Ее рот сжимается. "Мы договорились, что ты меня не трогаешь. Но не надо накручивать себя, Фокс. Я не буду спотыкаться о себя, чтобы дотянуться до тебя. Просто хоть раз веди себя как нормальный, мать твою, человек".

"Ммм", — только и говорю я, делая большой глоток пива, которое только что принес бармен. Я пытаюсь скрыть свою самодовольную ухмылку бутылкой, потому что в отличие от всех остальных случаев, когда она отчитывала меня с честной убежденностью, в этот раз она не смотрит мне в глаза.

Она бездумно крутит соломинку для коктейля в своем бокале между пальцами, наблюдая за скачками на большом экране за барной стойкой. Мой собственный напиток попадает мне в горло, пока я наблюдаю за тем, как ее мягкие губы обхватывают соломинку. К счастью, она не замечает моего внимания, которое сосредоточено на мужчине через два кресла от меня, потягивающем Bud Light.

Она отлично справляется с задачей незаметно наблюдать за ним, ее взгляд метался между различными экранами, едва останавливаясь на нем. Он же, напротив, не может оторвать от нее своих грязных глаз, и я хватаюсь за бутылку до боли в костяшках пальцев. Я слишком привязан. Он может смотреть сколько угодно, и это не должно меня волновать, пока он не попытается причинить ей боль. Это единственное, о чем я должен заботиться, — о ее безопасности. А не о том, как он щупает ее своими маленькими глазками-бусинками. Если он не трогает ее, я не трогаю его. Это моя работа.

"Сними часы", — шепчет Реджи.

"Что?" спрашиваю я, немного слишком резко.

"Сними их. Снимай. Твои. Часы". Она произносит каждый слог под дыханием, ее глаза смеют меня заставить отказаться.

У меня раздуваются ноздри и сводит челюсти, когда я отстегиваю часы и засовываю их в карман. Я бросаю на нее взгляд, который говорит: "Ну что, теперь ты счастлива?

Она улыбается в ответ и говорит сквозь зубы: "Готовься к отплытию".

Я с любопытством наблюдаю, как она плывет к месту назначения с напитком в руке. "Привет, извини, что беспокою, но у тебя есть минутка? Мой телефон разрядился". О, так она знает, как вежливо попросить.

"Да, конечно". Пока он роется в заднем кармане, Реджи смотрит на меня, приподняв брови, и агрессивно кивает в сторону двери. У меня возникает искушение проигнорировать ее, просто ради забавы, чтобы залезть ей под кожу так же, как она залезла мне. Но мне интереснее узнать, что она задумала, поэтому я встаю и бросаю на барную стойку немного денег.

Он достает свой мобильный телефон. "Два тридцать — о, черт!" Он кричит, когда ее "Палома" проливается на его телефон, когда она наклоняется, чтобы посмотреть на экран.

"О Боже, мне так жаль!" Она выхватывает у него телефон и начинает судорожно вытирать его подолом своей рубашки. Она продолжает извиняться, перебирая телефон в руках, а затем кладет его на стойку перед ним, и глупый талисман June Harbour Pirates ухмыляется мне на задней крышке его чехла.

Она бросается к двери, и я догоняю ее. Она не смотрит на меня, но говорит достаточно громко, чтобы я услышал. "У нас есть около двух секунд, прежде чем он поймет, что в его чехле нет телефона".

Я смотрю на украденный телефон в ее руке и тихонько усмехаюсь. "Чертова Гроза".

1. Fistfight — The Ballroom Thieves

Глава 12

Намерения

Реджи

"Держи". Я скольжу обратно в машину Роана и вручаю ему пропуск в гараж, который я только что забрала в лизинговом офисе. Я решила, что не стоит торопиться с покупкой новой машины, раз уж в обозримом будущем у меня есть личный шофер. Ему не очень понравилось, что я так выразилась.

Он приклеил наклейку на лобовое стекло и ворчит. "Это не делает меня твоим чертовым шофером".

"Как скажешь", — пою я, все еще находясь под кайфом от кражи телефона. Я переворачиваю его в руке, когда мы заезжаем в гараж и начинаем закручивать байки. Он паркуется в нескольких метрах от места взрыва, цемент над ним почернел от дыма и горящего металла. На том же месте припаркована другая машина, как будто ничего не произошло.

