«Он понимает, — думаю я. — Он знает. Он чувствует то же самое, что и я».

Но затем его лицо словно окаменевает. А его тон можно охарактеризовать только как сочувствующий.

— Прости, если я когда-либо давал тебе ложное представление о том, что происходит между нами.

Моя уверенность пошатнулась, хотя ещё минуту назад я была уверена в его чувствах. Я качаю головой.

— Лоу, перестань. Я знаю, что Габи не твоя пара.

— Нет, не она, — он сжал губы. — Но боюсь, ты пришла к неправильным выводам.

— Лоу.

Он медленно качает головой. — Мне жаль, Мизери.

— Лоу, всё нормально. Ты можешь…

— Нам лучше прекратить этот разговор.

— Нет, — я выдавила смешок. — Я права. Я точно знаю, что права.

Есть что-то в том, как он смотрит на меня. Как будто он знает, что сейчас причинит мне боль, а заодно и себе, и эта мысль для него просто невыносима. Как будто я не оставляю ему выбора.

— Ты говорил, что пара хватает за душу, и…

— Мизери! — на этот раз он говорит резко, словно отчитывает ребёнка. — Перестань сыпать словами оборотней, смысл которых тебе не ясен.

Ком подступает к горлу. — Лоу.

— Было ошибкой рассказывать тебе о концепции пар, — произносит он бесстрастно, словно читает по сценарию, лишённый всяких эмоций. — Это то, чего не сможет до конца понять ни один не-оборотень, не говоря уже о вампире. Но я понимаю, насколько привлекательной может быть эта идея для той, кто всю жизнь ищет своё место.

— Что?

— Мизери, — снова вздыхает он. — Всю жизнь тебя бросали и плохо с тобой обращались. Твоя семья, твой народ, даже единственная подруга. Ты очарована идеей вечной любви и товарищества, но это не отражает того, что я испытываю к тебе.

Моё сердце раскололось. Земля под ногами колыхнулась, пока я пыталась принять эту новую версию Лоу. Который, судя по всему, взял то, что я рассказала ему о своём прошлом, и использовал это против меня.

— Ты… — я замотала головой, ошеломлённая тем, насколько сильно ранят его слова. Даже если они не могут быть правдой. — Ты просто пытаешься меня оттолкнуть. Скажи мне, — приказываю я, внезапно став упрямой. Я чувствовала себя неуклюжей, растерянной. Не собой. Каждый инстинкт кричал мне отступить, но это была неприемлемая, очевидная ложь. — Скажи мне, что ты не любишь меня, — бросаю я вызов. — Что ты не хочешь быть со мной.

Он отвечает без колебаний. — Мне жаль, — говорит он бесстрастно, с оттенком снисходительности. Какой-то жалости. Грусти. — Я считаю тебя очень привлекательной. И мне нравится проводить с тобой время. Мне нравилось… — его голос чуть не сорвался. — Мне нравилось трахать тебя. И я желаю тебе всего лучшего, но… — он качает головой.

Я открываю рот, надеясь придумать достойный ответ, но понимаю, что не могу дышать. И тут случилось самое ужасное: Лоу вытер тыльной стороной ладони то место, по которому, если бы я могла плакать, сейчас бы текла слеза.

Боль от его отказа сжимает моё сердце в кулак.

— Понимаю, это было ошибкой, — продолжает он. — Но так будет лучше. Ты не хочешь быть связанной с кем-то вроде меня. Ты должна быть свободна, — он чуть не запнулся на последнем слове, но быстро взял себя в руки. — И с этого момента нам, наверное, лучше быть порознь.

— Порознь?

— Я могу найти тебе другое жилье, — его взгляд устремлён куда-то мне за плечо. — Ты строишь себе неправильные иллюзии, и, честно говоря, я не хочу, чтобы ты…

Звонит телефон.

Его взгляд раздражённо метнулся в сторону, но когда он отступил от меня, это стало небольшой передышкой. Я уставилась себе под ноги, игнорируя тихий разговор, завязавшийся следом, пытаясь дышать сквозь давящий холод, сковавший грудь.

Я ошиблась.

Я не так поняла.

Я заблуждалась, и он не… он никогда не…

— Скоро буду, — сказал Лоу, вешая трубку. Когда он обратился ко мне, то говорил с обычным спокойствием, словно нашего разговора вообще не было. Словно между нами никогда ничего не происходило.

