы все одинаковые. Я видел это слишком много раз. Девочки в этой школе проповедуют о строительстве больниц для больных и школ для бедных, когда они получат доступ к деньгам своего папочки, но в ту же секунду, как они заканчивают школу, они сразу отправляются в свои колледжи Лиги Плюща, где получают свои охренительно почетные степени только для того, чтобы выйти замуж за того, кто предложит самую высокую цену перед выпуском. Их карьера — всего лишь афера, чтобы заставить их казаться, что у них есть настоящие мечты за пределами их золотых стен и кучка не менее титулованных сопляков, которых нужно растить по своему образу и подобию и выращивать еще больше таких же толстосумов, как они. Меня от этого тошнит. — Теперь он был прямо перед моим лицом, смотрел свысока, практически плюясь ядом.

— Полагаю, ты меня раскусил, не так ли, Нэш? — Сказала я ледяным тоном, дрожа от ярости. — Но, может быть, тебе стоит проснуться в двадцать первом веке, ты, фанатичный, упрямый идиот. Я никогда не мечтала о браке или каких-либо гребаных стенах. У меня есть мечты, которые не имеют ничего общего ни с одним мужчиной, которого я могла бы полюбить, возненавидеть или трахнуть в своей жизни. Ты можешь забрать мой трастовый фонд в эту самую секунду, и я все равно взберусь на вершину горы жизни с окровавленными ногтями, потому что я хочу этого. Не потому, что мне нужно произвести впечатление на какого-то придурка флотом яхты или армадой гребаных клюшек для гольфа. Я бы предпочла жить в лачуге на берегу океана и проводить свои дни, занимаясь кикбоксингом за небольшие деньги, чем выйти замуж за какого-нибудь головастого придурка, который хочет владеть всем миром и которому наплевать ни на кого, кроме себя. Я бы лучше сдохла для начала. — Я повернулась к нему спиной, прошла через комнату и схватила свою сумку.

— Сегодня ты останешься у меня, — прорычал он, шагая вперед, чтобы добраться до двери раньше, чем я успею.

— Я в курсе, — огрызнулась я.

Он смотрел на меня с обжигающей напряженностью, когда я шагнула к нему, нырнув под его руку, когда он широко распахнул дверь.

Я вышла на свежий ночной воздух и зашагала в направлении Мэйпл Лодж, а Монро побежал, чтобы догнать меня.

— Никто не должен видеть, как ты идешь ко мне домой, — прошипел он.

Я показала ему палец, сворачивая с тропинки и направляясь вверх по дорожке, которая вела вокруг помещений главного персонала к задней части его дома, в то время как он продолжал идти по главной дорожке.

Высокомерная придурковатая морда.

К тому времени, как я добралась до его дома и постучала в заднюю дверь, я практически плевалась лавой. Он открыл ее, и я протиснулась мимо него в гостиную, бросила свою сумку на пол и направилась прямо на кухню. Я рывком открыла шкафчик, достала огромную плитку шоколада, прежде чем направиться к дивану и плюхнулась на него. Я сорвала обертку и смачно откусила от нее, сладость заставила меня застонать, несмотря на ситуацию, и я закрыла глаза, чтобы насладиться ею.

Дверь ванной со щелчком закрылась, и включился душ, когда Монро оставил меня наедине с этим. Я съела еще шоколада, стараясь не представлять его голым, с водой, стекающей по его мускулистой заднице. За исключением того, что это было именно то, что я делала, пока клала в рот еще шоколада и давала ему растаять на языке.

Когда он, наконец, вышел, не имея ничего, кроме полотенца вокруг талии, я заставила себя отвести взгляд от его обнаженной груди и пресса, от которых мне захотелось прикусить костяшки пальцев до крови. К черту его дурацкое тело.

Он зашагал в свою комнату, а я схватила свою сумку и направилась в ванную, чтобы принять душ. Закончив, я надела шелковистую пижаму, состоящую из пары бледно-розовых шорт и топа-батиста.

Я направилась обратно в гостиную и обнаружила Монро, доминирующего на диване в одних темно-синих боксерах. На кофейном столике стояла пустая тарелка, и он молча указал мне на микроволновую печь, где меня ждала тарелка с жирной китайской лапшой, от которой шел пар. У меня потекли слюнки, когда я схватила вилку, плюхнулась на стул и проглотила все до последнего кусочка.

Я чувствовала, что взгляд Монро время от времени переключается на меня с телешоу, которое он смотрел о дальнобойщиках в Канаде, но не обращала на него никакого внимания, пока поглощала свою еду. Покончив с едой, я схватила его тарелку и направилась на кухню.

— Оставь их, — сказал он.

— Все в порядке, — выпалила я в ответ, вымывая их в раковине и складывая рядом с ней. Я побарабанила пальцами по столешнице, когда закончила, затем ахнула, когда Монро прошел мимо меня, направляясь к холодильнику. Река бабочек запорхала у меня в животе, когда он схватил пиво и предложил мне.

Я взяла его, пробормотав слова благодарности, и он открыл свою, не сводя с меня глаз, когда сделал большой глоток. Я наблюдала за его горлом, когда он сглатывал, напряжение в воздухе становилось таким плотным, что я не могла дышать. Почему это было так завораживающе?

Его губы дернулись, прежде чем он чокнулся своей банкой пива о мою и вернулся, чтобы снова растянуться на диване. Он выглядел самым аппетитным существом на свете. Я бы не задумываясь отказалась от шоколада и китайской еды. Я могла просто представить себя оседлавшей его бедра, стаскивающей с него боксеры и берущей его огромный…

— Ты собираешься стоять там и пялиться на меня всю ночь или все-таки присядешь? — Небрежно спросил Монро, приподняв бровь.

Моя кожа вспыхнула, и я сорвала кольцо с крышки своего пива и сердито сделала глоток, прежде чем подойти к креслу и плюхнуться в него, положив ноги на стол и решительно игнорируя его.

Через некоторое время я действительно начала увлекаться шоу дальнобойщиков и чуть не пропустила звук своего телефона, жужжащего в сумке, пока я была поглощена им. Я перегнулась через спинку стула, расстегнула молнию и, достав его, обнаружила, что звонит Блейк.

— Привет, Золушка, — промурлыкал он, когда я подключилась к телефону, и мое сердце дрогнуло от его грубого голоса. — Как прошла твоя тренировка?

— Хорошо… — Подозрительно произнесла я. — В чем дело?

— Просто звоню, чтобы узнать, как дела. Монро хорошо с тобой обращается? — Он усмехнулся, как будто не ожидал, что это будет так.

— Он в основном игнорирует меня, — честно ответила я, и Монро бросил на меня взгляд уголком глаза. — Я думаю, у него пунктик по поводу грузовиков. Он начинает задыхаться всякий раз, когда на экране появляется выхлопная труба в этом странном шоу, которое он смотрит.

— Очень смешно, — пробормотал Монро.

Блейк расхохотался.

— Скажи ему, чтобы он не совал свой член ни в одну из них, если двигатель не был выключен какое-то время. Иначе будут ужасные гребаные ожоги.

— Я позабочусь о том, чтобы он знал, — я тоже засмеялась, поворачиваясь на своем сиденье, чтобы подставить Монро спину, и перекинула ноги через подлокотник кресла. Было довольно приятно поговорить с кем-то, кто в кои-то веки не вел себя как придурок. — Сейчас он пошел дрочить, я слышу, как он ворчит слово «грузовой лайнер» в своей спальне.

— О, ему нравятся большие девочки, не так ли? — Блейк усмехнулся.