Как-то случайно выяснилось, что у него вполне получается подделывать голос комбата, хрипловатый и глухой. А присмотревшись — и его косолапую, немного шаркающую, в развалочку походку кавалериста. Так что… по просьбам товарищей, мог Иван изобразить что-то такое… Тем более, при отсутствии комвзвода, либо его заместителя, взвод на различные сборы и построения, или к месту проведения занятий и работ — вел он, как командир первого отделения.

— Ботинки, товарищ курсант Капинус, чтобы Вы знали… нужно чистить с вечера! Чтобы утром их надевать на свежую голову!

— Отставить радоваться! Я вам комбат… или где? Я вас научу, мля… безобразия нарушать и дисциплину хулиганить!

— Вы, товарищи курсанты, по причине молодости лет… даже не понимаете всей сущности… такого вопроса, нах! Глубины наших глубин, если правильно сказать! Не осознаете, я бы сказал, мля! Ну выпил ты рюмку, ну две выпил! Ладно, хрен с вами — бутылку, нах! Даже могу допустить — две бутылки! Но! Нажираться-то так зачем?!

— Что значит — чё?! Чё… товарищи курсанты… это — жопа… по-китайски если! Вон — спросите Ильичева, если мне не верите! Он там служил, он — знает! Так что — не «чёкать» мне тут! Не «чёкать», мля!

— Можно? Забудьте, товарищи курсанты, слово — «можно»! Можно — это… я бы сказал, слово из словаря… сугубо гражданского человека! Даже не побоюсь сказать — этакого… оголтелого интеллигента, нах! «Можно — Машку за ляжку! И козу — на возу!». Так что — нельзя! Вот — «разрешите» — можно! Но разрешить я вам, если честно сказать — не могу!

— Сержант Ильичев! Что за бардак в расположении, мля? В роте — пять утюгов, а курсанты — не бритые!

— Какие команды, спрашиваете, бывают? Становись, равняйсь, смирно — вот такие команды бывают! «Спартак»? «Динамо»? «ЦДКА»? Нет, товарищи! Ошибаетесь — не бывает таких команд! Я-то уж знаю — я в армии, можно сказать… двадцать лет, нах!

Ильичев, надо признать, ржал вместе со всеми, как конь, но потом, втихушку, предупредил:

— Ты, Вань, смотри… доиграешься! Комбат… он говорят — злопамятный! Кто-то шепнет, а тот, юмора не поняв, злобу затаит!

«А то я сам не знаю, что из меня «балбесистость» подчас прет — хрен остановишь!».

— Ну что… дошутился, мать твою, дурень! — принес как-то новость приятель, — Командирское совещание было сегодня! Решали кого назначить помкомроты.

— И чего решили? Что-то мне говорит… что помкомроты будет назначен… один мой хороший знакомый сержант. Разве нет? — усмехнулся Косов.

Ильичев смутился, но все-таки не смог удержать довольной улыбки:

— Ну да… после Нового года будет приказ по училищу. Меня назначили, можешь поздравить!

— Поздравляю, Степа! Бодро карьеру делаешь! Молодца! — хлопнул приятеля по плечу Иван.

— Ага… спасибо! — кивнул Степан, — Но я сейчас — не об этом! Когда решали… ну… еще до совещания. Кого в «замки» вместо меня, я предложил тебя назначить! Но… эти твои шуточки, «смехуечки» — хрен там! Комбат сказал, что… юмор он понимает, но такого несерьезного курсанта на должность… фактически — комвзвода! Не хрен делать курсанту Косову на такой должности!

— Степа! Это ты не понимаешь! Мне на кой хрен все эти «веревки»? Комвзвода? Да я бы и от отделенного отказался — мне так жить проще будет! Только вот… некоторые — подсунули как-то мою кандидатуру! Так что… мне карьер не делать! Я карьер в войсках делать буду! — засмеялся Иван.

— Ладно… не журись, казюля! Так кто у нас — «замок» теперь? — успокоился Косов.

— Амбарцумяна назначат! — буркнул Степан.

— Ну — так это и правильно! Ара — он товарищ серьезный, ответственный! И лишнего во власти не натворит! И без головы от власти не останется! Одобряю!

