Она играет со своими сосками, и они становятся красными и твердыми. Напряжение нарастает в моих яйцах. Я откидываю голову назад. Черт, да, это то, что мне было нужно.

Но этого недостаточно, не совсем. Я зажимаю ее лицо между ладонями, как в тисках, сковывая ее движения, чтобы я мог взять то, что мне нужно. Я грубо всаживаю член ей в горло, и она сжимает мои ноги, задыхаясь, слезы текут по ее щекам.

Я так чертовски близок.

Костяшки пальцев побелели, когда я закрутил их в ее волосах, снова и снова ударяя по задней стенке ее горла, и — черт, вот оно. Я вырываюсь в нее с волнующим стоном, и вся сдерживаемая энергия покидает мои напряженные мышцы, словно все мое тело испускает тяжелый вздох.

Я вытаскиваю его изо рта, и ее глаза смягчаются, когда я нежно глажу ее по щеке. "Теперь глотай". Она сглатывает, пока я втягиваю себя обратно в брюки, а затем высовывает язык, чтобы показать мне свой пустой рот. Она остается на коленях и смотрит на меня, словно ожидая, что я что-то скажу. Ты хорошо заполнял дырку? Да, не думаю, что ей понравилось бы то, что я хотел сказать.

Я молчу, рассеянно похрустывая костяшками пальцев, пока она встает с выражением растерянности на лице. Я поглаживаю ее по щеке, затем поворачиваюсь и иду к столу. Я опускаюсь в кресло, мои плечи становятся самыми свободными за всю неделю, и лениво достаю свой телефон.

Не поднимая глаз, я замечаю, как она делает несколько нерешительных шагов к столу, а ее пальцы задирают подол платья. "Я хорошо справилась?" Ее постоянная потребность в одобрении действует мне на нервы.

"Хм?" Я делаю вид, что не слышу ее жалкого вопроса, бездумно прокручивая страницу.

"Я позволю тебе трахнуть мою задницу", — промурлыкала она, и я наконец поднял голову.

Я щипаю себя за переносицу и качаю головой. Я достаю бумажник, оглядываю ее с ног до головы, усмехаюсь над ее жалким отчаянием и бросаю на стол сотни. "На платье".

Я возвращаюсь к своему телефону еще до того, как она доходит до двери, и звук захлопывающейся за ней двери становится для меня глотком свежего воздуха.

1. Squeeze by Ghostmane

Глава 3

Грехи Отца

Регги

Я выкручиваю полотенце из мокрых волос и вытираю им пар с зеркала. Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на чернила, вьющиеся в виде розы на моем плече. Музыка, играющая через динамики телефона, затихает, когда я провожу кончиками пальцев по татуировке, и в животе у меня образуется тревожная ямка.

Роза, лучи света, исходящие из глаза в центре, две слезы, льющиеся наружу. Три четверки обрамляют основание. Знак картеля Кортеса.

Единственное различие между татуировками мертвых девушек и моими — инициалы, спрятанные в лепестках. Их добавили два года назад, когда я окончила медицинскую школу, и буквы стали четче и темнее, чем остальные: S.A.

Я помню гордость, которая, казалось, витала в воздухе вместе с жужжанием татуировочной машинки, когда мне нанесли розу. Восторг, волнение. Я едва чувствовала уколы игл. Я всегда был Кортес, но теперь я посвятила себя наследию своей семьи, нанеся эту клятву на свою кожу. Думаю, клятвы — это всего лишь обещания, данные с благими намерениями, пока судьба не решит рассмеяться вам в лицо.

По утрам в субботу Институт пустует, и впервые с тех пор, как я начала здесь работать, одиночество кажется мне скорее жутким, чем приятным.

Давай, Мэтью. Возьми трубку. В ожидании я грызу уголок ногтя, не зная, на какой ответ надеяться.

"Доктор Коэн", — отвечает он, и я подскакиваю на стуле.

"Мэтью, привет. Это Реджи". Я откидываюсь на спинку стула и открываю папку с делами, которые я собирала.

" Регги! Рад тебя слышать. Что случилось?"