— Мне нужно идти, — говорит он, поправляя свои джинсы.

Я кивнула. С трудом. — Хорошо. Я…

— Я пришлю кого-нибудь забрать тебя и отвезти обратно на территорию оборотней.

— Всё в порядке. Я могу просто…

— Это опасно, — резко перебивает он. — Так что нет, не можешь. Тебе, может, и плевать на свою безопасность, но мне… — он не заканчивает. Просто неотрывно смотрит на меня, и тишина между нами становится невыносимой.

— Ладно. Можешь идти. Я приму душ и переоденусь, — я слепо пошла в сторону своей спальни, но едва прошла два шага, как крепкая хватка вокруг моих пальцах остановила меня на месте.

Не хочется поворачиваться к нему, но я всё же оборачиваюсь. И дрожь пробивает меня, когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня в лоб. Он делает резкий вдох. Чувствую, как его губы шевелятся у меня на коже, будто произносят три коротких слова, но, скорее всего, это не так. На мгновение мне кажется, что я всё-таки была права, и сердце взмывает вверх.

Но затем он отстраняется, и оно снова сжимается.

— Иди, — приказывает он, и я повинуюсь. С меня хватит этой беспечной, жестокой честности на сегодня.

Я захожу в свою комнату и не жду, пока он уйдёт, прежде чем захлопнуть дверь.

Глава 26

Он относится к ней добрее, чем к себе самому, втайне надеясь, что она этого никогда не поймёт.

В этой квартире никогда не было кровати. Меня устраивала гардеробная, а Серена, когда оставалась на ночь, всегда спала на диване. Но впервые в жизни я жалею, что не поступила по-человечески и не купила что-нибудь мягкое, на что можно было бы упасть.

В итоге я просто опускаюсь на пол и слишком долго сижу, уткнувшись лбом в колени, пытаясь собраться с мыслями.

Полагаю, это впервые разбитое сердце.

Не знаю, что это за мучительное чувство внутри меня, но оно настолько сильное, что кажется невыносимым. Потому что Лоу прав: я годами скиталась, так и не найдя своего места, а моя лучшая подруга исчезла после самой ужасной ссоры в нашей жизни. Да, наверное, добровольно, и, наверное, потому что ей не наплевать на меня, далеко не так сильно, как мне на неё. Мне не привыкать к боли, одиночеству, разочарованию, но это… Это давление внутри меня — неразрешимо. Как выдержать этот груз, эту тяжесть?

Я давлю пальцами на глаза, пока не начинаю видеть звезды, но ответа не нахожу.

Пять минут под душем. Мужественно пытаюсь смыть с кожи боль отвержения и унижения, но безуспешно. Едва успеваю одеться, как раздаётся звонок, и голос Мика сообщает, что Лоу попросил его забрать меня. Через мгновение я уже сажусь на пассажирское сиденье его машины.

— Как дела, Мизери?

— Хорошо, — я выдавила слабую улыбку. — А ваши?

— Бывали и лучше.

— Жаль это слышать, — сказала я, бросив на него беглый взгляд, а затем ещё один. Может, забота о чьих-то других проблемах облегчит мои. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Нет.

Я снова перевела взгляд на уличные фонари и стала нетерпеливо ждать, когда Мик наконец перестанет копаться и заведёт машину. Правда, не знаю зачем. Мне некуда спешить, да и идти мне некуда. Нет места, которое я могла бы назвать своим.

— Вы недавно разговаривали с Аной? — спрашиваю я. Если Лоу отправит меня в другое место, я, скорее всего, больше её не увижу. Наверное, я слишком к ней привязалась, потому что сердце сжимается ещё сильнее.

— Нет, — отвечает Мик. — Но думаю, это к лучшему.

Я прислоняюсь виском к окну. Голова раскалывается.

— Почему?

— Это сложно.

Я фыркаю, выдавливая кислый смешок, и моё дыхание затуманивает стекло. Те же гребаные слова, что и у Лоу. Какой хитрый способ увильнуть от правды. — Вы, оборотни, любите говорить… — лёгкое покалывание от укуса заставляет меня машинально смахнуть насекомое. Но, повернувшись, я замираю, не в силах поверить своим глазам.

Мик.

Держит небольшой шприц.