Я недоверчиво смотрю на него: "Ну и кто же это был?"

"Я не могу сказать. Он меня убьет!" Сопли и слюна летят, когда он умоляет.

Я откидываю голову в сторону и смотрю на него так, будто у него две головы. Когда я подхожу к нему ближе, он прижимается к спинке стула, пытаясь отползти от меня. С такого расстояния я вижу, как гротескно сочатся его запавшие глаза. Я поднимаю ногу и вдавливаю ботинок в его промежность, пока его лицо не искажается от боли. "О, Вилли", — воркую я. "И мы тоже".

Его водянистые и разбитые глаза умоляют меня, наполняясь отчаянной надеждой, пока я облизываю большой палец и вытираю брызги крови с его щеки. "Ponte las pilas, и скажи мне то, что я хочу знать". Я отталкиваюсь от его члена и отступаю назад, чтобы дать Роану возможность поработать с другим пальцем.

"Подожди! Подожди! Я скажу тебе, я скажу тебе", — кричит он, и Роан приостанавливается, нависая над его рукой с щипцами наготове. "Я знаю его только как начальника тюрьмы".

"Начальник, как надзиратель в тюрьме?" Мой разум ищет связь.

"Нет, скорее надзиратель за играми… О боже, вот оно", — вздыхает он, и мы с Роаном напрягаемся. "Вот откуда я тебя узнал. Ты была той шлюхой у лифта!" Как только это слово слетает с его губ, на Роана надвигается звериная тьма, контролируемая и хищная.

В мгновение ока Роан выхватывает пистолет и стреляет ему в член. Я никогда не слышал таких леденящих кровь криков, как сейчас. Тяжелая нога опрокидывает стул, и его голова с глухим стуком ударяется о землю.

Роан обрушивается на него, как темный шторм, и топчет его голову, пока не раздается звук, похожий на хруст шеи. Роан возвышается над Гойлом, его плечи вздымаются от глубоких вдохов, вены на шее пульсируют, а покрытые кровью руки болтаются на боку.

Я видела достаточно трупов и переломанных шей, чтобы понять, что он мертв, не проверяя пульс. "Пендехо". простонала я. "Как мы теперь будем добиваться от него ответов?" Я вскидываю руки вверх и выбегаю. За мной раздаются гулкие шаги Роана, и я кручусь, чтобы крикнуть: "Твоя истерика стоила нам единственной зацепки, и за что? Потому что он назвал меня шлюхой? Меня так много раз называли…"

Опустив подбородок и сверкая глазами, он теснит меня к задней стене лестничной площадки. Его огромные габариты задерживают меня, даже не прикасаясь ко мне. Он кладет одну руку мне на голову и наклоняется вперед, чтобы прорычать: "Я выстрелил ему в член, потому что он назвал тебя шлюхой…"

"Повзрослей". Я пытаюсь обойти его, но он хлопает другой рукой по стене, загоняя меня в клетку. От крови резко пахнет медью. По какой-то извращенной причине этот запах смешивается с его богатым одеколоном, заставляя мою киску сжиматься, а он смотрит на меня сверху вниз с самодовольным блеском, словно знает это.

"Я убил его, потому что только я могу так тебя называть". Он задерживается достаточно долго, чтобы его слова пригвоздили меня к стене, пока он вытирает свои пропитанные красным руки о платок. Он уходит, бросая окровавленную ткань к моим ногам. Я все еще прижата к стене пьянящей смесью похоти и страха.

"О, а Кортес?" Он оглядывается через плечо на вершину лестницы. "Если ты еще раз заставишь меня так напрячься, пытая кого-то, я трахну тебя рядом с его трупом".

1. DECAY — SXMPRA, Teddy Slugz

Глава 19

Тот случай, когда они наконец-то взрываются 2.0

Роан

Я уже выбрасываю третий за ночь бокал Реджи — потому что она постоянно ставит их, а я не могу оторвать глаз от нее и ее бокалов, — когда узнаю лицо в другом конце клуба. У меня сводит живот, когда я замечаю ее рыжие волосы и чертовы глаза по другую сторону сцены. Мэдисон взмахивает несколькими пальцами, но я отворачиваюсь, словно не узнаю ее. Однако это не мешает ей пробираться к нашей VIP-зоне.