"Интересно, почему копы до сих пор не пришли поговорить со мной", — размышляю я вслух.

"Я позаботился об этом".

Мы выходим из машины, и мне приходится спешить, чтобы не отстать от его длинных шагов. "Что это значит?"

"Это значит, что я позаботился об этом". Как и все, что говорит Роан, это коротко и плоско, и я чувствую, что стону от отсутствия ответа. Он напрягает челюсть, мышцы сжимаются, как будто он знает, что сейчас скажет что-то, чем не хочет делиться. Со вздохом он сдается. "Официально это был несчастный случай. Проблемы с электричеством в сочетании с неисправной батареей".

"А неофициально?"

Роан осторожно кладет руку на пистолет, пока мы проходим через двери, соединяющие гараж с квартирой. "Неофициально, — продолжает он, просканировав пустой коридор, ведущий к моей квартире, — паре агентов ATF не придется беспокоиться об учебе своих детей в колледже".

"Щедро. Есть новая информация о том, кто это устроил?" спрашиваю я, шагая за Роаном, пока он вставляет ключ в дверь моего блока.

"Она не заперта", — холодно шепчет он, его рука замирает на ручке. Другая его рука разгибается и прижимает меня к стене рядом с дверью. Его выражение лица тут же меняется на солдатское: спокойное, безэмоциональное, настороженное. Сердцебиение мгновенно отдается в ушах, адреналин выплескивается, и я втягиваю воздух через нос.

"Не двигайся. Если только не услышишь выстрелы, тогда беги". Он сжимает свой телефон в моей дрожащей руке. "Позвони по первому номеру в избранном, и кто-нибудь, кому ты можешь доверять, приедет и заберет тебя".

Я горячо киваю, а он опускает подбородок и смотрит на меня своим каменным взглядом. Его рука тянется к моей щеке, но останавливается в дюйме от нее и сжимается в кулак. " Поняла?"

"Да", — вздыхаю я, и он кивает, его глаза бросаются на мои приоткрытые губы, а затем он фокусируется на двери и достает пистолет. Мой желудок скручивается, когда он открывает дверь, а сердце громко стучит и колотится. Мне вдруг до боли захотелось почувствовать его ладонь на своей щеке, я проклинаю себя за свои глупые правила и жалею, что он их нарушил.

Он заходит внутрь, и я готовлюсь к выстрелу, зажмурив глаза в ожидании грохота выстрелов. Я прислоняюсь головой к стене и делаю глубокий вдох, наполняя легкие, готовясь к бегу.

"Господи Иисусе", — слышу я выдох Роана. Смутившись, я отталкиваюсь от стены, чтобы прислушаться.

Сразу же раздается голос, который я узнаю. "Регения?"

Я высовываю голову из-за угла. "Папа?"

Зайдя внутрь, я обнаруживаю, что на диване сидят мой отец и его наниматель Анхель. Рядом с ними стоит Даниэль, солдат и водитель моего отца. Роан убирает пистолет в кобуру, а Даниэль держит свой, скрестив руки перед бедрами, — силовой прием.

"Что это?" спрашиваю я отца, поймав взгляд Роана. Он старается оставаться пассивным, его лицо не читается, но я могу сказать, что он внимательно изучает меня, чтобы понять, знал ли я об этом неожиданном визите.

"Рад видеть тебя в безопасности, милашка". Мой отец встает, чтобы поприветствовать меня в моем собственном чертовом доме.

"Hola, princesa^[4]", — тепло говорит Анхель, вежливо кивая в мою сторону.

"Как бы я ни любила сюрпризы, но почему ты здесь?" скептически спрашиваю я.

"Кто-то пытался убить тебя, Регения. Я рад, что Роан уберег тебя, но нельзя винить отца за то, что он хочет убедиться, что с его маленькой девочкой все в порядке". Он кладет руку мне на плечо и смотрит на меня теми глубокими карими глазами, в которых я всегда чувствовала себя в безопасности. Даже когда он приходил домой в рубашке, пропитанной кровью, или когда наш дом обыскивала полиция в поисках чего-нибудь, что можно было бы инкриминировать моему отцу. Он смотрел на меня, и я знала, что все будет хорошо. Вот почему так трудно поверить, что за этими убийствами стоит он, но у меня просто нет достаточных доказательств в ту или иную сторону, и это заставляет меня чувствовать себя потерянным.