Я отодвинулась еще дальше на диване. В его глазах промелькнул огонек удовольствия. Мне это понравилось.

— Моя мама всегда говорит, что когда человек заставляет тебя чувствовать столько всего сразу, это хороший знак, — сказала я, прежде чем сжать губы в жесткую линию. Боже мой. Я выпила только один коктейль, а уже рассказывала про мамины советы. Я умудрилась испортить много свиданий вроде этого, и я даже не рассказала Тейту и половину того, что обычно вылетало из моего рта. Я не хотела сдерживаться.

— Ты близка с родителями, да? Я знаю, что ты помогаешь им, но это не одно и то же.

— Мама — моя лучшая подруга. Я рассказываю ей все. Становясь старше она все еще продолжала быть лучшей матерью, которую я могла хотеть. Она слушала, и когда я просила совета, она давала его мне, но это никогда не ощущалось удушающим, или слишком напористым, или как будто она ограничивала мою свободу. У нас были трудные времена, когда я была подростком, потому что, ну, все подростки, кажется, хотят разозлить своих родителей.

— Я уверен, что Пейсли не будет такой, — сказал он стоически.

Я не могла не захихикать.

— Правильно. Продолжай так же думать, если это поможет. Просто приготовься к худшему.

Вздыхая, я добавила: — Я скучаю по возможности говорить обо всем с мамой. За последние несколько лет жизнь немного изменилась, особенно в этом году из-за операций. Я больше говорила с папой, но тем не менее, большинство наших разговоров были о здоровье или счетах. Я уверена, что будет лучше. Мама уже чувствует себя лучше, чем раньше. На прошлой неделе я послала ей коробку конфет из Le Chocolat, а она прислала мне дюжину глупых фото. Это хороший знак.

Тейт пристально посмотрел на меня, но ничего не сказал.

— Ты пугаешь меня, когда делаешь это, — сказала я честно.

— Что?

— Просто молча смотришь на меня.

— Поверь мне. Если я скажу все, что у меня на уме, это напугает тебя еще больше.

Я тяжело сглотнула, прошептав: — Испытай меня.

Его глаза засверкали. — Не сегодня, Лекси. Не сегодня.

— Хммм… это двустороннее движение, мистер. Я тоже хочу знать кое-что о тебе.

— Ты можешь спросить меня о чем угодно. Кроме того, что прозвучало только что.

Я хихикнула, и сломала голову из-за того, что я хотела знать. — Я не знакома с твоими родителями. Они живут далеко отсюда?

— Нет, они живут в городе, но каждое лето они отправляются в долгосрочное путешествие. Они вернутся через две недели.

— Хорошо. И ты так же близок с ними, как и с Беатрис?

— Мы все очень близки. Тайлер шутит, что бабуля — это клей, который держит нас вместе, потому что по очереди мы встреваем в какие-то неприятности, чтобы она не скучала.

— Но книжным магазином все еще владеет она, верно?

— Да, но она не принимает активного участия. Она управляла им годами. Это скорее подарок на память.

Хихикая, он добавил: — Она была еще более взволнована, чем мои родители, когда родилась Пейсли.

— Она сказала мне, что потеряла мужа, когда была моложе.

— Да, мой отец окончил колледж, а его брат начал свой первый год обучения. Мой дядя пошел по более сложному пути и немного сбился с него.

— О. Это причина, по которой Кимберли и Риз проводили так много времени у тебя дома?

Он покачал головой.

— Нет. Моя тётя умерла, когда девочки были маленькими. Мой дядя плохо справлялся. Он ушел в работу, постоянно путешествуя, чтобы расширить сеть книжных магазинов. Бабушка и мои родители практически вырастили их. Поскольку они жили рядом с нами, мои кузины часто бывали у нас дома. Затем, когда мы все повзрослели и начали вести свои дела, она прошла через несколько лет депрессии. Она пошла на терапию, но по-настоящему вернулась к прежней себе только после рождения Пейсли.

Я хотела обнять Беатрис еще больше. Теперь я понимала, почему они так ее опекают. Однако что-то подсказывало мне, что они все равно попытаются огородит ее от плохих новостей.

— Психотерапевт сказал ей, что важно быть занятой, и я стараюсь, чтобы она проводила с Пейсли столько времени, сколько хочет. Она просто больше не может за ней угнаться.