Реджи была на взводе с тех пор, как мы сегодня навестили Гойла, поэтому я не удивился, когда она настояла на свидании.1 Как и в большинстве случаев с ней, я сказал "нет", мы десять раз переговорили, а потом я согласился, выдвинув свои условия. Сегодняшние мои условия заключались в том, что мы приедем сюда, в Персик. Я могу обеспечить ее безопасность в своем собственном клубе. Я позвонил Лохлану и попросил его удвоить охрану, а вышибалам выдать жезлы с металлоискателями. Финн в прошлом году установил на камеры какую-то хрень с распознаванием лиц, которая проверяет всех посетителей по базе данных персон нон грата в заведениях, принадлежащих Фоксам.

Реджи танцует, похоже, не обращая внимания на окружающую обстановку. Но как только Мэдисон подходит к бархатному канату, ее улыбка исчезает, и она смотрит на нее пристальным взглядом. Ее тело все еще колышется, двигаясь в такт музыке, звучащей из динамиков, но все ее внимание сосредоточено на рыжей. Я не мог отвести от нее глаз весь вечер — из-за того, что на ней были нарисованные кожаные шорты и черный кружевной бюстгальтер, на котором не было ничего, кроме моего черного пиджака, — но особенно сейчас, когда я вижу, как в ее глазах вспыхивает неистовое чувство собственничества.

"Эй, детка!" поет Мэдисон. Я перекидываю руку через спинку дивана и с нездоровым восхищением наблюдаю, как улыбка Реджи становится все более самодовольной, чем больше я игнорирую Мэдисон.

Лохлан возвращается из бара в тот же момент и обнимает ее за плечи. "Привет. Мелисса, верно?"

Я задыхаюсь от смеха, а она пытается улыбнуться. "Да! Меня зовут Мэдисон, но…"

Лохлан поднимает веревку и приглашает ее войти. "Входи, входи. Мой брат-засранец уже давно оставил тебя здесь стоять?" Его напиток расплескался, и он опустился на другой конец дивана.

"Ты очень милый щенок, но меня интересует большой Фокс". Она бьет его по носу изящным пальчиком и подмигивает мне. Мерзость.

Она присаживается рядом со мной и проводит рукой по моей груди. "Ты ведь помнишь меня, малыш?" Жалко.

"Конечно", — отвечаю я, оглядываясь в поисках Реджи. Она приближается ко мне с таким ядовитым взглядом, что я удивляюсь, как Мэдисон не падает замертво на месте. Выражение чистой ревности на ее лице заставляет кровь приливать к моему члену.

Она идет к нам, расстегивая пуговицы на пиджаке с высоко поднятым подбородком. "Мне нужна добавка, потому что кто-то постоянно выбрасывает мои напитки. Хочешь чего-нибудь?" — говорит она мне, краем глаза оценивая Мэдисон.

"Виски с кислинкой. Спасибо, милая", — тут же отвечает Мэдисон, и губы Реджи кривятся в усмешке. "Что-нибудь для тебя, детка?" спрашивает Мэдисон, опуская руку ниже. Я убираю ее со своего тела, зажав между большим и указательным пальцами, словно это использованный презерватив.

Я хватаю ее за волосы и, глядя ей прямо в глаза, холодно говорю: "Еще раз назовешь меня деткой, и я перережу тебе горло".

Она нервно смеется, запустив пальцы в волосы, словно не знает, что делать с руками, если она меня не лапает.

Реджи, видя все это, зажимает нижнюю губу между зубами, сдерживая улыбку, и направляется к бару. Я лишь смутно слышу болтовню Мэдисон, потому что Реджи пытается незаметно бросить на нас проверочный взгляд, пока делает заказ. Когда она начинает возвращаться с одним бокалом в руке, я внутренне улыбаюсь.

Реджи останавливается, чтобы прислониться к колонне в нескольких ярдах от нас и поднять одну из своих ног, чтобы опереться на нее. Она подносит напиток ко рту, но не делает ни глотка. Ее язык высунут, чтобы поиграть с соломинкой, а глаза темнеют и тлеют, глядя, как Мэдисон забирается ко мне на колени. Она перебирается ко мне, и на лице Реджи появляется ледяная улыбка.

Я отталкиваю ее от себя и встаю, направляясь к Реджи, которая поджимает губы, словно ждала этого всю ночь. За спиной раздается стук каблуков. Я подхожу к ней вплотную, и она прижимается спиной к колонне, словно готовясь к тому, что я заключу ее в клетку, как в особняке. Вместо этого я останавливаюсь в футе от нее и засовываю руки в карманы. "Тебе что-то нужно, Кортес?"