Косов был удивлен, что кинофильмы здесь в училище, оказывается, далеко не каждую субботу, как у них там, в будущем, в училище было. А как бы не один раз в месяц. Почему так — хрен его знает, толи лент не хватает для училища, толи киномеханик какой-то «приходящий»? Но Иван предпочел промолчать в очередной раз о своих «корочках» киномеханика.

«И так времени ни на что не хватает! А тут еще и этим — «припашут»! На хер, не хер…».

В культурную программу для курсантов еще входил Новогодний вечер. Но — это только для второго курса, и только для отличников «боевой и политической подготовки». Новогодний вечер проводился в педагогическом институте. Девочки-припевочки, танцы-манцы…

«Да ну нах! «Нажулькаешься» там с этими студентками, ага… а потом — как возникший «стояк» снимать? Рукоблудством? Не… это — не наши методы! Я лучше подожду Рождества. Хоть его сейчас и вовсе не празднуют, но так уж выпадает, что это — суббота. А Ильичев пообещал, пользуясь своими знакомствами среди командного и даже — политического руководства училища, организовать им увольнение на сутки, как тогда — на Октябрьскую! Вот и порезвимся у Глаши с Катей!».

Как внезапно выяснилось, у этого Степы — как раз день рождения седьмого января! Вот он, будущий именинник, и старается устроить себе праздник.

«Ну а мы что? Мы — одобряем и не препятствуем! Присутствовать — обещаем!».

С прошлого раза… со свидания с Катериной прошло уже больше двух недель, а потому… «любови» Косов накопил — уже в предостатке! Держись, Катюшка! «Ну, Заяц, погоди!».

И по поводу подарка другу Иван «заморачивался» не долго. А чего? Вспомнил, что в верхнем клапане его ранца лежит в отдельном кармашке, который не так еще и просто обнаружить — тот самый кинжал Ильяса… Цыгана… не к ночи будь помянут! А нож — шикарный, как бы не посолиднее его нового ножа. Но вот — не жалко его дарить Степе ни разу. Кинжалы вообще у Косова никогда любовью не пользовались, всегда ножи были ближе. Вот и задарит кинжал Ильичеву — а подарок будет все-таки — здоровский! Только нужно не забыть с именинника какую копеечку взять — не принято вообще-то на Руси ножи дарить! Примета, что ли, плохая? Или еще что? Но хоть самую мелкую копеечку — взять за нож нужно. Вроде как — не подарил его, а продал!

«А еще… еще надо как-то плавно и ненавязчиво подвести друга к мысли, что Косов — готов «влиться» деньгами в закупку продуктов и спиртного. У самого-то Ильичева денег — кот наплакал! Ну да — откуда у него деньги возьмутся? Курсантская «стипуха» не располагает обширными возможностями. Даже с «младшекомандирскими» надбавками. Так что помочь «братке» деньгами — тут даже не обсуждается! Только вот как бы это… Ведь — и взбрыкнуть может! Гордый, чё!».

А Новый год встретить получилось неплохо, да! Дежурный по училищу — какой-то ротный со второго курса… толи «наклюкался» где, толи умудрился как-то протащить в училище какую-то фемину, но только после отбоя — его и видно-то не было!

Ну… «Кот из дома, мыши — в пляс!».

Нет… так-то — ничего вовсе уж непотребного и не было. Просто… Ильичев с Косовым — заглянули в гости к Захарову, поздравили его, сами поздравились… Ну как… По чуть-чуть! Граммулек по сто пятьдесят — не больше! А под салко, да под сковороду жаренной картошки… со шкварками… да с поджаркой… ну — то есть, когда нижняя картошка получается чуть подгоревшая, с корочкой! Вредно, конечно. Но — вкусно-то как!

В общем — разговелись… А потом, подобрев, Ильичев сходил к своему знакомцу… хлеборезу.

«Вот ведь… Ильичев тогда — охаивал хохлов и жидов… а сам — за полгода знакомствами оброс — что твой жид! Казаченя! Что тут скажешь — наглый и хитрый!».

Так вот… этот поход Ильичева к знакомому получил свой результат в виде нескольких булок свежего хлеба, стащенного из хлеборезки. А, воспользовавшись тем, что наряд по столовой был из их роты, а значит — и старший наряда — тоже… В общем, вторая рота, точнее те, кто оставался в расположении… Ага — минус омичи, и минус — наряд! Притащили несколько чайников с горячим чаем. Хлеб, немного масла, загодя закупленное Косовым сало. Чай. А что — понемногу всем, по бутерброду, да по кружке чая. Так и встретили Новый, одна тысяча девятьсот сороковой год!