— Ты замечательный мужчина, Тейт.

Его выражение лица поменялось от серьезного к игривому за долю секунды. Я обожала, что я имела над ним такую власть.

— Хорошо, у меня есть идея. Почему бы нам не сыграть в игру знакомство? — игриво спросила я.

Он наклонился ближе. — Это означает быть одетым?

— Да. Мы в баре.

Он засмеялся. — Я знаю. Я не говорил, что мы должны играть именно здесь.

— О, ты плохой человек. Я знала, что рано или поздно это проявится.

— Я честен в том, чего хочу, Лекси. А я хочу тебя, все время.

У меня перехватило дыхание, когда я поняла, что он не шутит. — Я думала о чем-то вроде 'Какой твой любимый цвет? Какая твоя любимая еда? Книга?'

— Твой любимый цвет зеленый. Твоя любимая еда вегетарианский бургер.

Я запрокинула голову назад, быстро моргая, прежде чем посмотреть на свой коктейль.

Черт, я уже сказала ему это и забыла? Я настолько пьяна?

— Откуда ты это знаешь? — подозрительно спросила я.

— Пэйсли много говорит о тебе, Лекси. Но я не знаю, какая твоя любимая книга.

— Это Приключения Энн Делавэр. Оно, к сожалению, перестало выходить в печати. Но подожди, что значит, Пейсли говорит обо мне?

— Она говорит много. И я пользуюсь этим. Я просто продолжаю расспрашивать ее о подробностях.

Мысль о том, что он разговаривает со своей дочерью обо мне, заставила меня растаять. Я хотела бы стать мухой на стене и слушать это. Что бы она сказала, если бы узнала, что я встречаюсь с ее отцом?

Тейт вообще хотел бы ей сказать?

Несмотря на то, что мне с ним было гораздо спокойнее, чем с кем-либо, с кем я встречалась, я все равно не могла набраться смелости и спросить его. Но мне не обязательно было знать ответ сегодня. Я могла бы провести этот удивительный вечер, а после сосредоточиться на реальном завтра.

Облизывая губы, я указала на него пальцем. — Но я ничего не знаю о тебе. Итак, какой твой любимый цвет?

— Синий.

— А что ты любишь есть?

Его глаза засверкали, и сначала я подумала, что он не расслышал моего вопроса. Но потом он прижался своими губами к моему уху. — Прямо сейчас, тебя. Я хочу, чтобы мой рот был на тебе, пока я не заставлю тебя извиваться и кончить, выкрикивая мое имя.

Через все мое тело прошла дрожь. Кожа покрылась мурашками, в том числе и моя киска, если это вообще было возможно. Я сильно сглотнула, откинув голову назад, чтобы посмотреть на него.

— Черт, ты молодец, — прошептала я.

— Я хотела спросить, можем ли мы потанцевать, но теперь все, чего я хочу, это убраться отсюда.

— Твоё желание — закон.

— Значит ли это, что я могу получить поцелуй сейчас?

Это был скорее пьяный вызов, но я нуждалась в нем. — Так как мы все равно уезжаем?

— Блядь, да.

Как только его губы коснулись моих, по мне пробежал табун мурашек. Я понятия не имела, как он мог завести мое тело одним прикосновением. Он уже имел столько власти надо мной, что это меня пугало. Но каждый поцелуй заставлял меня чувствовать себя еще более живой, чем прежде, каждое касание было еще более желанным и почитаемым.

Тейт Максвелл был моим. Больше ничего не имело значения — по крайней мере, на сегодня.

Тейт

Остальная часть недели была такой же напряженной, как и предыдущая. Единственное, что не давало мне сойти с ума, это мысль о возвращении домой к Пейсли… и к Лекси. Я решил найти ее не напечатанную книгу, или, точнее, я поручил это бабушке. Поскольку она все еще управляла книжным магазином, у нее был доступ к рынку. Если кто и мог ее найти, так это бабушка; у нее был огромный талант находить редкие предметы и убеждать людей продать их.

Через неделю бабушка позвонила мне.

— Я нашла ее. Она у меня прямо здесь. Предыдущий владелец был книжным убийцей, но это лучше, чем ничего.