В тир, к Кравцову, они пошли вдвоем, с Ильичевым — в качестве моральной поддержки, ну и… интересно стало Степе. Да вообще, как ни «хаял» Степа в свое время хохлов, как племя, но — вовремя засветиться перед руководством или преподами — считал нужным и полезным. Тоже… продуманный тип!

Кроме Кравцова, здесь были еще два преподавателя боевой подготовки, и, что вообще-то было неожиданно — взводный Карасев и их ротный — Самойлов, Семен Васильевич. Надо сказать, что за прошедшее время Косов сильно зауважал, что того, что — другого. Карасев, при всей его внешности и молодости был командиром вдумчивым, пусть и въедливым. Да и Самойлов, насколько понял Косов, не был склонен «махать шашкой» в деле «наказания невиновных и награждения непричастных». Лет тридцати на вид, среднего роста и худощавый, с небольшими залысинами на высоком лбу, был, в основном, спокоен и даже — немногословен. Да, хороший командир, чего там…

Косов доложился, Ильичев — попросил разрешения присутствовать.

— Товарищи командиры! Прежде чем начать показ того, что я смог усвоить за время занятий в стрелковом кружке Дома Красной армии Красно-Сибирска, прошу разрешить дать некоторое пояснение… почему все это возникло. Вообще — сама идея подготовки бойца с имеющимся на руках короткоствольным оружие. Всем известно, что револьверами или пистолетами вооружаются, в основном — командиры подразделений. Также известно, что стрелковый бой можно разделить на бой в обороне, и бой в наступлении. В обороне — командир командует действиями подразделения, оценивает складывающуюся обстановку, принимает решение на маневр силами и средствами, организует взаимодействие с соседними подразделениями и другими родами войск, а также — вышестоящим командованием. Здесь все понятно… и лишь в случае неудачи… или численно превосходящим силам противника, у командира может возникнуть необходимость использовать штатное личное оружие.

Другое дело — бой в наступлении. Ситуация может меняться очень быстро… подкрепления противника, отсечение части подразделения… да много что может спутать планы. И тут личное оружие ему — просто необходимо. Также — как умение им пользоваться быстро, четко и уверенно. Бой в траншее противника, внезапная контратака, рукопашный бой…

Поэтому… ставку мы сделали на быстрые и уверенные действия с оружием. Начнем с извлечения оружия из штатной кобуры…».

Еще до начала рассказа и показа, Косов, получив у Кравцова револьвер, выбрал также и кобуру — в меру старую и разношенную. И потому, пошагово, начал рассказывать и показывать то, что он успел освоить на тех занятиях.

— То есть… если я правильно понял, точность стрельбы здесь не главное? — задал вопрос один из инструкторов-«огневиков».

— Бой, тащ ктан… это не соревнование, кто сколько очков выбьет! Поэтому — само попадание — уже неплохой результат. Противник уже будет выведен из строя. К тому же — никто не запретит стрелку произвести второй выстрел по тому же врагу, чтобы убить наверняка. Уже чуть лучше прицелившись. Поэтому, главное — быстрота выстрела и попадание в мишень! То есть… по врагу, конечно же!

Он последовательно прошел все ступени подготовки, которые они отрабатывали с Лазаревым. Только — кувыркаться не стал. Все же — полгода пропущено!

— Ну что ж… товарищи командиры! — взял слово Кравцов, — Я полагаю… надо дать курсанту возможность показать все элементы в практической стрельбе? Вы не против?

Отстрелялся Косов — существенно хуже, чем на показе в Красно-Сибирске. Опять же — по понятным причинам.

— Ну что, Косов! Было очень интересно послушать и посмотреть… на все это! — подвел итоги Кравцов, — Так ты говоришь, черновики методички у Лазарева была, да?

— Так точно, тащ ктан! Только вот не знаю, дошло ли дело до типографии…

— Ладно… спасибо, Косов! Можете быть свободны. А мы, товарищи командиры, подумаем, да? К руководству училища сходим. А то — чем черт не шутить — введут такую дисциплину в соревнования округа, а мы — не готовы! Не хорошо! Никак честь училища ронять нельзя!

На обратном пути Ильичев все гундел Косову в ухо, что он, Косов, то бишь, свинья такая, ничего про этом дело другу не рассказывал! Как же так?!

— Степ! Ну рассказал бы я тебе, и что? На пальцах, что ли все показывать? Ни оружия у нас, ни места для занятий, ни патронов для тренировок! А сейчас… может что и сдвинется!