"Мне нужна услуга…"

"Конечно, выпить за встречу — звучит здорово. Как сегодня?" Я представляю себе его озорную улыбку на другом конце линии и смеюсь.

"Ладно, справедливо. Давай выпьем, но мне все еще нужна эта услуга". После совместного окончания медицинской школы я приехала в институт для прохождения ординатуры, а Мэтью начал работать в офисе коронера в Джун-Харбор. Я надеюсь, что он сможет дать мне больше информации о телах. "Невостребованная неизвестная, которую ваш офис прислал нам вчера… Что вы можете сказать мне о том, где она была найдена?"

Он вздыхает. " Ты же знаешь, я не могу сказать тебе ничего, что повлияет на активное расследование".

"Так ты говоришь, что оно есть?" Я сажусь, мое сердце бешено колотится. Мне нужны ответы, но в то же время я не уверена, что мне понравится то, что я узнаю, если в центре расследования окажется мой отец.

"Я этого не говорил — подожди, ты сказала, вчера?"

"Да. Женщина белая, от двадцати до тридцати лет, смерть от…"

"У нас уже три месяца не было ни одного невостребованного тела". Его слова подпитывают растущее в моем животе семя подозрения, его корни обвивают мои кишки. " Ты уверена, что это был не другой округ?"

Я читаю и перечитываю бумаги о пожертвованиях. Я права. "Да, уверена".

"Хорошо. Сейчас я проверю наши файлы". Я слышу, как он отстукивает на клавиатуре, и тишина дает возможность моим худшим мыслям закрутиться. Мой отец — убийца, наркоторговец, безжалостный сукин сын, но убивать женщин ради спорта… мусорная корзина в другом конце комнаты вдруг кажется отличным местом для моего завтрака.

"Нет, извини, Редж. Последняя дотация была в феврале". Три месяца назад.

Я пролистываю наши журналы, чтобы найти тот, о котором он говорит. Доставлено компанией "Мортуар шиппинг энд солюшнз". Пролистав записи, я быстро замечаю, что все наши дотации с тех пор были доставлены другой компанией.

"Этот был от DS Mortuary Transports", — говорю я.

"Никогда о них не слышала. У нас эксклюзивный контракт с MSS".

Я натягиваю на лицо улыбку, надеясь, что она скроет беспокойство в моем голосе. "Хорошо. Спасибо, Мэтт".

Мы болтаем еще несколько минут — о бог знает чем — и планируем все-таки взять эти напитки на следующей неделе. "По четвергам у них есть бокалы вина по пять долларов".

Я не могу дождаться, когда закончу разговор. "Звучит здорово, увидимся". Мы прощаемся, и я, повесив трубку, опускаюсь в кресло.

У меня сводит желудок, когда я думаю о том, что это может быть недоразумением, совпадением. Члены картеля ведут опасный образ жизни, поэтому нет ничего нереального в том, что двое из них могут встретить безвременный конец. Старение — роскошь в этом мире.

Мир, в который я только собираюсь попасть. И, похоже, "DS Mortuary Transports" тоже.

Я ищу компанию и быстро нахожу простой веб-сайт. На нем нет ничего особенного, только номер телефона и общие слова о том, что мы позаботимся о ваших близких с заботой и профессионализмом. Я звоню по номеру. Если взносы поступают не из офиса коронера, они могут сказать мне, откуда они поступают.

Он звонит и звонит, прежде чем попасть на голосовую почту. Женский автоматический голос извиняется, что пропустил мой звонок, и просит меня оставить сообщение после звукового сигнала.

"Здравствуйте, это доктор Кортес из Института судебной антропологии Верано. Я звоню, потому что у меня есть несколько вопросов по поводу недавних донаций, которые вы доставили. В офисе коронера в Джун-Харборе нет записей о них, и я надеялась, что вы сможете дать мне более подробную информацию об их происхождении. Спасибо, и, пожалуйста, перезвоните мне в Институт Верано. Меня можно найти по номеру 8496.

Я вешаю трубку, но одна информация не дает мне покоя: почему? Зачем присылать нам тела жертв убийств, зная, что мы будем их изучать и исследовать?