Еще — импровизированный концерт, данный Косовым, Гиршицем и еще несколькими курсантами, в Ленинской комнате. И ничего так… душевно вышло! Отбились уже ближе к двум часам ночи.

Стреляли они по-отделенно. Вообще, на огневые, в тот старый карьер на левом берегу Иртыша, выходили два взвода. Пока один взвод занимался на стрельбище, второй взвод — «наматывал» круги вокруг карьера на лыжах. Потом — замена. И так — до обеда, который проходил тут же, в одном из «отнорков» карьера, узком, но довольно длинном. Здесь были сколочены из заготовленных жердей длинные лавки и такие же столы. А еще — чуть в стороне — находилось костровище и насколько бревен, разложенных вокруг него. То есть — на перекуре можно было посидеть возле костра, немного погреться и покурить. Тем более, в этом узком «отнорке» почти никогда не было ветра. На обед им выдавали по большому куску ржаного хлеба с куском соленого сала, да кружку горячего чая.

Отстрелявшись в свою очередь, Косов поспешил к костру. Оно то — вроде бы и мороз не особо сильный… градусов двадцать всего, ну — может чуть холоднее, но — пока лежишь на огневом рубеже, успеваешь основательно замерзнуть. И это — несмотря на поддетую под шинель ватную стеганную безрукавку, и ватные же штаны, всунутые в валенки. А стреляли они много! Действительно — много! Ни о каких пяти патронах тут и речи не шло. Стреляли как из «мосинки», так и из пулеметов. А еще — в боковом «кармане» карьера — была огневая для стрельбы из «короткоствола».

В общем — «бах-бах» — со всех сторон и непрерывно!

На бревнах вокруг костра он и обнаружил свое отделение, которое отстрелялось чуть ранее его.

— Ну вот — давайте отделенного спросим, что он думает по этому поводу! — увидев приближающегося Косова, заявил Капинус.

Растолкав задницей сидящих курсантов, Иван уселся на бревно и полез доставать портсигар.

— А о чем речь-то идет? А то — спрашивать меня собрались, а я — ни сном, ни духом о сути вопроса!

Иван уже хотел чего-нибудь схохмить в присущей ему манере, но глянув на лица курсантов, понял, что вопрос не тот, чтобы посмеяться и решил погодить.

— Вот хотелось бы услышать твое мнение — чего там наши то все топчутся… и под Ленинградом, и севернее, — пояснил Капинус.

«Ну да… вопрос серьезный! Уже языки смозолили и до ругани дело не раз доходило, в спорах и обсуждениях — как там все развивается у наших с финнами!».

— Начну с того… что дело это — не очень-то благодарное, обсуждать — что да кого, если не владеем всей информацией. Есть такая поговорка — «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны!». Но… если уж так брать… Если вопрос поставлен, то вот вам мое мнение, сразу скажу — дилетантское, а кто мы с вами, если не дилетанты? Именно они и есть! Так вот… Как известно, есть два направления по которым ведутся боевые действия. Ленинградское и севернее — в Карелии. Про Ленинградское — известно, что уже несколько последних лет белофинны там тщательно и кропотливо обустраивали линию обороны. Про доты-миллионники все читали в газетах, да? Так вот… качественно обустроенная, эшелонированная и вписанная в окружающий ландшафт оборонительная линия — никогда легко не берется! Ее прогрызать нужно — долго, вдумчиво и упорно! Доты — крошить артиллерией особой мощности, которую там не везде-то и подтащить поближе можно. Или… другой вариант — долго и вдумчиво разламывать полевые укрепрайоны вокруг дотов. Перемалывать пехотное наполнение укрепрайонов. А потом, когда предполье будет уже изрядно развалено — штурмовыми саперными группами искать подходы к дотам и — рвать их на хер!

Кто-то спросил:

— А что за штурмовые группы такие?

— У меня в Красно-Сибирске знакомец был, работали вместе. Так вот… Он в Империалистическую воевал. Рассказывал, что у немцев тогда такие подразделения были — штурмовики. В отделении, как правило, пара, а то и тройка саперов, несколько хороших стрелков — по амбразурам лупить, у всех — гранат ручных «до жопы». На любое шевеление — сначала гранатами закидывают, потом сближаются и из пистолетов добивают. Бывало, что и огнеметчики с ранцевыми огнеметами были. И все — хорошо повоевавшие солдаты, опытные, матерые. Так вот — от укрытия к укрытию, поближе. Потом — гранаты, и прикрытие саперов огнем. А те уже — подбираются вплотную и минируют… либо амбразуры дота, либо вентшахты, либо двери подрывают… Вот так и действовали.